бы совершенно иной, чистой жизнью, — глумился Чеба.
— Хорошо! — не сдавался Андрей. — Ладно. Сделаем так. Пусть Магомед идёт к горе. Номер отморозков этих у меня остался, я им позвоню и просто всё объясню, где тело их друга и как оно сюда попало! Пусть приезжают и забирают!
— Просто объясните? Прямо вот так просто вот это всё объясните? — ёрничал Чеба.
— Правда, Андрюш. Магомед точно не поймёт. Был бы хоть из наших кто… — задумался Синичкин.
— Ой не могу! «Магомед не поймёт»! Великолепно, Павел! — засмеялся Чеба.
— Да что вы всё зубоскалите! — сорвался Андрей. — Мы хоть что-то пытаемся придумать! Интеллигента из себя строите, самого умного, а пользы от вас никакой! Вы совершенно бесполезный тип!
— Так бы в шар и накатил… — буркнул Синичкин.
— Вы же человека сегодня убили! И дальше водку жрёте, как ни в чём ни бывало. Осталось в вас вообще хоть что-то человеческое?
— Ага. Еврея своего прирезал и хоть бы что…
Чеба застыл и поражённый, со страхом слушал обвинения Андрея. Руки его мелко затряслись. Какое-то время он молчал.
— Вы правы, доктор, — наконец тускло проговорил он. — Во мне, как и в них, — Чеба кивнул в сторону мёртвых, — не осталось уже ничего. Одна оболочка.
— Расплачься ещё тут… — ворчал Синичкин.
— Касаемо выхода из положения. Не представляю, как вам вернуть в морг хотя бы одного. И не представляю зачем. А сами они никуда уже не пойдут, как мне кажется. Посмотрите — их заинтересовали книги. Пока всё не прочитают — не упокоятся. По себе помню. Звоните этому вашему, образно говоря, Магомеду, пусть сам сюда приезжает. Только не сейчас, сейчас ночь уже. Поздно. А завтра с утра как раз всё ему объясните.
— А сейчас что делать?
— Сейчас? Ничего. Успокоиться. Сидеть. Ждать. Наблюдать.
Все замолчали. Мерцали свечи. Книги шелестели страницами. Блуждающий луч фонаря высвечивал то одного, то другого читателя.
7
Господи, как же тихо.
— Знаете, что это всё мне напоминает? В прошлой жизни, когда я был ещё человеком, мы с женой часто ездили в город, в театр. Сейчас у меня ощущения театра. Все мы, и даже товарищ охранник — мы с вами в зрительном зале. Звонки отзвенели, свет потушен. Следим за сценой. Софит высвечивает то одного актёра, то другого. Режиссёр, конечно, интересный. Постановка, конечно, современная, что-то абсурдистское. Дадаистское. Потрясающая, образно говоря, экономия на костюмах, очень смело.
— Я один раз на балете был.
— Спасибо, любезный Павел, за этот комментарий. Только танцев, я думаю, мы от этой труппы не дождёмся.
— От трупов может?
— Нет, всё-таки от труппы. Не убирайте софит.
Синичкин с недоумением взглянул на фонарь и снова навёл его на группу мертвых, которые без перерывов всё шуршали и шуршали страницами. На полу кучами валялись прочитанные книги.
— Скучный у тебя театр выходит. — Синичкин широко зевнул. — Зрители начинают засыпать.
— Только ощущение, — вставил Андрей, — что это не мы зрители, а они. Усыпляют нашу бдительность. Изучают. Чего нам…
— Интересная мысль, доктор. А что? Возможно, именно мы герои этого спектакля. А они зрители. Нет, нет — а они просто фон! Как вам такое? Они — лишь причина, по которой мы собрались здесь.
— А зритель тогда где?
