Я наклонилась над столом и выглянула, опять наткнулась на взгляд дракона и снова спряталась.
Да он же какая-то секс-бомба! Не совсем в моем вкусе, но по меркам большинства женщин… У него, наверное, видно все восемь кубиков на прессе. Как мне соблазнить это?
Да я либо и слова не смогу вымолвить, либо рассмеюсь. Причем второй вариант вероятнее.
Черт! И что делать?
***
Златан
— Вы это чувствуете? — Агний поднял руку, нахмурился, глубоко вдохнув, и добавил: — В воздухе витает недовольство. Изольда, радость моя, что случилось?
Парень посмотрел на девушку, что уже с самого утра напоминала грозовую тучу. Разве что молнии не метала. Но я уверен, при должном усердии и настрое ей и это под силу.
— Кровожадностью страдает, — отвлеченно ответил я за нее, разглядывая линии на карте. Черные и золотые флажки обозначали границу между теневиками и драконами, что постоянно то сдвигалась вглубь Залевира, то возвращалась.
— Это не кровожадность, а благоразумие! — вспылила девушка, бухнув кулаком по столу. Опомнившись, она поджала губы и отступила под моим выразительным взглядом. Изе всегда многое дозволялось, ведь мы росли вместе. Вместе шутили над стражниками, вместе учились и вместе отобрали власть у моего отца, который явно не справлялся с угрозой, что шла к нам с востока. Впрочем, как и я сейчас.
— У меня есть причины поступать так, — с прежним спокойствием отозвался я. Золотой обруч короны валялся на краю стола. Неудобная железка, да и еще и фальшивка. Настоящая лежала в сокровищнице и была вся испещрена символами заговоров, чтобы правителя случайно не убили на одной из официальных церемоний.
— Кто-нибудь расскажет мне, что произошло? А то я со вчерашнего дня не в курсе. — Агний подошел к Изольде со спины и, положив той ладони на плечи, стал их разминать. — Ну же, давай.
— Не устану повторять, как повезло нашему королевству, что дар огня достался не Изе. Боюсь, в противном случае тенийцы показались бы нам лишь малой из проблем, — вполголоса заметил я, отходя от карты.
С каждой неделей с границы приходили все более неутешительные вести — тенийцы стали нападать чаще. Единственная причина, по которой мы все еще наслаждались свободной жизнью, — особенности их магии. Они могут колдовать лишь под покровом ночи. Практически каждый из их народа способен призывать по одному теневому монстру, тогда как драконы медленно исчезали, больше становясь похожими на людей, и теряли не только ипостась, но и врожденную магию.
И все из-за отчуждения от Небоскола — великого дворца в горах, стоявшего на месте силы.
— Ха-ха. Уже после десятого раза это потеряло всю остроумность, Златан. Но после тысячного уже тошнит. — Изольда еще больше разозлилась. На самом деле она очень беспокоилась, пусть и показывала это столь своеобразным способом. Девушка, поведя плечами, обернулась к Агнию. — Его пытались убить! А он мало того, что даже не запер ее в темницу, так и еще позволил свободно разгуливать по замку!
Огневик перевел взгляд с Изы на меня и обратно.
— Он же сказал, что для этого имеются причины.
Девушка мученически выдохнула. Невооруженным взглядом было заметно, что она едва сдерживается.
— Я ухожу, — развела руками Изольда. — Пока вы не решили всех преступников из темниц выпустить.
Стуча невысокими каблуками по полу, она скрылась за дверью. Повисла краткая тишина.
Наконец-то…
Колояр как-то говорил, что я слишком много ей позволяю. Но Изольда была для меня все равно что сестра. Невозможно оставаться для всех и всегда королем, иногда хочется побыть просто Златаном.
— И что произошло на самом деле? — Агний в любой ситуации оставался спокойным и зачастую меланхоличным.
— Интуиция. — Я поднял на него взгляд. — У нее было странное поведение. — Взял в ладони два флажка с карты — золотой и черный. — В одну секунду она тебя ненавидит, я отчетливо видел это в ее глазах, а в другую… — Вернул на стол светлую фигурку. — …Уже нет. Будто она вообще не понимала, кто перед ней.
Мое отношение к девушке с отбора брата было двойственным. Я не обладал излишним состраданием и жалостью — для короля эти чувства пагубны. Мне уже приходилось собственноручно казнить, и мой меч не раз купался в чужой крови. Но в этот раз я отступил от прежних правил и уже жалел об этом.
От нее надо избавиться. Мысли о ней слишком отвлекают.
— И еще она пахла. — О последнем я думал ночь напролет. И, возможно, стоило промолчать, но Агний был единственным, кому я мог об этом рассказать.
Друг нахмурился.
— Что значит пахла? — Он сложил руки на груди, а я направился к окну, из которого открывался прекрасный вид на площадку Ветра.
— То и значит. Аромат был приятным и изменчивым. То запах свежего хлеба, то будто ты стоишь на цветочном поле. — Площадка оказалась не пуста — по ней бродили девушки с отбора, а сам брат обнаружился чуть в отдалении, с одной из них. — И она меня не слушалась. Впервые за долгое время я не смог кого-то подчинить.
— Ничего себе. Ты уверен? — удивился Агний.
— Да, — сухо отозвался я.
Повисла неловкая тишина.
— Тогда она особенная? Удивительно. Для тебя же все всегда пахли одинаково. Помню, в детстве ты даже запирался в оранжерее, чтобы избавиться от запахов. — Неожиданно, но Агний воодушевился.
— Да. Особенная и опасная. В любой момент может кого-то прикончить. С ней лучше наедине не оставаться. — Мой голос опустился, став низким, и я отошел от окна.
Похоже, мою просьбу приглядывать за этой девицей Колояр исполнял рьяно.
— Я хочу, чтобы ты ее допросил. И пусть твои шпионы о ней разузнают. Если она покажется слишком опасной или ты поймешь, что девушка ведет двойную игру, то, скорее всего, нам придется от нее избавиться. Мы не можем позволить себе дополнительные риски, только не в нынешней ситуации. В этом Изольда права.
— Ты жесток, — заметил Агний.
— Не более, чем того требует ситуация, — безразлично пожал я плечами, игнорируя боль на животе, что стала значительно слабее по сравнению с несколькими днями ранее. Совсем скоро мне понадобится вновь спуститься в подземелья и оставить там кусочек себя.
— Разве тебе не любопытно? Впервые кто-то пахнет иначе, чем другие. И это девушка. Может быть, не Колояр продолжит королевский род, а ты? — Агний говорил серьезно. Он больше всех нас верил в богов и судьбу. Что же касается меня, я уже давно ни на кого не полагался.
— Это вряд ли, — отозвался я, потянувшись к белым перчаткам, оставленным на краю стола рядом с короной.
Друг промолчал и приуныл. Он прекрасно знал, чем вызван мой отказ. И что решения я не изменю.
— Я на совет, — бросив последний взгляд на стол с картой, сообщил я. — С каждым разом он все больше напоминает сборище капризных испуганных детей. И да, кстати… Я кое-кого приставил к Эрне на случай, если она окажется опасной, или, наоборот, если ей будет что-либо угрожать. Хотя последнее маловероятно.
