Отныне Тамара молчала о посещавших ее странных снах, об иногда накатывающем чувстве, что она грезит наяву, о том, что ей известно два названия каждого предмета: одно название, на которое родители реагируют спокойно, и еще одно, которое употребляют люди в ее снах и которое не стоит произносить вслух проснувшись. Отныне о ее детских «чудачествах» напоминало только одно: сокращенное имя «Тая», которое навсегда прижилось в семье вместо обычного для Тамар сокращения «Тома».
Шли годы, детство Таи Светловой сменилось подростковым возрастом, а похожая на нее девочка из снов все еще оставалась ребенком: когда Тае исполнилось двенадцать, той только стукнуло семь и она еще училась бегло читать и писать на непригодном в России языке. Тая почти каждую ночь наблюдала за тем, как ее более ранняя копия сидит, насупившись, над тетрадками и учебниками, капризничая и не желая учиться, покрикивая на многочисленных служанок:
— Чаю хочу! И пирожных много!
— Ваше высочество, чай будет после урока, — пробовал возражать пожилой учитель, но девочка из снов начинала кричать и топать ножками в золотых туфельках:
— Чаю, чаю, чаю!!! — и ей не смели перечить, принося фарфоровый сервиз и горку сладостей, которые мигом с удовольствием уминались юной принцессой.
Тае было скучно наблюдать за капризами девчонки и когда ей удавалось оторваться от нее, она невидимым призраком скользила по дворцу, рассматривая залы и комнаты и прислушиваясь к людям, обитавшим в нем. Увы, оторваться от принцессы удавалось редко, чаще всего приходилось торчать рядом с ней и от нечего делать самой изучать тексты из учебников. Такие сны Тая не любила и просыпалась всегда взвинченной и усталой.
«Хорошо, что я перестала во снах ощущать себя ею, как раньше», — утешала себя Тая в такие дни.
Да, первые воспоминания о похожих детских снах рассказывали, что раньше она как бы поселялась в теле принцессы во время сна: могла махать ее ручками, топать ее ножками, ощущала вкус еды, съедаемой принцессой, чуть позже — могла произносить слова ее устами. Иногда Тае казалось, что первые годы жизни она действительно попеременно жила то в одном теле, то в другом, настолько длительными казались ей ее сны, а проснувшись, она не раз обнаруживала, что в реальной жизни успел пройти целый день, который она помнит очень смутно, будто видела его чужими глазами. Только после пяти лет прекратилось настолько глубокое погружение в ночные грезы и слава богу: пятилетней девочке совсем не нравилось вновь чувствовать себя трехлетней картавой малюткой. После пяти лет Тая четко отделяла сны от реальности и уже не «проваливалась» в тело принцессы, хоть и продолжала регулярно видеть одни и те же сновидения с ее участием. Точнее, события во снах происходили разные, но место и действующие лица в них не менялись. Тая знала, как зовут родителей и братьев призрачной принцессы, ее подружек, придворных, частенько бывавших во дворце, знала, что среди этих придворных встречаются маги, хоть сама принцесса магиней не была, также как и члены ее семьи, за исключением младшего брата.
Девочка из снов тоже постепенно взрослела, но примерно в полтора раза медленнее Тамары, и той все скучнее и скучнее было наблюдать ночами за избалованной маленькой принцессой. Правда, скучно было, если в сновидениях не появлялся он…
Он был высоким, стройным пареньком, поначалу лет семнадцати на вид, но тоже понемногу взрослевшим. Когда Тае самой стукнуло пятнадцать, юноше ее мечты перевалило за двадцать. Он был черноволос, черноглаз, его лицо состояло сплошь из резких линий: квадратный рубленый подбородок, орлиный нос, резко очерченные высокие скулы, ровные вытянутые стрелками брови вразлет. Юношеская тонкокостность сменилась с годами мощью мускулистых мужских форм, развернув саженные плечи и округлив налитыми мышцами предплечья, но оставив тонкой талию и ровными длинными — ноги. Его звали Кайллеро Бенжамин Данри, но братья принцессы звали его по-дружески Кайлом. Кажется, он был магом, но о его способностях Тае слышать не доводилось, как и видеть проявления его магических сил: Кайл редко появлялся рядом с принцессой, а когда Тае удавалось оторваться от нее, то она наблюдала, как он сражается с товарищами на мечах, стреляет по мишеням из арбалета, гарцует на коне, уезжая из дворца. Увы, самой Тае никогда не удавалось оторваться от принцессы настолько далеко, чтобы покинуть дворец, а сама принцесса при ней никогда его не покидала.
