— Мара, — я поставила перед ней чашку с чаем и села напротив. — Да, знаю. В городе пятеро. За городской чертой еще не смотрела.
— Там восемь, — Тоона проигнорировала чай. — И еще будут. Ткань мира трещит. Нужны ведьмы и заклинатели. Выплеск скоро, — и повторила грубовато: — Чья ты? На помощь позвать сможешь?
— Смогу, но пока воздержусь, — я подула на правую ладонь и предъявила печать. Линии сплелись в открытый глаз.
— Наблюдательская… — по традиционно носатому «скорпионьему» лицу расплылось разочарование. — И не боевая… Только свои дела — и плевать на город… И нечисть держишь, — снова принюхалась с подозрением. — Это против правил.
— Сколько в глазе зрачков? — я улыбнулась. — Семь, да, высшая ступень. Таким, как я, можно всё, — добавила с намеком. Почти начальство.
Но нечисть не была бы нечистью, если бы не сказала ответную гадость:
— Темная, исцеляющая, — желтые глаза подернулись зеркальной пленкой, посмотрели насмешливо и с вызовом. — Закабаленная, да? Палачи со времен инквизиции своих же ловили, пытали и жгли, лишь бы род сохранить. А когда инквизиторы наблюдателями обозвались и законы ведьмам прописали, вы уйти не смогли. Предали своих. Так и остались при наблюдателях ра… — и запнулась под моим взглядом.
Нет, вряд ли семьдесят. Едва ли полтинник. И ни потомства, ни пары… ни инстинкта самосохранения.
— Да, я здесь по своим делам, — согласилась спокойно. — Но тебе волноваться не о чем. О выплеске известно всему магическому миру, и помощь подоспеет в своё время. Людей на произвол судьбы ведьмы не бросали никогда. И я от своей ведьминой сути отказываться не собираюсь. Если у тебя есть предложения, рассказывай. А хочешь проупражняться в оскорблениях — проваливай. Я пока терплю, потому что знаю вашу породу. И о вашей ненависти к ведьмам. Но выйдешь за рамки…
Тоона съежилась и опять принюхалась:
— С огнем играешь… — заметила глухо. — Беса держишь…
— Он мой, — я посмотрела на нее в упор. — Забудь. И переходи к делу. Или…
— Я здесь старшая, — «скорпиошка» выпрямилась и расправила узкие плечи. — Нас мало, места силы — не для нечисти. Только самых стойких пустили. И безопасных для людей, если… Я над ними старшая. Почему здесь нет других ведьм? Почему нет городской?
Я вздохнула про себя. Никогда не могла понять ход мысли нечисти… Скачут вокруг да около обезумевшим зайцем…
— Потому что ведьмы тут сходят с ума от избытка силы, — ответила терпеливо. — Городской нет, но есть проверяющие, и они в курсе всего. Как и наблюдатели.
Тоона кивнула и посмотрела на меня:
— Чужаки — мелочь. Кроме того, что в старых кварталах. Я была там недавно… Испугалась. Красные глаза, — и добавила выразительно: — Красные, ведьма. Кто, как думаешь?
Желтые и зеленые «зеркала» глаз без белка и зрачка — высшая нечисть, синие и черные — средняя, а у низшей мелочи глаза как у людей. Про красные я ничего не слышала. Но читала. В сказках двухсотлетней давности.
— Это моя забота, — я отставила пустую чашку. — С мелочью поможешь? Хорошо. Изловишь — и вези к отцу Федору. Знакомы? Чудно. А что за городской чертой — те, восемь?
— Не проверяла, — она покачала головой. — Одна не рискну, вдруг бес… — и покосилась на стену, за которой спал в ловушке вышеупомянутый персонаж. — Сходишь со мной? Трое — в вересковых холмах, но туда без меня. Оттуда пойдет выплеск, силы перебор…
— А когда он случится, как ощущаешь? — спросила я буднично, а внутри напряглась. Нечисть такое чует лучше любой ведьмы.
— Бабка говорила, у начала выплеска нет конкретного времени, — «скорпиошка» пожала плечами. — И даты точной нет. Колодец наполняется, когда вокруг много воды. И тогда она льется через край. Сейчас силы очень много. Предвестники появляются за тринадцать дней до. Слышала?
Я кивнула. Отсчет пошел… И посмотрела на часы. Тоона сразу засобиралась. Встала, застегнула модно драную джинсовую куртку и беспокойно дернула песочным хвостом.
— Когда за город? Завтра утром?
— Нет, завтра — красноглазый, — я качнула головой. — Если нечисть проберется в город, дай знать, а пока они сидят в лесах… три-четыре дня в запасе у нас есть. Я тебя найду.
— Позови заклинателей, — попросила она тихо. — Делай свои дела, я сама с ними вопросы решу. Хоть одного позови, — и, проглотив гордость, добавила сипло: — прошу. Город — моя территория.
— Я из другого ведомства, а заклинатели — сами по себе. Но напишу начальнику, пусть договаривается.
— Спасибо, — и Тоона ушла, не прощаясь.
Я закрыла дверь, проверила спящего беса и вернулась на кухню. Нетронутый чай, два часа ночи, одиночество во тьме… Самое время написать любимому мужчине и сказать, что он очень мне нужен. Вернее, его информационные связи. И пусть мы не виделись черте сколько, сейчас не до сантиментов. В сложное время раз расклеишься — и расползешься лужицей, не собрать… Так, красноглазая нечисть…
Достав из сумки планшет, я набросала письмо. Он точно не спит и сидит в наблюдательских базах данных… Ответ пришел через пять минут, едва я выпила остывший чай. И раз обошелся без привычно ворчливого «хоть бы сказала, что скучаешь», значит, начальство загрузило. А скучать мне некогда, разве что немного… Сколько я уже в своей последней «командировке»? Лет пять как. Разные города, неприятные дела… Почти привыкла. Редкие рваные встречи с семьей, короткие поздние звонки и столь же редкая переписка. И осталось командировке меньше тринадцати дней, и только бы дожить… Написав в ответ кроме «спасибо» столь любимое им «скучаю», получила смайлик с очень сомневающейся мордашкой и улыбнулась. Да, некогда…
Пролистывая документы и прислушиваясь к участившемуся пульсу «кота», я морально готовилась к допросу, когда на панели задач замигала аська. «Царь, очень приятно, царь!», он же Павел Сергеевич, он же мое непосредственное начальство.
«Маргарита, что в городе?» — спросил без прелюдий.
«Плохо. Предвестников больше обычного. Уже тринадцать особей», — о бесе я своевольно умолчала. Имею право.
«Защитники же украдены — амулеты, что всегда сторожили холмы и впитывали силу выплеска. И ты знаешь, кто стоит за кражей, — соратники Ехидны. Сейчас силу забирать некому, и она приводит сюда многих лишних, — заметил начальник. — Помнишь, что защитники на тебе? Их нужно вернуть на место перед выплеском. Обязательно».
«Помню, — ответила сухо и внутренне сжалась в ожидании естественного вопроса.
«Что Ехидна?»
«Не подает признаков жизни. И смерти. Похоже, пока ее нет в городе», — хотя ожоги болели… но они постоянно болели. И пока привычно. Как всегда.
«Заклинатели в помощь будут, а еще…»
«Не надо, — перебила я. — Мы с вами затеяли грандиозную аферу, Павел Сергеевич. Слишком серьезную для непосвященных зрителей. Сама справлюсь».
