Алекса невзлюбила этого человека, который намеревался взять сестрицу замуж. Этот граф не имеет представления о чести женщины, но и Карла показала себя во всей красе. Еще вчерашним вечером она занималась поцелуйчиками с деревенским парнем, а сегодня забыла о всяком стыде, развалилась на травке и позволила задрать свои юбки. Нянечка говорила об этом очень много раз каждой сестре. Никакая женщина не позволит себе показать свое тело, а уж тем более развести ноги перед мужчиной, с которым она не состоит в браке. «Это сокровище нужно беречь», — заявляла нянечка. Похоже, что только Алекса выучила этот урок, а старшая сестра его позабыла. Чем же закончится этот вечер и что такое церемония свадьбы? В голове возникло столько вопросов, и только один человек способен был дать вразумительные ответы.
***
До окончания службы в храме осталось еще несколько часов. Нечего прохлаждаться на пороге старого храма, в надежде, что тебе раньше срока позволят войти. На время службы монахи закрывают все двери на засовы и окна деревянными досками, чтобы не позволить богохульникам, злу и гневным духам проникнуть в их обиталище.
Спускаясь по пригорку к деревне, Алекса уже заметила, как жители принялись за работу. Многие мужчины отправились на золотистые поля, которые были засеяны колосьями пшеницы. Бескрайние равнины были усыпаны золотом, а на границе деревни, перед рощей, нашла свое место огромная мельница, винты которой рассекали воздух, в надежде намолоть достаточно муки к холодной зиме.
Небольшую деревню, на полсотни домов, обозвали ужасным словом: Яма. Так это полбеды. Приезжие путешественники часто обзывали дом графини Алексы Холл Выгребной Ямой, что вызывало в голубых глазах призрение ко всем, кто смеет остановиться в местной харчевне.
Отец часто покидает имение на вершине пригорка, а в его отсутствии Алекса много времени проводит в деревне. Из всех приезжих путешественников, она подметила только одного удивительного человека, с которым можно провести целый день за беседой, а на следующее утро прийти опять.
Чернокожий мужчина по имени Ганн прибыл из далеких земель империи. Он приплыл из-за моря, ради изучения традиций и подпитки своих знаний. Местные жители его не особо жалуют, потому что Ганн смог заработать хорошие деньги, продав все свои привезенные вещи. У него нет ни фамилии, ни титула, которым можно прославиться. Отец позволил страннику занять заброшенный дом, но узнав, что младшая дочь проводит с ним много времени, он поругался с путешественником и запретил Алексе приходить к Ганну в гости.
Покидать земли запретили, уходить из дома можно только по заданию, а в рощу вообще не позволили заходить. Чем заниматься в такой глуши? Алекса давно наплевала на требование отца и все равно приходит к своему чернокожему другу.
Заглянув в окно избы, она заметила перед собой друга, который окружил себя свечами, хотя на улице светило солнце. Алекса замерла на миг, чтобы посмотреть на то, как Ганн ловко обращается с маленькими инструментами и серебряным предметом на столе. Лысый мужчина был сильно завлечен своим занятием, при этом даже не заметил свою гостью.
— Чем вы занимаетесь? — прошептала Алекса тихим тоном, чтобы не отвлекать друга от работы.
Ганн поднял брови, бросив радостный взгляд, но не ответил, а вернулся к предмету, закручивая последний винтик.
— Готово… — улыбнулся он, погладив выпуклый узор на крышке.
— Ганн, а что вы сделали? — с предвкушением спросила Алекса, пытаясь внимательно изучить предмет.
Он коснулся большими пальцами по краям предмета, чтобы показать его поближе. Алекса смогла увидеть небольшой циферблат. Черная стрелка одернулась прямо на глазах, и часы пошли.
— Ого… — поразилась она. — Я никогда не видела таких маленьких часов. У вас талант, Ганн.
— Вы так думаете? — не скрывая улыбки, спросил он. — У меня ушел целый год, чтобы собрать все детали, но я рад был вам угодить, маленькая госпожа.
— Почему именно мне? — задумчиво спросила Алекса. — Это ведь ваши часы…
— Кто вам такое сказал? Вы ошибаетесь, моя госпожа. Я не рассчитывал, что вы прибудете ко мне сегодня. Но раз уж вы пришли, позвольте вас поздравить с днем рождения.
— Но… мои именины зимой! — обозначила Алекса, пытаясь вразумить происходящее. Она была рада такому подарку, но ей не хотелось его принимать. Ганн потратил целый год, чтобы собрать все детали и так просто готов распрощаться с такой прелестью. — Простите, Ганн, — опустила голову младшая дочь графа Холл, — я не могу принять ваш подарок.
— Моя маленькая госпожа, — приятно улыбнулся он, — я и не знал, когда вы отмечаете свои именины, поэтому придумал глупую отговорку. Этот подарок вам придется принять, потому что только часы напомнят вам о нашем знакомстве…
От этих слов на душе стало тоскливо, сердце совсем перестало биться, а тело сжалось так сильно, что Алекса с трудом сдержала горькие слезы. Ей было не до стыда. Перемахнув через небольшой забор, она забралась через окно в дом, сразу оказавшись в объятиях друга из других земель.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал… — проговорила она, прижимаясь к твердой груди. — Ты ведь дал мне слово…
— Что же вы так?.. — тяжело вздохнул Ганн.
— Я запрещаю! Запрещаю тебе уезжать! — с трудом промолвила Алекса, все еще стараясь удержать слезы. — Ты приехал на мои земли! Это моя земля, Ганн! Ты меня понял! Я тебе не позволю уехать!
Мужчина прижал девочку, положив большую мозолистую руку на вьющиеся светлые волосы. От тепла и сожалений, Алекса не смогла больше сдержаться. Она тихо заплакала, спрятав свои слезы на белоснежной рубахе Ганна.
— Дай мне слово, — шмыгая, промолвила Алекса, — ты поклянешься, никогда не бросать меня.
— Моя госпожа, — с улыбкой сказал Ганн, — мы оба знали, что этот момент наступит. Но не стоит так сильно переживать. Я еще не закончил свои часы и вообще не собирался покидать вас в ближайшее время.
— Обещаешь? — Алекса бросила взгляд заплаканных глаз, взглянув в черные, как смола глаза друга, пошмыгивая носиком.
— Я даю вам слово! — храбро заявил Ганн. — Кажется, кто-то должен был выполнить поручение отца. Вы не забыли?
— Откуда ты знаешь?
— Вся деревня говорит об этом с самого утра. Старейшина уже наказал бабам готовить, а мужики вечером поставят столы на поляне. Так куда вас послал граф?
— В храм… — вздохнула Алекса, отерев рукавом глаза. — Нужно приготовить церемонию. Если я уйду, ты ведь не сбежишь?
— Не сбегу! — заверил Ганн, широко выпучив огромные глаза. — Кто откажется выпить вина за счет вашего отца?!
Алекса слезла с коленей чернокожего великана, поправив подол платья, пока никто не заметил неловкой слабости, которую она себе позволила. Чтобы не показываться людям в таком виде, Алекса подошла к бочке умыться и привести себя в порядок.
— Мне нужно сбегать в храм и сходить к старейшине, — пролепетала она, поглядывая на чернокожего мужчину за столом, — а потом нам нужно будет поговорить. Можно мне прийти?
