— Нет, — растерянно покачала головой темноволосая девушка. — Я в порядке.
— Как вам нравится здешний климат? — завел он разговор о погоде. — Многие люди не предполагают, насколько изнуряющей может быть тропическая жара. Предлагаю выпить по стаканчику сока.
— Нет-нет, спасибо. Жажда меня не мучит, — вновь покачала она головой.
— А что же мне вам предложить, милая леди? — озаботился принц. — Чай, кофе, может быть, что-то покрепче?
— Ваше высочество, — обратилась Гизелла к мужчине официальным тоном, — вам никто не говорил, что вы бессмысленно настойчивы?
— Бессмысленно настойчив? Что бы это могло означать? — заинтересовался странной характеристикой молодой аристократ.
— Похоже, вы делаете все возможное, чтобы услышать согласие вместо отказа, тогда как сами не понимаете, для чего вам это нужно, — предположила новозеландка.
— Гм… Интересная мысль, — притворно задумался Роман. — Представьте, что, даже если мне это и свойственно, в данном случае все иначе. Я отлично знаю, чего хочу.
— И поэтому вы сейчас без своей подруги, — предположила Гизелла.
— Она мне не подруга, — возразил он.
— Вы понимаете, что я подразумевала под этим словом.
— Возможно, — кивнул Роман. — Она была в числе гостей на моей яхте, на которой мы совершаем небольшой круиз. Но она уже отбыла.
— Но у вас остаются другие гостьи…
— Увы, наш тихоокеанский круиз подходит к концу. Завтра все они уедут отсюда, — доверительно сообщил принц.
— Насколько я понимаю, вы в этих краях частый гость? — осведомилась Гизелла.
— Видите, у нас складывается приятная светская беседа, — одобрительно заметил Роман Магната. — Я друг владельца здешнего пансионата. И уже был здесь пару раз прежде… А где вы живете в Новой Зеландии? — справился он.
— На севере.
— Я бывал в ваших краях. Места удивительные. Некоторое время я даже жил в Окленде. Так что о вашей родине знаю не понаслышке. Фермерствуете? — спросил мужчина.
— Да. У нас очень большое хозяйство, — ответила девушка.
— Отсюда ваша привычка к уединенности и независимый характер, — осведомился он.
— Пожалуй, — нехотя согласилась Гизелла.
— И как вам такая жизнь?
— Я своей жизнью полностью довольна, — ответила брюнетка.
— Сельский быт простым не назовешь, — со знанием дела проговорил собеседник.
— Верно, сельский быт и фермерские занятия совершенно не оставляют времени и сил для всяческих новомодных глупостей, — заявила Гизелла.
— Так значит, фермерство вы сделали своей карьерой?
— Нет, принц. Фермерство — моя жизнь, — гордо произнесла девушка. — Я обожаю свой дом, поместье, окрестности. Я убеждена, что это самые восхитительные места на планете, наша природа невероятно щедра к нам.
Она сама выбрала свою жизнь. Ее сестра-близнец Леола подалась в город, начала успешную карьеру модельера, стала сотрудницей знаменитого модного салона. Но Гизелла была уверена, что работа в городе изнуряет человека, ничего не давая взамен. Когда она видела Леолу в последний раз, сестренка выглядела очень подавленной и была немногословна, поэтому до причин ее состояния близким доискаться не удалось, но Гизелла чувствовала, что подобным образом на нее влияют городской быт и недружелюбное окружение.
Сама же Гизелла не знала, что такое карьеризм и профессиональная конкуренция, и была счастлива своим простым крестьянским трудом.
— Вы единственная в семье? — осведомился принц.
— А вы? — переадресовала она вопрос.
— У меня есть младший брат, — ответил Роман Магната.
— Младший… Это многое объясняет, — многозначительно проговорила девушка.
Роман охотно рассмеялся на это замечание.
— Явная тяга верховодить, — пояснила она свою мысль.
— Я принц, мне положено, — добродушно смеясь, заявил он.
— Нет, это другое, — возразила Гизелла. — Полагаю, принц ограничился бы коротким приказом.
— Считаете, я задаю слишком много вопросов, лезу, что называется, в душу?
— Пожалуй, можно и так сказать, — не стала оспаривать юная брюнетка. — Я рассказала вам о своем происхождении и занятии. Теперь ваша очередь сознаваться.
— Не знаю, что и сказать… — развел он руками.
— Все, — настаивала девушка.
— Ладно, — кивнул принц. — Родился я в частной клинике в Швейцарии. Там мои родители жили в иммиграции. Мама моя родом из России, отец — из Иллирии.
— В наше время многие иммигранты возвращаются на родину, — заметила Гизелла.
— К сожалению, моего отца нет в живых. Он был убит агентом секретных служб.
— Убит?! — ужаснулась слушательница.
— Отравлен, — пояснил Роман. — Отец не был рядовой жертвой политического террора. Он активно выступал против тогдашних балканских порядков. Он погиб незадолго до свержения диктатора, в чем была его большая заслуга.
— Обидно, — проговорила девушка.
— Очень… Наша семья приложила немалые усилия, чтобы наказать виновных в гибели отца, а также сделать преступления режима достоянием гласности. А еще восстановить историческую справедливость.
— Каким образом? — поинтересовалась она.
— Мой кузен Алекс настоял на том, чтобы наша семья вернулась в Иллирию и водворилась в нашем поместном замке. Что мы и сделали. Нашли замок и прилегающие угодья в чрезвычайном упадке. Уникальная средневековая постройка пребывала в таком запустении, что годы ушли на реставрацию. Многие исторические и фамильные ценности так и не удалось спасти. Теперь же я могу с гордостью сказать, что мы возродили не только собственное поместье с его виноградниками и оливковыми рощами, но и прилегающие города. Сейчас в наших краях процветает туризм. Появилось много новых рабочих мест. Люди живут достойно. Их уровень жизни ничем не уступает уровню жизни населения соседствующих районов Италии, — похвастался князь.
— А в тихоокеанском бассейне вы, значит, перенимаете опыт развития туризма.
— Отчасти, — ответил он. — Меня пригласила погостить семья моего друга Чепмена. Он недавно женился. Они уже ждут первенца. Хотели, чтобы я разделил с ними эту радость ожидания.
— И поэтому вы проводите вечер на танцах, а не в семье своего друга, — рассмеялась Гизелла.
— Порой их милования кажутся мне переслащенными, — слегка поморщился балканский князь. — А как вы проводите вечера на своей ферме?
— Обычно за чтением. Но в наших краях, чтобы добиться хороших результатов, необходимо следовать за ритмом природы. Так что ложимся мы рано, рано же и встаем, — сообщила девушка.
— И вас не утомляет это однообразие? Неужели же сельская жизнь может удовлетворить самолюбие такой девушки, как вы?
