– Не ори, тебе же хуже будет.
Долго смотрит, но затем кивает. Готовлюсь к новой истерики, но девушка удивительно тихо себя ведёт. Пошатывается и пытается выбраться из душа. Я придерживаю её под руку и вывожу в комнату.
Кажется, приходит в себя.
– Отвернитесь, пожалуйста, - просит совсем тихо, нагибаясь за полотенцем. – И оденьтесь.
Точно. Я же голый. Зато возбуждение прошло. Увидел, как девчонка падает в припадке, и член упал следом за ней. Натягиваю костюм на мокрое тело. Неудобно, но не впервой.
Краем глаза слежу за девчонкой. Быстро надевает на себя джинсы и бежевую кенгурушку, боясь, что я наброшусь. Ну чуть поспешил, погорячился, чего уж истерику устраивать.
Хотя она и не устраивала. Смотрела исподлобья. Поджала губы, и видно было как трепетали крылья носа. Обхватила себя руками и отошла подальше. Но не истерила. Милка бы давно завопила, сказала пару ласковых и выпросила подарок за такое. А эта просто отшатывается и смотрит, как на дикого зверя. Хер этих баб поймёшь.
– Ну как, жива? – подхватываю под локоть, замечая, как её шатает. Буквально виснет на мне. Такая хрупкая и маленькая, что её легко можно унести куда-угодно. – Под чем ты?
– Я не принимаю, - активно машет головой. Морщиться и трёт виски. – Я не наркоманка, правда.
– Если не принимала, то так привычно расставляешь ноги перед каждым встречным? – стоило подобрать слова помягче. Асель дёргается и шмыгает носом, готовясь расплакаться. – Я так понимаю, что нет.
– Я никогда так не делаю, у меня парень, - видел я этого парня. Так, мальчишка. Даже соперником не назовёшь. – Не знаю, что произошло. И Вы… Вы зажали меня!
Вместо истерики упрёк. Короткий, верный, сухая констатация фактов. Либо она так всегда вела себя, либо в наркоте было замешано успокоительное в лошадиных дозах.
Я бы понял, если бы она, как другие бабы из рестика, готовы были на любой член сесть за деньги. Но эта вроде доказывает, что не из таких. Значит, не должна привыкнуть к зажиманиям. И не так легко реагировать. Хотя, может и привыкла, что все пытаются снять.
Блять, только ещё с чьей-то жизнью мне разбираться не хватало.
– Двигай, отвезу тебя домой.
– Я сама!
– Ты сама идти не можешь. Считай моральной компенсацией.
Она соглашается слишком легко. Даже играющие девки дольше бы выделывались. А эта кивает, запихивает вещи и бутылку воды в рюкзак. И идёт на выход мелкими шагами, стараясь не грохнуться.
– Так, иди через служебный выход. Я туда машину подгоню.
Молчаливое повиновение. За пару дней наблюдения я понял, что Асель, хоть и тихая, но не позволит собой крутить. Что-то клиентам ответит, отрезая подкаты, где-то надменным официанткам. А тут прям в послушную куклу превращается.
Явно под чем-то. Но, очевидно, не выкупает, что её опоили. Это вообще не дело, подсыпать что-то девке. Если не можешь обаять или купить, то иди нахуй. У нас с ребятами этот вопрос стоял строго. Если кто-то из моих ребят бы провернул – остался бы без члена. В прямом смысле.
– Садись, - открываю перед ней дверцу и помогаю забраться. Она тут же прислоняется к холодному стеклу и стонет.
– Голова просто разрывается.
– Зато теперь не будешь у незнакомцев напитки брать, - завожу машину, выезжая на дорогу. Смотрит на меня огромными глазами, но зрачки уже уменьшились. – Что? Тебя опоили, детка. Самый банальный способ затащить в койку.
– Нет, - машет головой и убирает мокрые волосы с лица. – Я же ничего не пила. Правда, не пила. Может, кофе с утра. Костик, бармен, не стал бы.
– Знаешь, порой люди твари, - наивная такая, верит в то, что люди не сделают подставу за спиной.
– Нет, может он и плохой человек, - плохой? Даже не материться. – Но это нелогично. Я ухожу в обед, а он до вечера. Смысл?
– В душе зажать хотел.
– Это случайно вышло. Я всего пару раз после смены заходила в ВИП-комнаты. Просто планы поменялись и надо было смыть грязь.
– На свиданку, типа, собралась?
– Ага, - её ответ меня коробит. Не должен. Но блять! С хера ли она на свиданку с тем пацаном ходит, а мне отказывает. Ну, да, не шикарно ухаживал, но я могу. Сказала бы, что ей нужно, я бы достал. Не вопрос. Я на бабло не жадный, когда пытаюсь получить то, что хочу. – С обаятельной пятилеткой.
– Брат? – стараюсь не думать о том, что меня отпускает от её ответа. Блядство.
– Сын подруги. Она работает, а я заберу.
Дальше она едет молча. Всю дорогу смотрит в окно и ни разу на меня. Не понимаю, чем зацепила. Ну, симпатичная, ладно. Невинная и искренняя, не такая, как девахи из клубов и ресторанов. Клык прав был, выделяется, отличается. И от этого её хочется сильнее.
Останавливаюсь возле детского садика. Блокирую замок, не выпуская. Вжимается в двери и смотрит на меня с опаской. Вертит головой. Ну ищи, девочка, пути отступления. Попробуй найди. А я пока просто полюбуюсь тобой.
– Заберёшь малого и сюда. Отвезу домой.
– Нет. Пожалуйста, не надо, - как тогда в душе, но сейчас слова выворачивают. – Я с ним гулять. И преследовать меня не нужно. У меня парень есть и мне…
Замолкает, не договорив. Не интересно? Не нужны деньги? Да бред, всем нужны. И у всех своя цена, просто кто-то дороже, кто-то меньше. Кто-то за бабки, а кто-то за ухаживания. Скажи свою цену, и я её заплачу, без проблем.
– Мне шестнадцать.
Выпаливает и хлопает ресницами.
А я, блять, нихера не слышу. Кровь стучит в ушах. Бьёт и заглушает всё остальное.
Шестнадцать, сука! Несовершеннолетняя, ребёнок ещё. Да, выглядит постарше, да и многие сейчас в тринадцать как двадцатилетние. Но возраст в паспорте волнует намного больше.
– Хорошо, иди.
Пулей вылетает из машины, хлопая за собой дверью. Летит к забору, постоянно оборачиваясь. Замечает, что не преследую, и успокаиваться.
Какое преследовать, если ей шестнадцать?!
Пиздец просто.
Как низко пал. Чуть ребёнка не тронул.
