От его учтивого, но все еще холодного голоса по спине побежали мурашки.
Я мялась у двери и нервно теребила широкие рукава совершенно нового платья. Оно было простым, из довольно грубой темно-коричневой ткани, без каких либо украшений, вышивки или других приблуд: шнуровка спереди на груди, юбка в пол и чувство, что я похожа на ученицу пансиона для благородных девиц.
Впрочем, главным открытием стало отражение в зеркале. Эриса – женщина, что забрала меня из темницы, – подготовила горячую ароматную ванну и даже не думала выйти из комнаты, заставив меня раздеться прямо при ней. Меня натерли мылом из кувшинчика, вымыли голову, напенили, начесали и привели в божеский вид.
Эриса подвела меня к высоченному зеркалу и отошла в сторону, позволив мне самостоятельно справиться с шоком и подкатившей паникой.
Я была высокой девушкой, а сейчас на меня смотрела самая настоящая малышка, едва дотягивавшая до средних метра и шестидесяти сантиметров. Тонкие руки и ноги, острый изгиб ключиц, овальное лицо, в то время как я всю жизнь была “счастливой” обладательницей круглой физиономии. Подняв ладонь, я ощупала аккуратный нос, чуть вздернутый вверх, запустила пальцы в густые светлые волосы. Они были только местами привычного мне оттенка, а почти по всей голове я заметила темно-рыжие пятна.
Будто я хамелеон с запоздалой реакцией, и сейчас новое тело отчаянно пыталось подстроиться под новые правила.
– Александра, – голос Эктора выдернул меня из вороха мыслей и порядочно встряхнул. Я все еще стояла у двери, а мой недавний палач уже расположился в кресле и перебирал какие-то бумаги.
Шагнув вперед, я села и уставилась на свои колени. Мне казалось, что чем меньше я буду глазеть по сторонам, тем лучше. Не хотелось лишним движением или словом спровоцировать гнев мужчины. Медленно тянулись минуты, и ничего не происходило, а я все отчетливее ощущала чужой взгляд.
Я могла руку дать на отсечение, что Эктор меня пристально рассматривал.
– Поднимите голову, – ледяной тон подействовал не хуже удара кнута, и я в этот же момент рефлекторно подчинилась. Глаза Эктора прожгли меня до самого донышка, пригвоздили к месту, вколотили в тело раскаленные невидимые гвозди.
– Что Ритер вам сообщил? – он сцепил ладони в замок и положил их на гладкую темную поверхность стола.
Нос защекотал сладковато-холодный запах черемухи, стоило только мужчине немного наклониться вперед.
Ну раз уж ты хочешь меня разглядывать, то и я в долгу не останусь!
Сейчас передо мной был совсем не тот человек, что стоял тогда с кнутом в руке. Сейчас я видела уставшего, хмурого мужчину лет сорока, чьи черные волосы тронула на висках седина. Нос с горбинкой, щеки обметала темная щетина. Широкие брови вразлет сошлись к переносице, а на лбу четко обозначились тонкие лучи морщин.
– Видите что-нибудь интересное? – На донышке темно-синих глаз, которые почему-то раньше показались мне голубыми, плеснулось что-то мрачное и опасное.
– Уставшего человека, – ответила я прямо.
Эктор усмехнулся.
– Тонко подмечено, – его голос звучал насмешливо. – А теперь к моему вопросу…
– Ритер сказал, что я не смогу вернуться домой.
Мужчина кивнул.
– Так и есть.
Эктор поднялся и отошел в сторону, к небольшому резному столику, что стоял прямо у массивного камина. Махина, сложенная из гладкого красного камня, занимала чуть ли не половину всего кабинета. Послышался тонкий перезвон посуды, и я с удивлением уставилась на две чашки с дымящимся… чем?
Чай? Кофе? Соляной раствор?
От кофе я бы не отказалась…
Эктор двигался легко и быстро, в каждом взмахе руки – ничего лишнего. Он поставил чашку передо мной – и в этот самый момент в животе протяжно заурчало. Сжавшись от досады, я бросила на мужчину короткий взгляд и сразу же отвернулась.
– Вы ничего не ели?
От его учтивого тона стало не по себе.
– Как-то не лез кусок в горло, – я откашлялась.
Эктор ничего не ответил. Было хорошо заметно, что все эти светские беседы даются ему очень нелегко. Наверное, ему каждый раз приходилось себе напоминать, что в кресле сидит не ненавистная ведьма, а совершенно другой человек.
– Мой добрый друг Ритер слезно умолял меня не отправлять вас в Приют для пришлых.
Призрачная надежда на свободу моментально рассеялась, как дым.
– То есть вы не можете просто… отпустить меня?
– Куда?
Вопрос поставил меня в тупик. Я открывала и закрывала рот, точно выброшенная на берег рыба, пытаясь придумать хороший ответ.
И правда. Зачем меня отпускать если я здесь никто? Что я буду делать?
– Вам некуда идти, Александра, – припечатал Эктор. – И, если уж быть откровенным, нельзя уходить. Вы не сможете заработать себе на жизнь, крыши над головой у вас не будет, и велик шанс, что в первую же ночь вы окажетесь в канаве с перерезанным горлом.
Я рефлекторно коснулась шеи и тяжело сглотнула.
– К тому же, – добавил он, – вы – опасная чародейка. Ваши портреты развешаны повсюду, за вашу голову назначено вознаграждение, – мужчина поднес чашку к губам и сделал глоток. Я последовала его примеру, потому что во рту жутко пересохло и мне просто необходимо было выпить хоть что-то.
В чашке оказался крепкий чай, без сахара. Никогда такой не любила, но сейчас мне было плевать.
– Ваша внешность скоро изменится, – продолжил Эктор, не обращая внимания на великую скорбь, застывшую на моем лице. – Она уже меняется, – он совершенно неожиданно протянул руку, заставив меня вздрогнуть всем телом, и накрутил на палец локон волос, тщательно уложенных Эрисой. – Видите?
Среди светлых прядей затесалось несколько охряно-рыжих, почти алых. Как сказала сама Эриса – раньше чародейка была жгучей обладательницей красной шевелюры.
– Ваше тело подстроится под нового “хозяина”, но до этого момента вы – вне закона и врагов у вас достаточно.
“Включая тебя”, – подумала я, но вслух ничего не сказала.
– И что же мне делать дальше? – я не хотела, чтобы в голосе звучало отчаяние, но оно прорывалось в каждом слове и Эктор это точно заметил.
– У Ритера возникла совершенно безумная идея.
