— Тем не менее, — Дмитрий невесело усмехнулся и взглядом указал собеседнику на дверь.
— Не боишься оставаться с ним наедине? Наши-то, конечно, забрали у него оружие и сейчас стоят за дверью, но мало ли что может случиться. Он уже один раз приходил за тобой. Может, решил попробовать еще раз?
— Алексей!
— Я понял.
Больше парень спорить не стал. Он вышел из палаты и нехотя направился на поиски Вайнштейна. Внезапно Алексею сделалось неловко за свои слова. Не потому, что своими неосторожными фразами он мог выразить неуважение новому представителю руководства, а потому, что впервые показал Дмитрию, что беспокоится за него. После случившегося на Адмиралтейской, стена, что стояла между ними, дала трещину, и парень сам удивился тому, что больше не может воспринимать Лескова, как врага.
Когда дверь за спиной Алексея закрылась, Дмитрий внезапно услышал насмешливый голос Призрака.
— Я думал, он никогда не уйдет, — выдавил из себя Эрик, демонстрируя сильный американский акцент.
От неожиданности Лесков с трудом сдержался, чтобы не отпрянуть. Он невольно скрестил руки на груди в защитном жесте, но всё же заставил себя остаться на месте.
А Эрик тем временем приоткрыл глаза и наконец посмотрел на того, кого ненавидел больше всего на свете. Ублюдка, который за несколько часов переломал всю его жизнь, как какую-то дешевую зубочистку, и выбросил на помойку. В тот же миг Фостер почувствовал что-то вроде зависти: на фоне него, несмотря на простую военную одежду, Дмитрий казался чуть ли не аристократом. Чистый, гладковыбритый, с зачесанными назад волосами. А он, Эрик, видимо, выглядел настолько жалким, что Барон даже не пожелал использовать на нем свои способности внушения страха. Благо, Фостер хотя бы не прочел в его взгляде презрение.
— Знаешь, — Эрик прервался, пытаясь перевести дыхание, — когда до кого-то добираешься почти месяц… невольно начинаешь ненавидеть любого, кто задерживает… хотя бы на минуту.
— Что же, не могу не похвалить вашу целеустремленность, — Лесков ответил на русском, придав голосу насмешливую нотку. Он не сводил с лица Фостера пристального взгляда, опасаясь какого-то подвоха с его стороны. И пускай при наемнике не было оружия, а за дверью стояли солдаты, Дмитрий не чувствовал себя в безопасности. Быть может, Алексей был прав — Эрик вернулся за ним снова, на этот раз для того, чтобы вымолить прощение у «Совета Тринадцати».
В свою очередь Фостера равнодушный тон собеседника заставил почувствовать лишь бессильную злость. Он с трудом дотащился до этого сукиного сына, а ему настолько наплевать, что даже не спрашивает, зачем он, Эрик, вернулся.
Лесков действительно не спешил задавать этот вопрос. Он знал, что рано или поздно Фостер скажет сам и при этом будет чувствовать себя униженным. И, словно подчинившись правилам какой-то никому неведомой игры, Эрик на самом деле решил объяснить причину своего визита.
— Одна птичка насвистела, что здесь может быть работенка, — нарочито пренебрежительным тоном произнес он. Затем попытался рассмеяться, но смех прозвучал как-то скрипуче, словно таким образом парень пытался замаскировать рвущийся из груди болезненный стон. — Понимаешь о чем я, Барон? Работенку не подкинешь?
Дмитрий молчал. Он смотрел на измученное лицо Фостера и пытался уловить в его глазах хоть какой-то намек на ложь. Но не мог. А Эрик, в свою очередь, не мог не чувствовать себя униженным. Сейчас он ненавидел себя за то, что едва может пошевелиться. Слова приходилось буквально соскребать со стенок горла и изо всех сил держаться, чтобы вновь не провалиться в беспамятство. Наверное, если он сейчас вырубится на глазах этого русского, то до конца жизни будет считать себя ничтожеством. Молчание Барона его нервировало, и привычная уверенность Фостера начала стремительно таять. Ухмылка на губах застыла какой-то неестественной коркой. А что если он просчитался? Что если Барон не захочет принимать человека, который чуть его не убил?
Внезапно в глазах Эрика отразилось нечто вроде затравленное™. Он вдруг представил, что так долго добирался сюда лишь затем, чтобы получить пулю. И Дмитрий почувствовал его страх. Не наигранный, как в прошлый раз, а самый что ни на есть настоящий. Страх обреченного.
— Работенку, говорите? — тихо переспросил Лесков. — Забавно…
— Что тебя так забавляет? — Эрик ответил слишком быстро и слишком эмоционально, чем еще больше выдал свой страх.
— Не представлял, что столь востребованный «работник» может числиться на бирже труда. Впрочем, незаменимых нет, не так ли?
— Я бы посмотрел, где бы ты числился, после… после того, как перестреляешь чуть ли не половину своего бывшего руководства. Как видишь, я передал «привет» от Черного Барона… А потом в меня всадили столько пуль, что я сбился со счета.
Никакой реакции. Дмитрий снова молчал, испытывающе глядя на своего собеседника.
«Ну что же ты тянешь, тварь?» — в отчаянии подумал Эрик. «Не хватало еще сдохнуть прямо здесь на этой долбаной кушетке, дожидаясь твоего ответа».
— Даже не поблагодаришь? — снова вырвалось у Фостера.
— О какой благодарности идет речь? — Лесков вопросительно вскинул бровь.
— О разной. Как на счет милосердия?
— Милосерднее будет застрелить вас, чтобы вы не мучились…
В глазах Эрика снова вспыхнула ярость. Казалось, его раны даже болеть стали меньше после такого заявления.
— Знаешь что, Барон, — сквозь зубы процедил он. — Ты… Ты одним махом уничтожил всю мою жизнь… Из-за тебя я потерял дом, репутацию, неприкосновенность. Еще немного… и меня вообще бы убили. У меня не осталось ничего, кроме как приползти сюда и выклянчивать твое покровительство. Тебе не кажется, что ты мне немного должен?
— Нет.
— Дай мне шанс доказать, что я могу быть тебе полезен!
— Сейчас вы не более, чем кусок мяса, на который придется потратить Бог знает сколько времени и лекарств.
Услышав эти слова, Эрик снова повысил голос. Злость внезапно придала ему сил.
— Черт подери, я — полукровка! — воскликнул он. — Дай мне неделю, и я снова начну бегать, как долбаный гепард. Ну же, Барон, всего один шанс! Клянусь, я не предам тебя… Хочешь — проверь мои мысли. Я пришел сюда не для того, чтобы тебя убить. Если ты меня выгонишь, мне… Мне больше некуда деваться.
Стук в дверь заставил Эрика прерваться. Он затравленно посмотрел на дверь, затем перевел взгляд на Лескова. В этот момент ему показалось, что едва сюда кто- то зайдет, приговор будет немедленно приведен в исполнение. К тому же Лесков снова не ответил на его вопрос. Вместо этого Барон обратился к стучащему, приглашая его войти.
Как оказалось, это вернулся тот белобрысый тип, присутствие которого так раздражало Эрика еще несколько минут назад. Но следом за ним заявился еще один. Тот, кого Фостер все это время мечтал убить даже сильнее чем Лескова. Это был тот самый «энергетический», из-за которого Эрик провалил задание.
