Книга К вопросу о миражах - Георгий Куликов

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123

— Ну, поведай, — устало проговорил Кудрин.

— Это когда ты входишь в комнату, — начал Блинов, — а там, на кровати, лежит обнаженная красотка. Ты подходишь к ней, раздеваешься, сбрасываешь ее на пол — и… ложишься спать.

Женя улыбнулся и, поднявшись со своего стула, стал собираться домой.

— Может все-таки по маленькой, — жалобным голосом проговорил Блинов.

— Да нет Саша, в другой раз, — ответил Кудрин и, попрощавшись, вышел из кабинета.

На следующий день, не заходя к себе на работу, он отправился в Октябрьский РОВД. Женя быстро нашел кабинет майора Евсеева и, постучавшись, открыл дверь.

— Да, заходите — сказал немолодой человек, сидящий за столом.

— Лейтенант милиции Кудрин Евгений, — представился он майору и показал свое удостоверение личности.

— А, помню, мне вчера вечером Паша Николаев звонил, — проговорил майор, — проходи лейтенант и присаживайся на стул, а я пока попрошу зайти нашего инспектора БХСС Николая Зайцева, он звонил в твое отделение милиции по поводу брошки.

Через несколько минут в кабинет зашел молодой мужчина с широкими плечами и короткой стрижкой на голове.

— Знакомьтесь, — сказал Евсеев, — капитан милиции Зайцев Николай, а этот молодой человек — лейтенант милиции Кудрин Евгений из Красногвардейского РОВД. Это по поводу брошки.

Зайцев не спеша сел и неторопливо начал рассказывать.

— Несколько дней назад нам поступила сводка-ориентировка о краже картины и брошки из квартиры на Коломенском проезде, — сказал он, — мы в сою очередь проинформировали своих доверенных лиц об этом. И вот вчера вечером, один из них сообщил, что днем к директору ювелирной мастерской на Ленинском проспекте, приходил человек и просил оценить брошку, очень похожую на ту, которая была на рисунке ориентировки.

— Вот как! — вырвалось у Кудрина, — а каким образом он увидел ту брошку, он что, на потолке сидел?

Зайцев удивленно посмотрел на Женю и грубо ответил: «Тебе что, это очень важно, он случайно находился за стеллажом в этом помещении и успел рассмотреть эту брошку. Кстати, директор сам его попросил разобрать тот стеллаж, а потом просто забыл про моего человека. Он просил оценить эту брошку, но продавать не хотел.

Директор ничего не сказал, а только попросил разговор продолжить на улице, после чего они вышли из мастерской.

— Понял, — ответил Кудрин, — извините меня товарищ капитан за несдержанность.

— Да ладно, — примирительно проговорил Зайцев.

— Молодой еще парень, — сказал молчавший Евсеев, — но ничего, опыт приходит с годами, а вот то, что он попросил извинения за свою горячность — похвально, не каждому дано преступить через свою гордыню и извиниться.

— Да забыли уже, — проговорил Зайцев, — я думаю, что надо сейчас посетить директора ювелирной мастерской и узнать, кто принес ему брошку.

— А кто этот директор ювелирной мастерской? — спросил Женя.

— Это некий Лайман Борис Моисеевич, — ответил Зайцев, — старый хитрый ювелир, который работает в этой мастерской еще с довоенных лет. Он несколько раз фигурировал в уголовных делах по хищению драгметаллов, но всякий раз выходил сухим из воды.

— Крутой дядя! — воскликнул Женя.

— Не то слово, — ответил Зайцев.

— А Вы, товарищ капитан, не раскроете с нашим приходом своего человека? — спросил Кудрин.

— Правильные вопросы задает лейтенант, — с улыбкой сказал Евсеев.

— Да нет, когда директор с тем мужиком вышли на улицу, мой человек незаметно вышел оттуда. А потом, мы просто покажем Лайману рисунок и посмотрим на его реакцию; мой приход, по его разумению, ничего хорошего для него не сулит. Вот Лайман и будет в своей голове, как на весах взвешивать, говорить правду или молчать. У меня кое-что есть, что сказать ему, думаю, он будет сговорчив.

Через несколько минут они уже шагали по Ленинскому проспекту в направлении ювелирной мастерской.

Минут через двадцать они подошли к жилому дому, на первом этаже которого красовалась вывеска «Ювелирная мастерская». Они зашли в небольшую комнату, в центре которой стоял стол, на котором восседал грузный полный мужчина.

— Добрый день, — сказал Зайцев, — мы к Борису Моисеевичу.

— А Вы что, с ним договаривались? — спросил он.

— Он всегда рад видеть меня, — ответил капитан, показывая свое удостоверение личности.

— А, это меняет дело, — проговорил мужчина, — Вам тогда в последнюю комнату по коридору.

Постучавшись, они зашли туда; за столом сидел человек и что-то писал.

— Доброго здоровья Борис Моисеевич, — протяжно проговорил Зайцев.

— И Вам не хворать, — ответил он, вставая со своего кресла.

Женя с интересом посмотрел на него; это был пожилой мужчина с роскошным профилем: густыми вьющимися седыми волосами, ухоженной белой бородой и атлетическим строением без выраженных возрастных изменений. Одет он был в стильный темно-синий костюм, накрахмаленную белую рубашку и бабочку синего цвета.

— Что Вас привело ко мне? — спросил он, указывая рукой на стулья, стоящие у стола.

— Как Ваше самочувствие Борис Моисеевич? — вопросом на вопрос проговорил Зайцев.

— Но ведь Вы не за этим сюда пожаловали? — спросил ювелир, — и я скажу, что здоровье мое в полном порядке.

— Ну, вот и хорошо, — проговорил капитан, — тут недавно ко мне ворона на хвосте принесла, что некому ювелиру из Якутска левые «камушки» подкинули. Вы случайно не в курсе, какому такому ювелиру так повезло?

Лайман на секунду опешил, на лбу у него выступил пот, а прищуренный взгляд выдал некую обеспокоенность, которую он постарался скрыть, скосив глаза вниз.

— Не могу знать, у меня в мастерской полный порядок в отчетности, — скороговоркой ответил Лайман, — могу показать все документы.

— Верю, Борис Михайлович, — ответил Зайцев, — я ведь только вслух высказал то, что мне прошептала на ухо ворона, а насчет Вас я ничего не знаю, Вы — уважаемый человек в районе.

Наступило молчание. Ювелир старался не смотреть в сторону пришедших работников милиции, а уставился в окно, нервно теребя пальцами мочку правого уха.

— Так и зачем Вы все-таки приходили? — переспросил он.

— Да, чуть не забыл, — проговорил капитан, — посмотрите на этот рисунок.

Женя вынул из кармана листок бумаги, на котором была нарисована брошка-балеринка, и протянул его ювелиру.

— Вам не приносили ее на продажу? — спросил Зайцев.

Ювелир взял листок бумаги и стал внимательно рассматривать рисунок; он смотрел на него минут пять, потом взгляд его переместился на капитана, затем на Кудрина. Еще несколько минут Лайман рассматривал рисунок, потом передал его Кудрину.

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123