Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Так было и с расследованием убийства Окуневского, слишком много сопутствующих факторов, включая исчезновение Архипова с Шумской. На это время Юля даже лишилась сна, но пенять не на кого. Образ жизни, его ритм, способ существования она выбрала сама, поэтому для нее нет понятия «свободное время», и если ночью не спится и пишется, значит, надо писать. Журналистка Сорнева съедает без остатка человека Юлию Сорневу.
Ответсек газеты Мила Сергеевна все время не устает повторять, что между журналистом и героем должно быть расстояние, нельзя вкладывать душу в работу.
— Это тогда называется «древнейшая профессия», Сорнева, когда ложишься полностью под текст. Ты должна работать в пространстве между текстом и героем. Журналист — это посредник.
— Интерфейс, — подсказывал Тымчишин.
— Вот-вот, он самый. А у тебя, Юля, столько энергии уходит на героя!
Юля понимала, что по сути Мила Сергеевна права, но у нее не получалось отстраняться, она словно срасталась с героем, как металлическая пластинка с костью после перелома. Она была уверена, что слово сильно энергетикой души автора и не может журналист писать, не вкладывая в материал душу и сердце, и читатели предпочитают живой и эмоциональный материал.
Эмоции перехлестывали ее и в ту ночь, когда Юля наконец поняла, как убили доктора Окуневского. Она уже по дороге из больницы, в такси, знала, как и о чем будет писать.
Вдохновение приходит, когда будешь пахать до умопомрачения, до «кровавых мальчиков» в глазах. Ночью Юля писала редко, но в ту ночь просто чесались руки, и домашний компьютер застучал клавишами, набирая правильные буквы, выстраивающиеся в нужные слова и предложения.
Здесь была любовная история юности Коли Окуневского и Розы Ерашовой. Наверное, кто-то из них любил больше, а кто-то позволял себя любить, потому что потом они разбежались каждый на свою семейную территорию. Николай Петрович женился на странной дамочке по имени Люцина, которая особо не заморачивалась семейной жизнью и знала, что ее муж спал с ее подругой, и считала это нормальным.
Информацию о личной жизни Розы Викторовны Ерашовой Юля собирала по крупицам — от секретарши Архипова Галины Ивановны до напуганной медсестры Иволгиной. Все утверждали, что Роза счастлива в браке, она вышла замуж за своего бывшего больного, вдовца и статусного начальника. Но между строчек у всех читалось одно и то же — в Ерашовой чувствовалось постоянное внутреннее напряжение, словно натянутая струна, которая вот-вот может лопнуть. Агрессия. А Юля помнила по мартовскому интервью, что с агрессией Роза относится к мужчинам.
Юля знала такой типаж, корни ожесточения обычно шли из детства. Какая-то давняя тайна была у девочки Розы. Предательство того, кого она любила и в ком нуждалась? Переживания прошлого вытесняются и как бы стираются из памяти, но объем их энергии может трансформироваться и накладываться на другие формы отношений. Несомненно, женщина была сильной натурой и ей принадлежала идея коммерческих пластических операций. Только откуда и кто ей поставлял клиентов?
Вся эта история с подпольными ночными врачеваниями все равно отразится на Архипове и больнице, эту линию никак не обойти, и Герман Николаевич, закончив служебное расследование, отстранит Ерашову.
Впрочем, не только отстранит. Розу должны посадить за помощь преступникам, за убийство Николая Петровича Окуневского.
В статье Юля никого не обвиняла, для этого у нее не было конкретных фактов, неискаженных и объективных. Ее расследование не может состоять только из мнения репортера. Но чем хороша ее проклятая, но любимая журналистика: легкомысленные кружева букв, фонетическую вязь звуков и выпуклость фраз она превратит в свои косвенные улики в материале. Это будут аллегории и литоты, инверсии и эпитеты, перифразы и антитезы — все выразительные средства русского языка и образы, представления, эмоции, которые возникнут у человека при прочтении текста в газете, будут работать ярче и сильнее, чем официальный, сухой язык фактов расследования.
Заголовок статьи она уже придумала — «Операция по замене профессии».
Материал получается о нравственном выборе врачей, их духовной культуре как важнейшей составляющей профессионализма. О докторе Окуневском, который, не стесняясь, брал взятки с больных, о докторе Ерашовой, для которой шелест купюр тоже главная музыка в жизни. О черствости медицины, о том, что деньги для врачей стали главнее человека и его здоровья. О том, что клятва Гиппократа нынче стала пустым звуком. Нет, она не будет всех грести под одну гребенку. Подлецы встречаются везде, не только в медицине, — во власти, в бизнесе, в науке.
Но только отношения между врачом и пациентом неотделимы от врачебной деятельности. Кажется, что близкое понятие к медицине, латинское «medicare» имеет два значения: лечить и отравлять, а «medicamen» — медикамент и яд. Что предпочтет доктор?
А когда один врач лишает жизни другого? Какие выводы здесь нужны?
От одной рассказанной истории, как доктора убивают в процедурном кабинете, стынет кровь. Про какие моральные смыслы врачевания тут говорить?
Конечно, врачи не могут работать за смешную зарплату, и это ненормально, обидно, если продавец получает больше, чем опытный хирург. Адекватные врачи, профессионалы вымирают как динозавры. А на арене, как фокусники, появляются Борянкины, которые из-за своих амбиций заказывают похищение человека. Все сплелось в змеиный клубок, и требуется скальпель хирурга, чтобы его разрезать, а взять его в руки некому, потому что врачи уже давно сделали себе операции по замене профессии.
Юля знает, что после публикации в редакцию газеты будет много звонков и кто-то будет возмущаться ее неправдой, поэтому она обязательно сделает в материале выноску в рамке, где запишет свой личный редакционный номер телефона. Личный номер. Она готова отвечать перед читателями за свои слова и суждения, потому что, по большому счету, журналист подчиняется только читателю. Если этого не будет, это не ее, Юлькина, жизнь. Как там у Мюнхгаузена? «Это не мои приключения, это не моя жизнь! Она приглажена, причесана, напудрена и кастрирована!»
Юля Сорнева хочет прожить свою жизнь, со своими ошибками, взлетами, падениями и творческими неудачами.
Утром она во всеоружии отправилась на работу. Материал прежде требовалось сдать главреду, а потом уже отнести Миле Сергеевне, чтобы ее авторский текст влился в следующий газетный номер. Когда Юля переступила порог кабинета Заурского, то ее ждал сюрприз, кроме шефа, за столом сидели Игнат и Вадик.
— Проходи! Мы тебя ждем, — главред смотрел загадочно. — Вот, даже коньяк, выпитый и на чай замененный, пришлось простить твоему дружку.
— Что случилось? Что-то с Архиповым? — Юлька недоумевала.
— Да нормально все с твоим доктором! Разгребает свои профессиональные завалы, ему не позавидуешь. Нам поговорить надо. В общем, так, ты у нас девушка решительная и самостоятельная, материал собирала сама так, как считала нужным.
— Егор Петрович, не пугайте меня! Что произошло?
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
