— Привет! — Чувствую теплую ладонь в своей. — Я не сильно опоздала?
Оборачиваюсь и тут же вижу, как знакомо хмурятся брови. Ну привет!
— Янош? Когда успел? Больно?
Целую ее, не обращая внимания на разбитую губу, на резкую боль, на кровь, которая тут же выступила на коже. Моя. Всегда моя.
— Не больно, приятно. Но я с пользой провел первую половину дня. Вторую надеюсь провести еще лучше.
— Не сомневаюсь! С кем подрался-то? Что за старый друг объявился?
Обнимаю Вьюгину, и она потихоньку начинает успокаиваться. Ласково гладит мою ладонь, а потом аккуратно дотрагивается до разбитой губы.
— Ты оболтус, клоун!
— Давай сбежим отсюда!
Мне в голову приходит шальная мысль, и я реально готов на экспромт. Черт с ними, с планами. Не буду ждать вечера. Сейчас. Прямо сейчас!
— Сбежим? Я только пришла! Василиса потом меня съест.
— Не съест, она тебя уже видела. Мы же ненадолго.
Медленно, но все же выбираемся из толпы. За руку веду Занозу в сторону от аттракционов, впереди большая деревянная беседка в старорусском стиле. Да, пожалуй, здесь.
— Прикольное место. Чем-то напоминает ту, которая недалеко от дачи Бессмертного. — Юлька с любопытством осматривает резное дерево. — Янош?
— Нравится здесь?
— Ты специально сюда привел? Или просто?
— Поговорить хочу. Хотел вечером, после всего этого безобразия, в тишине и покое, но…
— Но что, Янош?
— Мы вместе с тобой два с половиной года, два года живем вместе. И пора кое-что менять.
Она молчит, понимающе кивает.
— Давай менять. Я согласна.
— Это радует, конечно, но ты же не знаешь…
— Если ты про кольцо с изумрудом, которое уже три месяца, Янош, целых три месяца ты хранишь, то есть до сегодняшнего дня хранил в шкафу рядом со своими дисками, то да, я согласна!
На глазах Занозы слезы, шмыгает носом, а потом отворачивается.
Идиот! Какой же идиот! Не мог даже спрятать нормально.
— Подожди. — Вытаскиваю из кармана темно-синюю бархатную коробочку. — Но как ты поняла…
— Домой заезжала переодеться, ты даже дверцу шкафа не закрыл…
— Согласна, значит? Ты решительная, Заноза, даже не дала мне по всем правилам позаикаться, покраснеть, попереживать, что скажешь «нет».
— А надо было? — Вот теперь и Заноза покраснела.
— Нет. Кольцо понравилось? — Открываю коробочку и беру Юлю за руку.
— Очень, — тихо произносит. — Прости, я просто каждый день ждала, что ты это скажешь. А ты не говорил.
Целую ее слезы на щеках, мягко касаюсь родных губ.
— Так хочешь стать Разумовской, Хулия? Я польщен.
— Добавлю немного разума Разумовскому, так и быть.
Она смеется, а я аккуратно надеваю кольцо ей на палец. В самый раз. Хоть тут не накосячил.
— Но это не означает, что я вот прямо завтра пойду менять фамилию, хорошо? Пусть сначала Василиса станет Бессмертной, и мы закончим универ, а потом…
— Тут вот какое дело, Юлия почти Разумовская… — Сам не верю, что называю Занозу своей фамилией, но знаю, что скоро привыкну. — У нас большие планы на следующий год. И проведем мы его не здесь.
— Америка? Марк позвал? Так скоро?
— Да.
— Здорово! И когда улетаем?
Я громко выдыхаю и прижимаю к себе Занозу.
Мой человек. Сразу это понял, когда стоял, прижавшись к ней, в одном темном коридоре, куда нас явно неслучайно завела судьба.
Конец
