— Гм-гм, — покашлял он и сказал: — Надеюсь, вы меня побеспокоили не просто так, — начал он, увидел Озму и широко раскрыл глаза: — А! Теперь я понимаю, что дело важное. Я признаться, так высоко воспарил в моих размышлениях, что целых три дня не мог вернуться. И вдруг я услышал какой-то звук, и он помог мне найти дорогу назад.
— Это дядя Генри так созывает овец, — пояснила Дороти.
— Ясно, — профессор покачал усиками-антеннами. — Милости прошу в свою святая святых. — Он отошел в сторону, а гости вошли, стараясь проявлять осторожность и не споткнуться о груды книг и бумаг. Они лежали на столе, на стульях и на полу.
— Буду признателен, если вы оставите все именно так, как есть, — сказал Кувыркун. — Присаживайтесь, если найдете место. Наша прекрасная повелительница может занять мое кресло.
Озма заняла единственное свободное кресло, прочие устроились на кипах книг. Лев и Тигр расположились по углам.
— Извините, что потревожили вас, профессор, — сказала Озма, но мы решили обсудить выборы. Ваша башня — единственное подходящее место для такого обсуждения.
— Подходящее мясо? — не расслышал Голодный Тигр. — Где мясо?
Все засмеялись, а Дровосек сказал:
— Успокойся, здесь есть только пища для ума.
Тигр грустно понурил голову.
— Итак, — сказал Кувыркун, — надо придумать новый способ голосования. Кто-нибудь готов что-то предложить?
Ответом было молчание. Тогда профессор Кувыркун поправил очки, подышал на них, и протер носовым платком.
— Мы пришли за вашим советом, — сказала Озма. — Надо, чтобы на сей раз ничего не случилось с голосами.
— И надо провести выборы как можно скорее, — подала голос Дороти.
— Это дело серьезное, — улыбнулся профессор. — Избиратели должны как следует подумать, прежде чем голосовать. Их голоса должны быть взвешены.
— Это выходит, что избирателей будут ставить на весы и взвешивать? — ахнула тетя Эм.
— Вот именно. И предоставим решать его Величеству Случаю, — сказал профессор Кувыркун. — Несмотря на большие заслуги Дженни перед Изумрудным Городом, я не сомневаюсь, что большинство избирателей проголосует за Озму. Просто немыслимо, что можно проголосовать за кого-то еще.
— Немыслимо! — согласились все хором, кроме Дженни.
— Что-то для меня эти выборы — сплошные потемки, — сказал дядя Генри.
— Это потому, что лампа горит еле-еле, — пояснила тетя Эм.
— Ай-ай-ай, — воскликнул профессор. — У меня кончается полночное масло. А это значит, нам пора заканчивать. Предоставьте все детали мне. Пусть Озма прикажет Городскому Глашатаю прокричать на улицах, чтобы горожане шли в следующий выбиральник на Главную площадь, где и состоится взвешенное голосование. Для собравшихся будут устроены всяческие увеселения, чтобы они не скучали, ожидая своей очереди.
Дороти захлопала в ладоши и закричала:
— Скорее бы наступил следующий выбиральник. Это будут очень веселые выборы.
25. Великие выборы
Дороги, ведущие в Изумрудный Город из всех уголков и закоулков Страны Оз, были заполнены народом. Все собрались выбирать — Королеву и товары в лавках. По дорогам в сторону Изумрудного Города катились самые разные повозки и фургоны. Так на Гилликинском шоссе можно было видеть маленькие коляски, запряженные фиолетовыми козами и пятнистыми собачками, украшенными лентами и колокольчиками.
На главном Кводлингском шоссе краснолицый фермер ехал на розовом коне, а за ним примостились жена и трое его детей. Повсюду слышались веселые крики и смех.
Оказавшись на вершине холма, с которого открывался вид на Изумрудный Город, путешественники останавливались отдохнуть и полюбоваться городом.
Башни и шпили сверкали на солнце. Разноцветные флаги весело развевались под утренним ветерком. Зеленые, розовые, голубые, фиолетовые костюмы жителей Страны Оз превращали город в огромный цветник. Дворец окруженный зеленой лужайкой, сверкал как бриллиант на зеленом бархате.
Проходя в городские ворота, гости оказывались на улицах, где им приветливо улыбались дома. Сады пестрели удивительными цветами, деревья поправляли свои ветки с плодами и прихорашивались, как могли.
Глашатай ходил по улицам и выкрикивал:
— Все на выборы. Взвешивание голосующих состоится на Главной площади.
Кое-кто еще спал. Но дома, услышав крики Глашатая, быстро вытряхивали лежебок из постелей.
Приезжие оставили свои фургоны и повозки на тыквенном поле и отправились пешочком к Главной площади.
Там было сооружено два помоста. На одном стояла Озма, на другом Дженни. Обе были одеты в одинаковые платья, украшенные маленькими знаками вопроса и знаками «X» в честь великого события. Платья были изготовлены с помощью волшебного турникета в Магазине мод.
Рядом с каждой из девочек стояли большие серебряные весы, украшенные изумрудами. Между помостов расположился профессор Кувыркун. В руке у него был большой рупор.
Он прокашлялся и поднес рупор ко рту.
— Внимание! Всех прошу помолчать!
Смех и разговоры разом стихли. Профессор Кувыркун поклонился и снова заговорил.
— Я придумал как будет происходить голосование, для чего призвал на помощь всю мудрость и ученость. Кандидаты — наша очаровательная Озма и мисс Дженни Джик из магазина мод. Во избежание ошибок, я решил положиться на Случай. Попрошу вас, уважаемые сограждане, встать в очередь. Первый из вас взойдет на весы перед помостом королевы Озмы и будет взвешен. Второй ступит на весы перед помостом Дженни Джик, третий снова на весы Озмы и так далее. Я буду записывать вес. Та, чьи избиратели будут весить больше, и станет нашей правительницей. Ну, а теперь пожалуйста встаньте в очередь.
Кувыркун засуетился, бегая по площади и руководя построением очереди. Затем он взглянул на часы и сказал:
— Сейчас семь пятнадцать утра. Пора голосовать. Кто первый — прошу.
Вышла вперед маленькая девочка Жевунья. Она встала на весы, а профессор Кувыркун вынул тетрадь и провозгласив: — двадцать пять килограммов! — поставил цифру «25» против имени Озмы в своей книжке.
Затем стесняясь вышел мальчик из страны Гилликинов. Он подошел к весам Дженни и встал на них.
— Тридцать четыре килограмма! — крикнул Кувыркун, и записал «34» против имени Дженни. — Так, тридцать шесть минус двадцать пять — мисс Дженни Джик опережает Озму на девять килограммов.
После того как на весы встали еще двое избирателей, Кувыркун вскричал:
