– Смотрим фото, где ты голый, – ответила Минди.
– Не голый, а просто спишь, – быстро поправила ее Амина. – У меня тут еще мамины фотографии есть. И папины, – соврала она.
– Фотографии?
Не успела Амина и слова сказать, как Минди схватила лежавший у нее на коленях снимок и бросила его Акилу. Девочка с ужасом наблюдала, как брат берет фото и хмурит лоб. Потом он взглянул на нее, но ничего не сказал, открыл дверь машины и закинул книжки на заднее сиденье.
– Я ж тебе говорила, что он фрик! – шепнула Димпл, кивнув Минди. – Все время бесится без причины!
Как только заработал двигатель, Минди изящным движением спрыгнула с капота, потянула дверь с пассажирской стороны и, наклонившись, спросила:
– Подвезешь меня?
– В Корралес?! – воскликнула Димпл.
– Ага, – покачивая бедрами, отозвалась Минди.
Акил не сводил с нее глаз, не в силах оторваться от ложбинки декольте. Минди улыбнулась и поймала его взгляд.
– Делай что хочешь, – ответил он наконец.
Минди скользнула на пассажирское сиденье и открыла заднюю дверь Амине. Та уселась, чувствуя, как ее слегка подташнивает от странности всего происходящего. Димпл осталась на парковке, и Амина заметила, что губы сестры сжались в тонкую линию.
Амина не знала точно, где стоит находиться младшей сестре, когда ее брата соблазняют, но, разумеется, не на заднем сиденье его автомобиля. В зеркале заднего вида она пыталась поймать взгляд Акила, но брат не смотрел ни на нее, ни на Минди. Склонившись над рулем, он согнул правое колено под странным углом, как будто его притянуло магнитом к пассажирскому сиденью.
Не прошло и двух минут, как Минди открыла сумочку и достала сигарету.
– Ты не против? – спросила она, повернувшись к Акилу.
– Это что, косяк? – взглянув на сигарету, поинтересовался он.
– Да. Употребляешь?
– Ага.
– А вот и нет! – запротестовала Амина, но если они ее и услышали, то никак не отреагировали.
Минди достала зажигалку и затянулась, слегка облизнув кончик косяка перед тем, как протянуть его Акилу. Он взял сигарету.
– Корралес, значит? Охренеть! – выдохнула Минди, наполнив машину густым дымом со странным запахом, и Амина закашлялась.
Акил сделал небольшую затяжку и, задержав дыхание, кивнул, а потом передал косяк обратно.
– Хочешь? – обернулась к Амине Минди.
– Нет! – остановил ее Акил. – Она же еще маленькая, на хрен!
– Ой-ой, прошу прощения!
– Воняет! – возмутилась Амина.
– Травка всегда попахивает, – отозвалась Минди, и Амина в шоке откинулась обратно на сиденье. – И давно вы живете в Корралесе?
– Не знаю… лет девять.
– Прикольно, а у меня тетя живет в Рио-Ранчо!
– А-а-а…
– Рио-Ранчо – отстой, – вмешалась Амина.
Минди обернулась, посмотрела на нее и рассмеялась, незаметно кладя руку Акилу на колено.
– И правда! Настоящий дом престарелых для всего штата!
– Для выживших после туберкулеза, – поправил ее Акил, забирая косяк.
– Что?
– Многие из них болели туберкулезом. Местный климат полезен для легких.
– Ничего себе, – протянула Минди, облокачиваясь на пассажирскую дверь и разворачиваясь всем телом к Акилу. – А что еще ты знаешь?
– Насчет чего?
– Ну о всяком разном.
– О всяком разном?
– О всякой там Индии, например.
– Всякой там Индии?!
– Ну типа Камасутры? – сжала его колено Минди.
Акил поморщился, как будто ему в нос ударил неприятный запах, оттолкнул руку Минди, и у Амины заныло под ложечкой. Он остановится прямо здесь, на Коорс-роуд? Наорет на нее или, наоборот, будет говорить очень спокойно и медленно, подчеркивая каждое грубое слово? Будет проповедовать о расизме или о неправильном распределении бюджета либо просто скажет Минди, что она жирное ничтожество? Все варианты возможны. Амина представила себе, как подрагивающий в жарком мареве силуэт Минди стремительно уменьшается в зеркале заднего вида и та остается на обочине в ожидании какого-нибудь парня на спортивной машине, который сжалится над ней и подбросит обратно до школы.
Акил промолчал. Минди передвинула руку выше по его бедру и снова сжала. Он не пошевелился.
Минут через сорок Камала спросила у Амины:
– А где твой брат?
– Не знаю.
– Как это не знаешь?
– Я читаю, – соврала Амина.
На самом деле она просто перелистывала страницы книги. Читать она была не в состоянии, только водила пальцем по словам «Куртц», «зеленый» и «река».
– Он куда-то поехал? – нахмурилась Камала.
– Ага, поехал.
– Куда?
Амина пожала плечами. Они высадили ее у подъезда к дому, а потом проехали ярдов пятьдесят вперед по пыльной дороге.
– Эй! Приди в себя! – Камала щелкнула у нее перед лицом пахнущими луком пальцами. – Куда он поехал?
– Господи! – раздраженно вздохнула Амина.
– При чем тут Господь? Я задаю тебе простой вопрос, а ты тупо смотришь на меня, как глухонемая!
– Я пытаюсь читать! – повысила голос Амина, и Камала тут же схватила ее за левое ухо и с силой вывернула. – Ай! Черт! Да он отправился в «Бен Франклин» за краской! Скоро вернется!
– А почему ты сразу не сказала? – отпустив ухо дочери, спросила Камала.
– Какая, на хрен, разница? Он может делать что хочет, и мы не обязаны следить за ним каждую хренову секунду! – потирая ухо, огрызнулась Амина.
– Это еще что за выражения?!
– Отстань!
Камала поморщилась, поднесла ко лбу Амины прохладную ладонь и констатировала:
– У тебя гормоны играют!
Три часа спустя Акил сидел за обеденным столом. Вид у него был такой, как будто его засосало в пылесос промышленного назначения. Волосы торчали в разные стороны, вокруг рта все распухло и покраснело, левое ухо багровело. Капюшон толстовки подозрительно аккуратно прикрывал горло, как будто он готовился выйти на улицу под удары порывистого ветра, граничащего с ураганом. Камала передала сыну блюдо с картофелем и спросила:
– Значит, ты снова капитан команды?
– Ага, – промычал Акил и положил себе на тарелку ложку овощей.
Камала добавила еще две ложки овощей, куриную ножку, три ложки капусты с йогуртовым соусом и две чапати.
– И сколько человек у тебя в команде? – поинтересовалась она у сына.