— Зритель? Может, наблюдает сейчас за нами сверху. Бог, Случай, Судьба, Вселенная, или во что вы верите. Смотрят, оценивают, как мы поведём себя в этой странной ситуации. Посмотрите на нас — чем не герои пьесы? Такая разношёрстная компания собралась на сцене. Вот АНДРЕЙ, немногословный молодой врач — патологоанатом. ПАВЕЛ — простодушный охранник в годах. ЧЕБА — бомж-интеллигент, потерявший человеческий облик. Мы же, в самом деле — будто набор придуманных неумелым автором стереотипов!
АНДРЕЙ. И нас на самом деле нет, мы чей-то сон и так далее — хватит этой ерунды. Я тоже Пелевина читал. Достаточно. Вернёмся в нашу реальность. Когда вы меня перебили, я хотел спросить — чего мертвые добиваются? Зачем это всё? (Кивает на читающих мертвецов). Предположим, что они правда читают. Но они читают всё подряд, без системы. Получается, они хотят знать всё. То есть не помнят ничего?
ЧЕБА. В ваших рассуждениях есть логика. Но если они ничего не помнят, то как узнали куда идти, что именно здесь библиотека? Спросили у старушки: «Как пройти в библиотеку?»
АНДРЕЙ. Они и не шли в библиотеку. Почувствовали свежее мёртвое тело и пришли к нему. Чтобы присоединить к своей группе. По случайности, тело оказалось в библиотеке. То есть они здесь из-за вас.
ЧЕБА. Если вам интересно — я сожалею о том, что сделал.
АНДРЕЙ. А я вам не верю. Не отвлекайтесь.
ПАВЕЛ (громко всхрапнул).
ЧЕБА (толкает Павла а бок). Не спите, любезный. Присоединяйтесь, у нас здесь мозговой штурм, без вас никак.
ПАВЕЛ (спросонья). Вы своей болтовнёй меня усыпили. Скучно. Лучше давайте анекдоты рассказывать, а то обратно усну.
АНДРЕЙ. Пал Юрич, потерпите ещё немного. О чём мы?
ЧЕБА. Да всё об этих.
АНДРЕЙ. Итак. «Эти» пришли сюда за вашим собутыльником. Прирезанным.
ЧЕБА. Да хватит уже, в самом деле…
АНДРЕЙ. Присоединили его к группе. Вопрос — они будут всех мертвых так поднимать, или выборочно? Какие критерии отбора?
ЧЕБА. Наверное, ищут посвежее, поживее. Могилы же они не раскапывают, из гробов никого не тащат.
АНДРЕЙ. Или они сквозь землю их не чувствуют.
ЧЕБА. Или так.
АНДРЕЙ. Тогда вопрос — сколько ещё мёртвых они присоединят к себе?
ЧЕБА. Может, всех, кого найдут.
АНДРЕЙ. Это как в игре «Змейка», получается. Группа будет вбирать в себя всё больше и больше элементов, пока не заполнит весь экран. Чёрт, они даже ходят друг за другом!
ЧЕБА. А первый в вашей «змейке» был этот, с дырой в голове?
АНДРЕЙ. Да. С него всё началось.
ПАВЕЛ. А откуда у него вообще дырка в башке? Кореша продолбили?
ЧЕБА. Дятлы. Что вы так смотрите? Хотели же анекдот…
АНДРЕЙ. Ему в голову камень прилетел.
ЧЕБА. О, кирпич на голову? Как в «Мастере и Маргарите»? Не просто смертен, а внезапно смертен!
АНДРЕЙ. Даже не камень, смесь камня и металла. Небольшой, размером с пять рублей. Неровный такой, щербатый. Очень сильный удар.
ЧЕБА. А сейчас он…?
АНДРЕЙ. В полиции.
ЧЕБА. (воодушевлённо) Так это, может, метеорит был?
АНДРЕЙ. И что?
ЧЕБА. (радостно) Это же всё объясняет! Всё вот это! У нас здесь инопланетное вторжение!
АНДРЕЙ. У вас здесь много фантастики и свободного времени.
ЧЕБА. Я серьёзно! Ну, а как еще вы объясните разгуливающие трупы? Чтение в темноте? Их взаимодействие
