Итак, вопрос первый: где искать упомянутую в шифрограмме троицу? Там же, в столичном документе, содержалась подсказка: на вокзалах и пристанях. То есть предполагалось, что злоумышленники прибудут из столицы на поезде. А на чем же еще? Не на лошадях же они из Петербурга поедут! А автомобильных дорог, на европейский манер, в империи пока нет.
Однако Лисович подумал-подумал и спросил себя: а почему же не на лошадях? Нет, не из самого Питера, конечно, но с одной из последних станций. Так гораздо спокойнее в смысле слежки. Хотя расходы, конечно, возрастают. Но опыт показывал, что господа бомбисты, как правило, в средствах не стеснены и денег не жалеют. Стало быть, надо было обратить особое внимание на извозчиков, доставляющих пассажиров из близлежащих городков. А особенно – с железнодорожных станций. Вот туда, на извозчичьи биржи, и надо послать самых толковых агентов, имеющих на руках описание нужной троицы. На вокзал тоже пару филеров надо послать, это конечно. Но вряд ли там будет улов.
Приняв такое решение, Лисович вызвал вахмистра и приказал собрать всех агентов, кто имелся в наличии. И затем, когда подчиненные были собраны, самолично провел с ними подробный инструктаж. Тут нельзя было проявить беспечность, передоверить работу подчиненному, тому же вахмистру Сердюкову. А ну как спутает что?
Лишь отпустив агентов и убедившись, что поиски начались, Лисович сделал несколько телефонных звонков. Они были адресованы особо ценимым агентам – тем, которые были внедрены в революционную среду. Теперь все нити, которые могли вести к приезжим злоумышленникам, были натянуты. И вполне возможно, что какую-то нить революционные щуки заденут и Лисович будет знать, где их искать.
До самого вечера сообщений от агентов не поступало, и заместитель начальника отделения занимался текущей работой, которой у него хватало и без приезжих бомбистов. Но вот, уже в седьмом часу вечера, поступил звонок от агента Кошкина, посланного собирать сведения на биржу, расположенную на Подоле.
– Здесь они, ваше благородие, здесь! – услышал Лисович в трубке взволнованный голос агента. – Все трое!
– Откуда взялись? Докладывай по порядку! – приказал Василий Никандрович.
– Нашел я извозчика, который их привез, – стал излагать агент. – Из самых Бровар ехал. Там они с питерского поезда сошли – извозчик это заметил. Ему еще тогда подозрительно показалось, зачем это господа непременно хотят на извозчике в город въехать? Но спрашивать не стал, потому что деньги уж больно хорошие заплатили.
– И где эти пассажиры сейчас? – спросил Лисович.
– В ресторане сидят, расстегаи кушают, – отвечал Кошкин. – Ресторан «Эльдорадо» на Подоле, знаете? А еще икры заказали, балыка – все как полагается.
– А водки, вина много взяли?
– Вот этого нет совершенно. Мне уж половой свое удивление передавал. «Первый раз, – говорит, – таких господ вижу, чтоб хороший ужин – и всухую». Но мы-то знаем, что у господ революционеров это бывает. Особенно если на акцию идут…
– Тут ты прав, – сказал Лисович. – Значит, слушай команду. Ничего не предпринимай, глаз с них не спускай, но сам им на глаза не лезь. Сейчас главное – не спугнуть. Я скоро буду.
Положив трубку, заместитель начальника отделения прошел по управлению и собрал всех, кто имелся в наличии. Состав был не самый лучший, но привередничать не приходилось – собирать лучших было некогда. Сели в три линейки, поехали на Подол.
Еще когда подъезжали к ресторану, увидели выскочившего навстречу агента Кошкина.
– Ушли, только что ушли! – вскричал он. – Но недалеко, и направление я запомнил! Вон туда, в сторону Крещатика!
«Хорошо, что к центру движутся, – подумал Лисович. – А то бы двинулись в Куреневку, лови их там». Он отдал команду, и приехавшие с ним агенты бодрой побежкой двинулись в нужном направлении.
Вскоре и он, и агенты увидели тех троих. Злоумышленники не торопясь шли по Крещатику, о чем-то беседуя. Миновав Прорезную, свернули направо. Впереди показался сквер, за ним – здание оперного театра. «Куда они направляются?» – недоумевал Лисович.
Троица подошла к театру, обогнула его и вошла в здание со служебного входа.
– Ну все, деваться им теперь некуда! – воскликнул Василий Никандрович. – Кошкин, веди людей через главный вход. Сходи к директору, объясни, что происходит задержание. А я за ними!
Он вбежал в театр, и первое, что увидел, – лежавшего без сознания сторожа. Трое злоумышленников растворились в громадном здании. Где их искать?
И тут в уме Лисовича всплыло давнее воспоминание: покушение на Столыпина, убийца с «браунингом» в руке, а на сцене – трое в костюмах сказочных витязей. Не эта ли троица там была?
Взяв двоих агентов, заместитель начальника отделения кинулся к артистическим уборным. Да, вот здесь раздевается миманс. Он рванул одну дверь – оказалась женская гримерная, забитая какими-то феями; поднялся визг. Рванул другую – пусто. Дернул ручку третьей двери – заперто. Лисович приложил ухо к двери и услышал мужские голоса. Слышались странные фразы:
– Кальсоны тоже снимай, что, забыл?
– А где вставать, тут, что ли?
– Все равно, луч широкий, везде найдет!
Лисович ничего не понял, но осознал главное – злоумышленники здесь. Он вынул револьвер; то же самое сделали все остальные. Затем кивнул самому крупному из агентов, тот разбежался и всем весом обрушился на дверь. Запор хрустнул, охранники ворвались в гримерную.
Здесь было пусто. Злоумышленники словно растаяли в воздухе. Только разбросанная в беспорядке одежда говорила о том, что здесь только что были три человека…
