Агате не очень хотелось показывать себя публике на фотографиях; ее лицо увяло, к тому же, фотографии, запечатлевшие ее рядом с привлекательными молодыми актрисами, лишь расстраивали ее. И все-таки она, покорно стоя рядом с Питером Сондерсом, приветствовала прибывавших гостей. Позже она согласилась произнести краткую речь, и ее все еще певучий девичий голос задрожал от внутреннего волнения, когда она призналась: «Для меня легче написать десять пьес, чем произнести одну речь».
Агата гордилась своими достижениями в области театра, в особенности пьесой «Мышеловка», но вместе с тем она сожалела о той поспешности, с которой передала все доходы от нее своему любимому внуку. «Ой, ну зачем я отдала весь свой авторский гонорар Мэтью? — как-то плакалась Агата Нэн. — Ведь это единственная из моих пьес, которая принесла хоть какие-то деньги».
К этому времени уже десять лет Макс был ей неверен, и она внушила себе, что теперь у нее уже меньше причин опасаться ухода Макса, чем ей поначалу казалось. Она вошла в некую жизненную фазу, когда ей нравилось думать о своей «второй весне», и она убедила себя, что физическая страсть между мужем и женой не является необходимым условием полностью удачного брака. Она чувствовала приток свежих творческих идей, пробуждаемых ее путешествиями с Максом, посещениями театральных и оперных спектаклей, а также чтением. Но несмотря на все это, она по-прежнему горевала о потерянной для нее любви Макса.
Ради подтверждения того, что значит для нее любовь Макса, она написала пьесу «Вердикт». Поначалу она хотела озаглавить ее «Нет полей амаранта», поскольку строки из «Воображаемых бесед» Уолтера Сэвиджа Ландора[79] звучат в этой пьесе: «Нет полей амаранта по ту сторону могилы», — но такое заглавие уже было использовано другим драматургом. Хотя убийство совершается на глазах у зрителей уже в конце первого акта, «Вердикт» — это чисто любовная история с подтекстом, намекающим на то, что за жизнь с идеалистом часто приходится платить высокую цену.
Макс явился прототипом главного героя, Карла Хендрика, университетского профессора, который жертвует любимой женщиной ради своих идеалов и работы. Его физически немощная жена Аниа упрекает Карла за то, что он из-за своей работы совершенно не обращает на нее внимания. Когда Аниа умирает после того, как одна из студенток, Элен, влюбленная в ее мужа, дает ей завышенную дозу лекарства, ничего не подозревающий Карл не находит себе места, подозревая жену в самоубийстве. В поисках сочувствия он обращается к своей секретарше, Лизе. Они всегда любили друг друга, но открыто не признавались в этом, пока Аниа была жива. В отчаянной попытке удержать Карла Элен признается в убийстве его жены. Карл ошеломлен и потрясен, но обратиться в полицию не решается, жалея Элен и понимая, что местью Ании не вернуть.
Принятое им решение приводит к необоснованному аресту Лизы за несовершенное убийство. Когда он рассказывает полиции о признании Элен, они ему не верят, потому что Элен только что погибла в результате дорожной аварии, а он, по их мнению, пытается спасти Лизу от виселицы. После того как Лиза оправдана, она решает: начать ли жизнь сначала или провести ее остаток с идеалистом, причиняющим боль тем, кто его любит? В ее сердце так никогда и не находится места реальному соперничеству. Ее мотив остаться с человеком, которого она любит, появляется непосредственно из сердца той, что создала этот персонаж: «Потому что я дура!»
Не видя внешнего подтверждения факта, что Макс больше не любит ее, Агата открыто дает выход своей философии о взаимоотношении полов, когда устами одного из своих персонажей заявляет, что молодежь ошибается, полагая, что любовь связана лишь с очарованием, желанием и сексуальной привлекательностью: «Это лишь естественный старт всего процесса. Это, если хотите, снежный цветок. А любовь — это корень. Он под землей, его не видно, да и смотреть-то не на что, но жизнь именно там».
«Вердикт» не принес практически никаких кассовых сборов только лишь потому, что основную массу зрителей привлекло в театр имя автора. Они ожидали увидеть на сцене зал судебных заседаний, где развернется напряженный триллер, глядя на который они в невольном азарте сползут на краешки своих стульев. Хотя Агата и отыграла этот неудачный ход, написав в течение месяца удачный сценический триллер «Неожиданный гость», она долго не могла прийти в себя от того, как публика приняла «Вердикт». Впоследствии она утверждала, что, за исключением «Свидетеля обвинения», это была лучшая из пьес, когда-либо написанных ею. «Вердикт», все еще ожидающий должной оценки, остается наиболее элегической пьесой о человеческих взаимоотношениях. Постановка наверняка была бы успешной, появись пьеса на сцене под псевдонимом.
Прошлое вновь напомнило о себе, когда в 1958 году был продан Эбни-Холл и когда в августе того же года Нэнси умерла от рака. Агата, не видевшаяся с Арчи все эти годы после их развода, все-таки написала ему письмо с выражением соболезнования. Он в свою очередь нашел в себе силы позабыть о горечи прошлого и написал ей ответ, в котором сообщал, насколько сильно тронуло его то, что она ничем не омрачила ему три десятилетия счастливой жизни с Нэнси.
После женитьбы Арчи с Нэнси жили в Хемпстеде, на севере Лондона. В 1930 году родился их сын, Арчибальд, и семейство Кристи переехало в Джунипер-Хилл в Суррее, поближе к Мадж и Сэму Джеймсам, оказавшим им гостеприимство в памятную ночь исчезновения Агаты. Их любовь выдержала и преследования прессы, и скандальную известность на протяжении всего 1926 года, гольф так и остался всепоглощающим хобби этой супружеской пары, на заднем крыльце их дома постоянно громоздилась куча клюшек. Они вели открытую жизнь семьи, в которой супруги любят друг друга.
После смерти Сэма Джеймса Арчи следил за ежегодными финансовыми отчетами, которые предоставлялись Мадж, и продолжал свою исключительно успешную службу в компании в качестве директора. В знак продолжительной дружбы, которая поддержала их в чрезвычайно трудное время, Нэнси завещала Мадж брошь с аквамарином в золотой оправе, отметив это в своем завещании.
В середине 1959 года известие о том, что у Нэн, золовки Агаты и ее лучшей подруги, диагностировали рак легких и что ей осталось жить не более шести месяцев, повергло Агату в шок. Всю жизнь Нэн была заядлой курильщицей. Она навсегда уехала из Лондона и жила рядом с Агатой, на той же улице, что и ее дочь Юдифь с зятем Грэмом. Нэн было уже семьдесят, а Агате шестьдесят восемь. Реакция Нэн на свою болезнь была своеобразной: она продолжала вести самую бесшабашную жизнь, на какую была способна, гоняя, как раньше, во всю мочь на машине.
Но, несмотря на неукротимый дух, она продолжала худеть, и ее состояние быстро ухудшалось. В конце концов ее перевели в дом престарелых с медицинским обслуживанием в Торке, где она могла наблюдать за парящими полетами чаек над заливом. Агата навещала Нэн дважды в последнюю неделю ее жизни. Они говорили о прежних днях, вспоминали, как веселились. Перед концом произошел привычный, освещенный временем ритуал: последняя книга Агаты «Кошка среди голубей» с надписью на форзаце: «Нэн, с которой мы вместе обучались охоте». Нэн скончалась 2 декабря в возрасте семидесяти одного года, оставив Агату безутешной — она потеряла самую лучшую, самую близкую подругу.
