– Знаете, меня ведь зовут вовсе не Рид. На самом деле я Рэй, – сообщает он и торопливо объясняет, что имени «Рэймонд», по его мнению, недостает шика и энергии, необходимой при заключении миллионных сделок.
Еще два глотка – и Рид-Рэй признается, что на самом деле не любит шампанского, а заказывает его просто потому, что «так принято». Я жду, что Иззи будет разочарована; но она просто останавливает официанта и просит:
– Принесите, пожалуйста, одно пиво.
– Два! – Финн поднимает палец, увенчанный русалочкой.
Мы поднимаем бокалы за Рэя – второе «я» Рида: Глаза его увлажняются: он сообщает, что никогда в жизни не был так счастлив. Как ни странно, я чувствую то же самое. Должно быть, это все шампанское и мягкий диван.
– Видите вон тех двух девушек? – спрашивает Финн.
Мы смотрим туда, куда он указывает, и видим элегантных молодых леди в дорогих платьях с глубокими вырезами. Над девушками вьются, словно стервятники, двое солидных мужчин.
– Что девушки из высшего света делают рядом с этими сомнительными типами? – удивляюсь я.
– Это проститутки, – объясняет Финн.
– Не может быть! – восклицаем мы с Иззи хором, уставившись на их потрясающие платья и тщательно уложенные волосы.
– Что за падение нравов! – восклицает Иззи. – Где же кожаные мини-юбки и ажурные чулки?
– Это дорогие девушки по вызову: Этим парням они стоят целого состояния, – замечает Финн.
– Кажется, им не слишком-то весело, – говорит Иззи, украдкой разглядывая девушек На лицах их – одинаковое выражение вежливой скуки. – Смотрите, даже не кокетничают…
Вдруг блондиночка с криком вскакивает. Один из стервятников пролил на нее «Бейли» – на кремовой атласной юбке расплывается темное пятно. Девица пытается привести себя в порядок; стервятник топчется рядом, неубедительно бормоча что-то о счетах за прачечную, затем достает носовой платок и принимается вытирать пятно. Девушка отталкивает его и с ледяной физиономией выходит прочь из зала. Стервятник, красный и уничтоженный, бросается следом. Мне случалось видеть и более многообещающие прелюдии. Нам четверым эта сцена кажется невероятно уморительной: мы фыркаем в бокалы и хихикаем в подушечки.
Все еще смеясь, мы с Иззи выходим в туалет. Смотрим в зеркало – это зрелище, как всегда, отрезвляет.
– Боже, я-то надеялась, что они немного улягутся! – жалуюсь я, стараясь пригладить волосы.
– А у меня развились концы! – стонет Иззи. – У тебя в сумочке случайно не найдется баночки геля для волос?
– Извини! А у тебя случайно не найдется шляпы?
Иззи хихикает и смачивает непослушные волосы водой.
– Классный вечер, правда? – вздыхаю я. – Даже не ожидала, что будет так весело!
– Ты собираешься лечь с ним в постель? – вдруг спрашивает Иззи.
– С кем?
– С парнем в красном фраке! – фыркает она. – А ты о ком подумала? С Финном, конечно.
– Ой, нет, что ты! – вздрагиваю я.
– А что такого? Вы уже не первый день знакомы и к тому же оба выпили, – отвечает Иззи, вечный романтик.
Нет, ни за что! Хотя… И я представляю, как покрываю поцелуями вытатуированного на животе дельфин-чика…
Нет, вы только на меня посмотрите! «Непостоянная» – еще мягко сказано: я, словно теннисный мяч, мечусь от одного мужчины к другому. И месяца не прошло, как меня бросил наркоман Тревис. Раз! – взмываю вверх, встретившись с Кристианом. Два! – едва не лишаюсь жизни, узнав, что он обручен с Надин. Скок-поскок! – весело прыгаю вокруг Зейна. Вам! – знакомлюсь с Миа. Несколько разговоров с Финном и толстый намек от Иззи – и, пожалуйста, начинаем новый сет. Когда же я возьмусь за ум?
«Посмотрим, как пойдет вечер дальше», – говорю я себе. Куда спешить? Сейчас моя задача – расслабиться и наслаждаться жизнью.
– Пошли! – тороплю я Иззи, поглощенную своими непокорными волосами.
Не терпится проверить, смогу ли я его очаровать!
Вернувшись, мы видим, что Рид сидит, напевая себе под нос, а Финн уставился в стакан мрачным взглядом.
– Стоило их оставить на минутку… Надо еще выпить, – решает Иззи и поспешно заказывает еще пива.
Но Финн отказывается и решительно встает.
– Уже поздно, мне пора.
– Ну вот еще! – воркует Иззи, хватая его за полу.
– Завтра рано вставать. Нам привезли новый грунт для аквариума, и…
У меня падает сердце. Разговоры о рыбах. Что-то не так. Но что произошло, пока нас не было?
Финн пожимает руку Риду, благодарит за билет и желает всем доброй ночи. Я хочу обнять его на прощание – пусть почувствует мои феромоны! – но он уходит, даже не взглянув в мою сторону. Иззи удивленно смотрит на меня, обе мы – на Рида; а он – непонимающим взглядом – на нас. Меня охватывает паника; Иззи сохраняет хладнокровие и начинает допрос.
– Рид, ты помнишь, о чем вы говорили, пока мы выходили в дамскую комнату?
– «Дамская комната», подумать только! Дорогая, мне так нравится твой английский стиль!
– Рид, солнце мое, это важно…
– Разумеется, о наших великолепных спутницах!
– А конкретнее?
– Я сказал, что ты изменила мою жизнь. Что я чувствую себя живым и счастливым как никогда. Что ты – ангел, посланный мне с небес…
Я бросаю на Иззи умоляющий взгляд.
– А о Джейми ничего не говорил? – спрашивает она.
– Сказал только, что приятно снова видеть ее счастливой, после того, как ее отверг какой-то дурень-стриптизер.
– Так и сказал?!
– Прости. Я, наверно, должен был сказать «экзотический танцовщик»?
Я в отчаянии плюхаюсь на диван.
– Он задавал вопросы?
– Только спросил, не Зейном ли зовут этого стриптизера. Этот парень, должно быть, очень известен, если даже мужчины о нем наслышаны!
– А ты что ответил?
– По мне, Зейн, Кейн, Блейн – все едино… – А он…
– А он после этого как-то притих. Ах да, еще я сказал, что это печальная история, – бедняжка Джейми уже и имена для будущих детей придумала…
– Хватит! – кричу я – Не хочу больше ничего слышать!
Иззи кидается ко мне, но я выскальзываю из ее рук и бегу к лифту. Все ясно: она показала Риду фотографию «нашего» ребенка! Когда только успела? На кнопку я наваливаюсь всем телом. Мечта о Финне погибла быстрой и бесславной смертью. Вид у него, когда он прощался, был растроенный, но кто поручится, что он сегодня же не поделится этой историей с Зейном? И с Миа? И со всеми «Золотыми Парнями»? И все они будут ржать надо мной. Такого унижения я не вынесу.
Вбежав в номер, я срываю с себя платье и швыряю, на пол. Обычно я ложусь в постель, не снимая макияжа; но сегодня хочу чувствовать себя так плохо, как только возможно, а потому бегу в ванную и там тру и скребу себе физиономию, пока не превращаюсь в форменную страшилу. Пытаюсь расчесать волосы – в результате становлюсь похожа на куклу, выброшенную на помойку. Отлично. Теперь снаружи я такая же страшная, как и внутри.
