— Как только появилось сообщение об Италии, мы решилиувезти оттуда твою семью, — пояснил он. — А заодно убрали из Парижа имою супругу. Этот тип может блефовать, а нам нельзя так рисковать. Ты неповеришь, если я скажу, что в Англии находится под наблюдением полиции семьябрата мистера Доула.
— Я теперь во все поверю, — пробормотал Дронго,открывая папку. Было заметно, как он волнуется, рассматривая фотографии.Бесстрастный аналитик в этот момент куда-то исчез. — Перед тем как сюдаприехать, — сказал он, — вы наверняка проанализировали все имеющиесяу вас факты и нашли какие-то общие черты, характерные для этого «мясника».
— Я занимаюсь этим делом уже второй год, — сообщилДоул, — и у меня, конечно, есть некоторые наблюдения.
— Какие? — Дронго продолжал разглядыватьчудовищные снимки. Невозможно было представить, что перед ним люди, когда-торадовавшиеся жизни, строившие свои планы, имеющие друзей, родителей, детей… Ноеще страшнее был разительный и невероятно эффективный по своему эмоциональномувоздействию контраст между этими фотографиями и фотопортретами жертв,сделанными при жизни.
— Все убийства совершались вблизи железнодорожныхстанций, — сообщил между тем Доул. — Стаффорд находится к северу отБирмингема, о чем уже говорил комиссар Брюлей. А шотландский город Фолкерк, этовообще небольшая железнодорожная станция между двумя основными городамиШотландии. Я провел там несколько дней. Убийца приехал из Глазго и уехал вЭдинбург, а убийство совершил в ста метрах от станции. Ровно в ста метрах.Очевидно даже, что он высмотрел молодую женщину на вокзале. А возможно, онаприехала с ним в одном поезде из Глазго. И он вышел следом за ней…
Дронго смотрел на убитую в Фолкерке женщину. На первойфотографии, где она была снята с сестрой, она еще улыбалась. У нее была мягкая,доверчивая улыбка. Дронго почувствовал, как дергается левая щека.
— До Ангулема все действия убийцы проходят по однойсхеме, — продолжил Доул, — но затем он несколько изменил свой стиль.Убийства в Ангулеме, и особенно в Каоре, не вписываются в его обычный «почерк».Похоже, он стал заранее готовиться к своим преступлениям, чего не делал доАнгулема. А последние несколько лет разыскивает молодых женщин, смерть которыхпринесет ему еще большую известность. И конечно, два подряд убийства мужчин —это вообще нехарактерно для такого рода маньяков. Им обычно не нужна слава. Имнужно совсем другое. Но убийства были. В Оденсе и в Гавре.
— В Оденсе есть музей Ганса Христиана Андерсена, —задумчиво произнес Дронго, отрываясь от фотографий.
— Что? — не понял Доул.
— Оденсе — это городок в Дании, где родилсяАндерсен, — невесело пояснил Дронго, — я там бывал. Вы знаете, какиезамечательные сказки он писал?
Доул и Брюлей переглянулись. Они не понимали, о чем говоритих молодой коллега. Даббс улыбнулся. И только Антон Евстафьев поддержалразговор:
— Мне бабушка читала его книги: «Оловянный солдатик»,«Снежная королева», «Русалочка»…
— Интересно, а этому мерзавцу кто-нибудь читал сказкиАндерсена? — в сердцах спросил Дронго и захлопнул папку. —Все, — произнес он твердо, — мне вполне достаточно того, что яувидел. И так теперь эти фотографии будут у меня перед глазами всю жизнь. Есливы приехали сюда, чтобы рассказать мне об этом «мяснике», то этого мало. Мыдолжны его найти. Найти и передать в руки родственников погибших. Чтобы этумразь… — Он замолчал, сжимая кулаки.
— Ты не так молод, чтобы поддаваться эмоциям, —неодобрительно заметил комиссар Брюлей. — Если мы его найдем, то передадимв руки английского правосудия. Или французского. Но ничего больше сделать с нимне сможем. И ты это прекрасно знаешь.
— Ваш европейский гуманизм вас погубит, — сердитопробормотал Дронго. — Вы уже получили психопатов, которые разгуливают поЕвропе без границ. Кстати, «мясник» появился в Дании сразу после того, как тамоткрыли границы. Скандинавия и Дания вошли в Шенгенскую зону с две тысячивторого года? По-моему, вы сказали об этом.
— Верно, — кивнул Брюлей. — Нам абсолютноясно, что этот тип передвигается только в пределах объединенной Европы и несобирается рисковать. Он достаточно умный, если можно так сказать, а егопоследние преступления — точное свидетельство его пристрастий. О следователе изГавра написали сразу несколько европейских изданий, и эти сообщения появились вИнтернете. О судье из Льежа тоже были сообщения в Интернете. И о полицейском изОденсе также прошла информация в Интернете.
— Остается уточнить, кто читал эти сообщения, —предложил Дронго.
— Больше пяти миллионов человек, — заявилДаббс, — мы это знаем. Но проверить каждого из пяти миллионов невозможно.
— А сообщение из Кельна? Разве нельзя было снятьотпечатки пальцев? Может, все-таки кто-нибудь его там запомнил?
— Никто, — отрезал Даббс. — В этот день винтернет-клубе было много посетителей, а он, судя по квитанции, находился в немне более трех минут. Только для того чтобы отправить свое сообщение в Интерпол.И предупредить нас насчет Италии.
— Италия, — повторил Дронго, словно пробуя этослово на вкус. Затем взглянул на Доула и спросил: — Мистер Доул, если я выскажуодну теорию, вы на меня не обидитесь?
— Постараюсь, — ответил тот. — В любом случаея привык с уважением относиться к чужому мнению, а тем более к мнению такогоспециалиста.
— Нет, нет. Это сугубо субъективное мнение. Мне кажетсяпонятным, почему разного рода маньяков и извращенцев сравнительно мало в южныхстранах — в Италии или Испании. Хотя населяющие эти страны люди гораздо болеетемпераментно выражают свои чувства. По-моему, дело в том, что там существуеткульт семьи, культ матери. С детских лет ребенок чувствует любовь окружающихего родственников. К сожалению, подобного нет в скандинавских или ванглосаксонских странах, где ребенок бывает несколько отчужден от семьи. Тамвся система воспитания направлена на всестороннее развитие ребенка, но она недает ему того эмоционального тепла, которое получают южане. Может, поэтомусамые благополучные страны — Норвегия и Швеция занимают первые места посуицидам? Там больше всего людей одиноких и предпочитающих добровольно уйти изэтой жизни. Да, система воспитания детей в Англии признана во всем мире. Онаделает из мальчиков джентльменов, образцовых мужчин, отличных политиков ибизнесменов. Но отнимает у человека частицу детства, которым мы все такдорожим. Может, поэтому именно у вас, в Англии, родился Гарри Поттер, как мечтао мальчике, сумевшем преодолеть одиночество и отчуждение родственников?
— Интересное наблюдение. — Доул принялся во второйраз заполнять трубку табаком. — Возможно, вы правы. Во всяком случае, уитальянцев действительно мало суицидов.
— И там силен культ матери, — еще раз повторилДронго. — Ведь все эти маньяки и извращенцы родом тоже из самого детства.Что-то не срабатывает, и обычный человек неожиданно превращается в психопата. Ядумаю, что нам нужно будет понять, почему он убивает. И каким образом намечаетсвои жертвы.
