– Феррана я уже выслушал, – отрезал Стернс. – Я решил отправиться на остров, и я туда отправлюсь.
– Тогда чего вы ждете от меня, если уже всё решили?
– Сам не знаю, – Гай тяжело выдохнул, – но отец всегда высоко ставил твоё мнение. Ведь так?
– Я всего лишь дал интерпретацию старой легенды, если вы об этом.
– И отец сразу воспринял эту, как ты выразился, интерпретацию как сигнал к действию.
– В отличие от вас, – осторожно добавил Дагорм.
– Я предпочитаю оставаться при своем мнении, – продолжил Гайлард.
– Милорд сомневается в правильности своего похода и поэтому хочет найти ответ в древних преданиях?
Гайлард вернулся к столу и провел пальцами по старому золотому канделябру.
– Эти вещи живут веками, – внезапно вымолвил он. – Они многое видели. Ошибки и взлеты. Они могли бы много рассказать, умей они произносить хоть пару звуков. Они могли бы рассказать и моим потомкам, насколько верен мой путь.
– Для этого не нужно быть канделябром, мой господин, – мягко заметил Дагорм. – Достаточно быть книгой.
– Но ты так и не ответил, что говорят твои книги! – взвинтился Гай. – Я хочу знать, что они говорят о моём будущем!
– А их слова будут зависеть от ваших поступков, – всё так же мягко продолжал старик.
– Если я захвачу Вороний остров, Берлау это не понравится. Остров расположен так же близко к землям старухи-королевы, как и к нашим территориям. Начни она в отместку войну против Торренхолла, Ллевингор встанет на мою сторону или предаст меня?
– Король Итор не лишён толики смелости.
– Оставь его смелость в стороне и ответь о его верности!
– Для западного народа вы завоеватель, милорд. Какой верности вы хотите от рабов?
– Наши королевства скоро объединяться. Ллевингорцы должны видеть во мне друга и брата, а не господина.
– Брак с принцессой Мириан, конечно, изменит их отношение к вам. Но не забывайте, пока Ллевингор не стал окончательно частью нашего королевства, их королем остается Итор, и, сколь сильна ни была бы любовь сестры и брата, сестра покинет родной дом, а взоры людей по-прежнему будут обращены на Итора. И судить Итора народ будет по его поступкам.
– Для того я и затеваю этот брак, чтобы получить себе союзника, а не нож в спину.
– И это правильно. Осмелюсь добавить, что принцесса Мириан – лучший выбор, какой вы только могли бы сделать.
– Она так же хрома на левую ногу и бледна, как её тщеславный братец? – усмехнулся Гай.
– Бледность её скорее аристократична и ни ничуть не умаляет её красоты. Напротив. На фоне каштановых волос и прекрасных карих глаз только подчеркивает поистине королевское происхождение. Вы ни разу не видели принцессы Мириан?
– Ни разу, – Стернс опустился за стол, пододвинул к себе пустой кубок и наполовину полный кувшин. – Ещё вина, Дагорм? – впервые за вечер по-домашнему просто спросил он.
– Не откажусь, – старик улыбнулся. – Наши виноградники могли бы стать отличной альтернативой жемчугу с Вороньего острова, не находите?
Гайлард отпил из кубка и кивнул.
– Если бы за них платили так же баснословно, как за жемчуг. Но не меняй тему. Расскажи мне ещё об этом темноволосом ангеле.
– К чему рассказывать, милорд, вы сами скоро всё увидите. Принцесса прибудет в ваш замок со дня на день, и вы будете поражены её кротостью и милостью. Прекрасный выбор, милорд, просто прекрасный, – смакуя вино, подытожил старик.
– Я знаю. Лично спускался в погреб и выбирал. Это урожай того года, когда...
– Я не о вине, – вежливо перебил Дагорм. – Хотя оно тоже великолепно.
– Я не ищу в своей будущей жене неземной красоты, Дагорм, как, впрочем, и ангельского характера. Вполне достаточно, если она будет недурно выглядеть и не будет лезть в мои дела.
– Вы так мало требовательны.
– Её задачей будет произвести на свет наследника королевской крови, а всё остальное не имеет значения. Я не буду требовать от неё любви – хватит послушания и верности. Пусть родит мне сына и воспитает его в соответствиями с традициями нашего рода. Это единственное, что мне нужно.
– Увы, высокие браки часто свершаются по расчету, но, уверяю вас, принцесса Мириан – одна из тех, в кого трудно не влюбиться. Даже я, будь я, конечно, моложе и не так морщинист, попробовал бы сразиться за её руку в рыцарском поединке.
– Королю, что настоящему, что будущему, следует любить свой народ и забыть о личных чувствах. Каждая минута жизни должна быть направлена на созидание благ для подданных, а не на личное счастье.
– Кто счастлив сам, способен и другого сделать счастливым. Какое счастье принесет господин своему народу, если сам не испытал такового?
Гайлард не ответил, лишь разлил остатки вина из кувшина по серебряным кубкам.
– В твоих книгах есть пророчества и о моём семейном счастье?
Дагорм внимательно посмотрел на Стернса.
– В книгах описано всё, даже последнее дыхание летучей мыши, обитающей в пещерах горы Вороньего острова. Но я вам это говорю не как алхимик и хранитель традиций, а как старый человек, которому дороги вы и ваше будущее. Не забывайте, ваш отец перед тем, как недуг окончательно победил его, просил меня заботиться о вас. Вы много значите и для короля.
– Если в книгах есть всё, то почему ты не ответишь мне, что меня ждет, если я отправлю людей на этот треклятый остров?
– Вы забываете, милорд, что не все легенды и предания так легко прочитать и истолковать. Древние мудрецы донесли до нас лишь малую толику того, что удалось расшифровать. Кое-что сумели разглядеть и мы, в том числе и ваш покорный слуга. Но из тринадцати тысяч и тридцати преданий раскрыто только семьдесят четыре. Толкование стихов требует десятки, а то и сотни лет.
Дагорм уловил во взгляде Стернса сомнение.
– Позвольте, я покажу вам.
Старик проследовал в другой конец зала, где в высоту до потолка вытянулись шкафы с книгами, столь же древними, как и он сам. Приставив лестницу к полкам, Дагорм медленно и осторожно поднялся на третью ступеньку и потянулся за одной из книг.
– Помогите, милорд. Вещь довольно тяжелая.
Гайлард подошел к шатающейся лестнице, на которой с трудом балансировал старый советник. В руки лорда легла массивная книга в плотном кожаном переплете: без названия, без украшений, которыми так изобиловали обложки других книг. Просто несметное количество плотных листов, сшитых воедино и обтянутых кожей.
– Положите на стол. Только будьте крайне осторожны. Одна царапина на любой из страниц может в корне поменять смысл предания, которое мы хотим прочесть.
Осторожно спустившись с лестницы, Дагорм расправил одежды и поспешил к столу, куда Гай уже отнёс самое главное сокровище своей библиотеки. Сдув с книги пыль, старик бережно открыл её и перевернул с дюжину листов.