— Этот Кайл из сновидений — воплощение моих подсознательных девичьих грез об идеале мужчины, — говорила себе Тая. — Жаль, что в реальности таких парней днем с огнем не сыщешь!
А реальность не оставляла времени пустым мечтаниям: близилось окончание школы, уроков задавали невероятно много, и еще надо было бегать на дополнительные занятия по биологии и химии — Тая намеревалась поступать в медицинский университет. Работу по дому тоже никто не отменял: родители с утра до вечера трудились на крекерной фабрике, и на Таю возлагалась обязанность ходить в магазины за продуктами, готовить обеды-ужины и прибираться в квартире.
— Чего ты так напрягаешься на кухне? — спросила как-то у Таи одноклассница, забежавшая на минутку за книгой, заданной на дополнительное чтение.
— А кто вместо меня обед приготовит? — удивилась Тая, жарившая котлеты на сковороде. — Мать только в семь часов вечера домой приходит, еле на ногах стоит после смены у конвейера.
— И что? Моя в выходные дни на всю неделю вперед готовит и холодильник забивает, — пожала плечами одноклассница.
— А моя в выходные отдыхает, на то они и выходные, — отрезала Тая.
Одноклассница окинула ее взглядом, выражавшим пренебрежение такой рабской позицией, хмыкнула что-то похожее на «крепко тебя предки придавили, мышь безответную», и ускакала по своим важным девичьим делам.
— Ничего не мышь, — посмотрелась Тая в зеркало, откуда на нее глянула симпатичная, среднего роста стройная девушка-шатенка с золотисто-карими большими глазами. — Это я пару лет назад гадким утенком была, а сейчас все вокруг только и толкуют, как сильно я «повзрослела и расцвела». И вообще, была бы мышь, Славка бы меня в кино не позвал.
Однокласснику Славке Герасимову, конечно же, было далеко до парня из навязчивых сновидений, но Тая давно решила для себя, что акцентироваться надо на настоящей жизни, а не снах. Тем более что привычные с детства сны про волшебное королевство приходили по ночам все реже и реже, становясь все более расплывчатыми, будто растворялись в прошлом вместе с уходящим навсегда детством.
И принцесса из снов все меньше походила на детские фотографии Тамары: вместо худющего подростка, каким всегда была непоседливая Тая, принцесса превращалась в пухлую булочку, что не удивляло, учитывая количество съедаемых ею десертов и малоподвижный образ жизни. День принцессы состоял из почти непрерывных чаепитий, болтовни и игр с подружками, да гуляний по саду в сопровождении мамок и нянек, готовых мигом исполнить любую прихоть высокорожденной девчонки. На уроках принцесса зевала, не слушая учителей, родителей донимала требованиями купить очередной подарок, братьям устраивала всяческие мелкие пакости, что было ее главным развлечением наряду со сплетнями и новыми нарядами. Эта девочка, которую Тая раньше считала своей копией-двойником, перестала походить на нее, как близняшка. Очаровавший Таю парень по имени Кайл во снах практически не появлялся, жизнь принцессы была безнадежно скучна, и Тая искренне радовалась, что это странное наследие детства навсегда покидает ее сны.
