– Скажи что-нибудь, – попросил он наконец.
– Я не знаю, что сказать.
Следовало бы уверить его в своей любви. Это помогло бы. Но Айви не любила Эда и не могла вынудить себя солгать. Эта его бородка… Она такая омерзительная, что она просто неспособна изображать заинтересованность. Мысль, чтобы спать с Эдом, тошнотворна.
– Ладно, в таком случае скажу я, – продолжил он. – У тебя с кем-то связь?
Айви была застигнута врасплох, но бросилась оправдываться:
– Что тебе в голову взбрело?!
– Я знаю тебя, Айви, хотя ты можешь считать иначе. Однако, несмотря на то, что иногда ты кажешься холодной рыбой, все же не можешь долго обходиться без секса. Так что, если мы этим не занимаемся, значит, ты спишь с кем-то еще.
Он взглянул на нее, словно пытаясь определить, что она испытывает в этот момент.
Айви отвернулась. И увидела, как из ванной струится пар. Вода скоро остынет. Как она жаждала убежать в ванную, закрыть дверь и не слышать Эда и его обвинений!
– Впрочем, если поразмыслить, – произнес он, – даже если ты и спишь с кем-то, все равно мне не признаешься. От меня не ускользнуло, что ты прекрасно умеешь увиливать и уклоняться от правды, когда это тебе нужно, так что нет смысла спрашивать. Впрочем, возможно, это не имеет особенного значения.
– Не имеет значения? – негодующе воскликнула Айви.
С каких пор для него не имеет значения, спит ли она с кем-то? Почему Эд так холоден и равнодушен?
– Изменяешь ты мне или нет, я больше не собираюсь тебя кормить.
– Что?
– Брось, Айви! Мы оба прекрасно понимаем, что последнее время я стал для тебя чем-то вроде кормушки.
Второй раз за день рот Айви открылся, как у выброшенной на песок рыбы.
– И неважно, спишь ты с кем-то или нет.
Рот Айви открылся еще шире. Похоже, она забыла его закрыть.
– Я начал встречаться с другой женщиной. Прошло всего два месяца с тех пор, как я в последний раз был здесь. Тогда я собирался поговорить с тобой. И даже пытался дозвониться к тебе в офис, поскольку ты игнорировала звонки на мобильник, но ты пообещала перезвонить мне и не сделала этого.
Фу, он еще теребит свою бороду, как противно!
– Тогда я сдался, решил, что между нами все кончено, и вскоре обратил внимание на Мэри, хотя и раньше знал ее.
Айви не желала все это слышать, но была слишком потрясена, чтобы остановить мужа. А Эд продолжал говорить, словно ему доставляла удовольствие собственная жестокость.
– Ее зовут Мэри. Живет в Абердине. Тебе надо узнать правду. Мы, похоже, влюбились друг в друга. Я думаю, что люблю ее, и она чувствует то же самое.
– Вот как, – выдавила Айви.
Одно дело не любить мужа, и совсем другое, когда выясняется, что он тебя не любит. Она была ранена, оскорблена. Айви так привыкла к обожанию Эда, хоть и издали, так привыкла к его поддержке, к тому, что он исполняет все ее желания, что ревность обожгла ее. Она возненавидела Мэри исключительно из принципа. И под немигающим взглядом Эда она была вынуждена напрячь свои способности к анализу. Она вдруг вспомнила, что он пытался поговорить с ней в ту ночь, когда она спешила к Орианне. Вот почему не звонил последнее время. Отрастил бороду. Знал, что она ненавидит подобное! Ей следовало быть внимательнее. Какой же дурой она была!
– Честно говоря, я больше вообще не желаю оплачивать ничьи расходы, кроме расходов Мэри, – заявил Эд. – Хотя, как это ни смешно, но мне кажется, что ее мои деньги не интересуют.
– Я бы на это не рассчитывала, – усмехнулась Айви.
– Не все женщины похожи на тебя.
Айви могла бы поклясться, что он пробормотал «слава богу».
– Она не корыстна, работает старшим преподавателем, у нее неплохой собственный доход.
– Сомневаюсь.
– Неважно. Спорить нет смысла. Короче говоря, я хочу развода. И как можно скорее, потому что мы с Мэри собираемся жить вместе.
– Но вы только встретились, ты почти ее не знаешь!
– Нет, Айви. Если я кого-то едва знаю, так это тебя.
Айви вздохнула. Все пропало. Ее домашнее благополучие рухнуло. Как почти тридцать лет назад.
Глава 36. Держим в секрете
Орианна сидела недалеко от Урсулы на вечеринке в «Кеттнерс» третьего января. Горели свечи, звенели голоса, в общем, возможность подвернулась отличная. Как только ужин закончился, Орианна взяла бокал и направилась к Урсуле.
– Поменяйся со мной местами, Леон, – попросила она. – Я хочу послушать об Австралии.
Леон выполнил просьбу, и Орианна села на свободное место.
– Как ваша поездка? – спросила она.
– Отлично! – воскликнула Урсула. – Фантастическая страна! Я просто влюбилась в Сидней, а моя сестра наслаждается каждой минутой пребывания там. Она не очень много работает, не все трудоголики, как я. Там высокий стандарт жизни! Лично я… – Урсула понизила голос и наклонилась ближе: – Не понимаю, как может взбрести кому-то в голову покинуть такую страну! – Она показала на Кэсси. – А вы?
Орианна поморщилась. Ей не хотелось говорить о Кэсси.
– Не знаю, – промолвила она.
– Так что вы думаете о…
– А что с ней?
– Она же беременна!
Орианна вздрогнула. Впервые кто-то, кроме Айви и самой Кэсси, открыто сказал об этом.
– Наверное, у нее шесть или семь месяцев?
Застигнутая врасплох Орианна призналась:
– Мы с Кэсси обсуждали это, потому что ее декретный отпуск повлияет на работу отдела. Роды намечены на начало апреля.
– Леди!
К ним подошел Гэвин с бутылкой красного в одной руке и белого – в другой.
Орианна прикрыла свой бокал:
– Спасибо, я не буду.
Она хотела оставаться трезвой, потому что несколько недель ждала этого разговора.
– Благородно.
Урсула протянула свой бокал и попросила наполнить. Как только Гэвин отошел, она придвинула свой стул так близко к Орианне, что их колени соприкаснулись.
– Хотя в действительности меня интересует…
Она подалась вперед, и Орианна ощутила ее дыхание на щеке.
– Кто отец?
Вот это да! Неужели Урсула действительно не знает? Айви проделала огромную работу, чтобы удержать все это в тайне. Благослови ее бог!
– Кэсси не говорит, – ответила Орианна. Она была слишком гордой, чтобы сказать правду.
– Нет, это удивительно! Она такая скрытная, там, где речь идет о ребенке.
«Это из-за меня», – подумала Орианна и произнесла:
