По дороге вижу толпящихся у дверей аудиторий студентов, несколько преподов стоят о чем-то разговаривают, но никому из них нет дела до пробегающей мимо студентки. Да и прекрасно! Заворачиваю за угол. Да что ж такое?! И тут ремонт! Как так можно было начинать учебный год?! Обещали же еще на прошлой неделе все завершить, лично на встрече с проректором спрашивала.
Плетусь назад к лестнице, перед глазами открытая дверь, ведущая в другой коридор, никогда не обращала внимания, что здесь еще есть закуток. Может, тут попробовать? Ну или спрошу, в крайнем случае. Коридор какой-то извилистый, не прямой, как обычно, и аудиторий нет, только кабинеты. Не хватало еще потеряться. И главное, нет никого.
Подхожу к двери, откуда только что донесся чей-то визгливый голос. Постучусь, извинюсь и…
— Мне удобно здесь и сейчас. — Я невольно поежилась от этих слов: прозвучало как-то угрожающе.
— Зачем здесь? Вы не понимаете, что подставляете меня?! Да и себя.
Стучать тут же расхотелось. Мне здесь точно не будут рады.
Делаю пару шагов назад и слышу насмешливый шепот у своего уха.
— Подслушиваешь? Заноза.
Глава 5 ЯношКто же так строит! Жаль, девчонка не успела подняться наверх, вдвоем потеряться было бы веселее. Все-таки не там свернул…
— Эй… стой, где деканат знаешь переводческого факультета?
Зашуганный пацан кивает направо. Ну хоть что-то.
Да, верно иду, все больше людей по дороге встречается, но заветной таблички нигде не видно.
О, Заноза! Чуть не окликаю мелькнувшую перед глазами старосту. Надо же, обогнала меня, смотрю, как вбегает в какой-то коридор. Значит, и мне сюда. Подхожу ближе. Сюда? Ну ладно.
Странное место, деканата здесь точно нет, так куда она идет? Уже подумываю прекратить этот балаган, вернуться назад, тапнуть Профу, чтобы нашел меня после пары, но тут натыкаюсь на девчонку.
— …Вы не понимаете, что подставляете меня?! Да и себя.
Ого! А тут что-то происходит. И это что-то нас с Занозой точно не касается. Но так еще интереснее.
Она будто испугалась, сделала пару шагов назад, прямо на меня.
— Подслушиваешь? Заноза.
Чуть на месте не подскочила, хорошо, хоть не заорала.
— Тише, валим отсюда, тут нет деканата.
Она послушно кивает, но все равно шипит:
— Ты откуда знаешь?
— Читать надо таблички на стене, а потом уже ломиться в открытые двери. Пошли.
За ее спиной раздаются тяжелые шаги, едва успеваю толкнуть девчонку в сторону, куда-то за угол. Инстинктивно как-то получается, сам не понимаю, но что-то внутри сработало.
На всякий случай прикрыл рот Занозе, но она, на удивление, даже не пытается освободиться, стоит смирно, шевельнуться боится. И правильно.
— Я не собираюсь ничего с вами обсуждать, особенно здесь! — Некто явно очень нервничает. Мы стоим, прижавшись к стене, тех, кто разговаривает, не видим, но и нас тоже не видно. — Я не могу сделать то, что вы хотите. Понимаете? Я верну вам… все.
— Деньги нам не нужны, — спокойно говорит второй мужик. — Сделайте то, что должны. Срок — две недели.
— Вы не понимаете! — Голос превратился в жалобный визг. — Меня выгонят, я сесть могу, это уже уголовное…
Раздался тихий хлопок, и что-то тяжелое грохнулось на пол.
— В следующий раз получите пулю, — все так же спокойно проговорил второй. Заноза дышать перестала, смотрю на нее — в глазах ужас плещется. В моих, наверное, тоже. Вот же влипли на ровном месте. — Две недели.
Через пару секунд снова послышались шаги. Вжался еще сильнее в стену, тут все куда серьезнее, чем по шее получить в деканате или из универа вылететь. Одно хорошо: пока никого не завалили.
Он быстро прошел мимо — высокий широкоплечий мужик в черном костюме. Лица видно не было, лишь коротко стриженный светлый затылок. Главное, чтобы не оглянулся. Мы с Занозой сразу окажемся у него на виду. А это последнее, чего сейчас хочется. Не оглянулся.
Сзади раздается тихое поскуливание, какое-то копошение, бессвязный мат, шаги и шум закрываемой двери. Щелчок, вроде дверь изнутри закрыли.
Чувствую, как рядом шевельнулась девчонка, прижимаю ее обратно к стене. Надо выждать хотя бы минуту: дверь могли и снаружи запереть. Заноза стоит, не дергается, вроде понимает, что рано еще рыпаться. Секунды идут медленно, но я не двигаюсь. Вроде теперь пора. Отлипаю, наконец, от стены, смотрю на старосту — напугана, но истерику не закатит, это хорошо.
— Пошли, — одними губами произношу и делают шаг в коридор. Тихо. Теперь быстро, но бесшумно надо отсюда убираться.
Девчонка понимает без слов. Идет рядом со мной, озираясь по сторонам, пару раз назад оглядывается, тоже боится, что какая-нибудь дверь сейчас откроется и нас спалят. Главное, чтобы тот мужик белобрысый не вернулся. Вроде пронесло.
— Никогда в жизни сюда больше не зайду. Что это вообще такое? — Голос у Занозы слегка подрагивает, я молчу, быстро пропускаю девчонку вперед, она первая выходит из коридора.
— Вроде нет никого. — Озираюсь по сторонам. — Отскочили. Зачем ты вообще ту…
— Янош Разумовский!
Про себя ругнуться ведь не в счет, правда, Андрияш?
— Вероника Ивановна! Я так рад вас видеть.
— Да-да, мы заблудились, — трещит рядом Заноза, — на втором этаже ремонт, лестницу перекрыли. Тут тоже…
— Ну через это крыло вы никуда не попадете, — говорит «канарейка». — Тут хозяйственники и безопасники сидят.
— Я же говорила, что нам сюда не надо, — встревает староста, а у меня брови ползут наверх. — Правильно, что послушал меня, Янош, и не пошел туда. Так как сейчас пройти в деканат?
Заноза не замечает мой красноречивый взгляд, отвернулась и смотрит на «канарейку».
— У вас же совещание должно быть, Вероника Ивановна, — вспоминаю наш недавний разговор в аудитории.
— Отменили, — радостно произносит старушка. — Пойдемте, доведу вас. Не понимаю, зачем все перегораживать, обещали же закончить…
— Тут легко можно заблудиться, а в других корпусах так же?
Я учтив как никогда. Заноза — не помню, как ее зовут, — подозрительно посматривает на меня, но продолжает делать вид, что внимательно слушает бабку, которую просто несет.
— …Обещали закончить в августе, все лето ничего не делали… столько денег угрохали… подрядчиков два раза меняли, а что толку…
— Полностью с вами согласны, да…? — Смотрю на Занозу. Она хмурится, но быстро соглашается.
— Да, конечно. Нам долго еще идти? Боюсь, кино мы уже не посмотрим, наверное. Не успеем.
