После мама попыталась мне объяснить:
— Видишь ли, это масонский фартук (См. «Джорджиальные словечки»). Ну… Рука руку моет, и все такое…
Я с улыбкой кивнула, хотя не поняла ни слова из этой тирады.
23.30
Вот бы меня кто удочерил. Только боюсь, уже поздно. Или все же позвонить Эстер Рантцен[14]?
Может, она меня лично удочерит? Господи.
Среда, 2 сентября
5 дней о зоны,
10.00
Дела хуже некуда. К нам в гости сегодня придет кузен Джеймс и останется на ночь.
Когда мы были маленькими, мы дружили, но теперь с ним что-то не то. Он будто с приветом. У него противный трескучий голос, и пахнет он не очень. Не как хомячок, вроде моей Либби, а как… как пес после дождя. Уверена, что не от всех парней так воняет. Или, может, я придираюсь?
14.00
Ладно, Джеймс оказался не таким уж и противным. В детстве он любил танцевать под старую музыку. И мы оттянулись с ним под мамины записи. Особенно круто у нас получилось под песню группы «Four Tops» «Reach Out I'll be there»[15].
Двигались мы в ритме шимми[16]: взмах рукой раз-два, руку на сердце, вторую на затылок, три-четыре, поворот…
В комнате моей тесновато, и для танцев она не предусмотрена. Ну и Джеймс наступил на кота. А тот как зверанулся. Хотя было бы удивительнее, если б мой кот впал в нирвану. Ну и вот, Ангус завопил и взлетел на занавеску, а с нее перепрыгнул на дверной косяк. Сидит там и шипит. Даже в туалет не пропустил: только подойдешь к двери, а он шарах тебя лапой и шипит. Какая-то помесь кота и кобры. Потом пришла мама и выманила его вниз сардинкой.
19.00
А после мы пили чай в моей комнате, снова слушали музыку и мечтали о счастливой жизни, когда свалим от предков. Я буду комедийной актрисой или эдакой светской «штучкой», которые ничего не делают, а только «звездят». За такими обычно ходят репортеры, а потом газеты и журналы пестрят заголовками: «Тара Помпеи и ее грудь совершили вылазку за бисквитами». Или: «Кривозубая Тамсин сделала брэкеты и была замечена в меховом бикини на горнолыжном курорте». Да еще деньги за такое берут — и ведь печатают же. Я тоже буду брать деньги.
Джеймс собирается заняться чем-то, связанным с электроникой, — я не стала выспрашивать подробно, потому что он очень заумно говорит. Но сначала он намерен попутешествовать.
— И куда именно? — спросила я, мысленно представляя себе Гималаи… Тибет… яковое масло… воскурение опиума…
А Джеймс вдруг говорит:
— Хочу поехать на острова Силли[17]…
То есть, дальше Англии он никуда не собирается. Нормально, а?
23.00
Потом случилось нечто непредвиденное. Мы легли спать, я к себе в кровать, а Джеймс на полу в спальном мешке. Мы лежали и болтали про группу «Pulp»[18]и все такое, и вдруг я почувствовала тяжесть на ноге — это была рука Джеймса. Я оторопела, не зная, что делать, даже пошевелиться боялась. А может, он просто хотел подержаться за кровать? Вроде падать неоткуда. Не знаю. А потом я заснула.
Четверг, 3 сентября
9.00
Наконец-то мои брови обретают божеский вид.
14.00
Джеймс уехал. И ни слова про ночной эпизод. Все-таки парни такие странные.
17.00
У Либби поднялась температура. Лежит такая бледненькая и несчастненькая. Я пустила ее к себе в кровать — у нее тяжелое дыхание и весь нос заложен. Бедная моя девочка.
20.30
Принесла для Либби теплого молока и почитала ей книжку «Тайна волшебного дерева»[19]. Совсем немножко, чтоб она не устала. А она говорит: читай еще, и даже села в подушках. Пока я искала страницу, где мы остановились, Либби высморкалась прямо в покрывало. Надо же — такая маленькая и такая сопливая…
22.00
Чтобы не мешать Либби, легла на полу в спальном мешке. Что за жизнь!
11.00
Сегодня у нас с девчонками девичник и одновременно выездное собрание. На повестке дня: «Ношение беретов и другие школьные пытки». Думаю, мои брови уже вполне могут выйти в свет (вместе со мной, конечно), что мы и сделали. Я радуюсь солнышку, как узник, сто лет проведший в темнице.
Мы отправились в «Costa Ricos» пить капучино. Все девчонки, кроме меня, просто обожают этот напиток, так что мне деваться некуда. Но я все равно радуюсь — сто лет свободы не видала, ну или пять дней, какая разница! Люблю наш город. Он почти как Нью-Йорк, только без небоскребов и американцев. Мы решили сначала обсудить проблему беретов, а уж потом пойти смотреть на Тома, парня, в которого влюбилась Джас. Он работает в «Jennings».
— В овощном, что ль? — удивилась я.
— Ну и что? — сказала Джас. — Там отдел деликатесов есть и овощной.
— Овощи выращивают на навозе, — предупредила я.
— Ну и что, — запротестовала Джас. — Там и йогурт продают.
— Ах, quel dommage! Я жутко извиняюсь, конечно же йогурт. То же мне бутик в тыковках, ха-ха!
Джас так покраснела, что я сразу же заткнулась. Потому что моя подруга краснеет, когда уж совсем.
— Давайте лучше поговорим о беретах, — предложила Джулия.
По правилам мы должны носить их по дороге в школу и обратно. Берет придумали французы, но даже они в этих штуках выглядят по-идиотски. Что говорить о прическе, которая сминается. В прошлом году мы носили береты «блином» — прикалывали его шпильками на затылке. Теперь же Эллен придумала новый фасон «рогулька», что и продемонстрировала нам. Свернула берет рогулькой и приколола его сзади. Так он менее заметен, чем «блин».
Постановили: провести операцию «рогулька» в рамках всеобщей береточной войны.
