Книга Мятежная красавица - Бренда Хайатт

Когда всех танцующих пригласили на ужин, Маркус взял Куинн под руку и повел к столу. Он не мог понять, почему жена вдруг стала такой задумчивой. Совершенно очевидно, в ее голове зрела какая-то идея, но он понятия не имел, чем могла так озаботиться супруга.

– Даю пенни, чтобы узнать, о чем ты думаешь, – прошептал он ей на ухо, когда подавал стул.

Куинн вздрогнула, но послушно села и даже попыталась улыбнуться.

– Что? Я... я пыталась вспомнить, когда последний раз была на балу. – Ее слова были не более убедительными, чем улыбка.

Маркус сел рядом.

– Не стесняйся, дорогая. Расскажи мне, что так тревожит тебя?

Если бы на балу присутствовал Пакстон, он мог бы подумать, что беспокойство Куинн каким-то образом связано с Гобби, однако агента тут не было.

Она так долго молчала, что Маркус перестал надеяться на ответ.

– Мне неприятно признаваться в этом, – наконец сказала Куинн, – но я несколько шокирована отдельными людьми, которых принято считать сливками общества. То, что я узнала, вызвало у меня настоящее отвращение. Видимо, в Балтиморе я слишком мало интересовалась высшим обществом.

Маркус заметно расслабился.

– Удивительно, как что-то может шокировать тебя здесь после твоего приключения в «Красном соколе».

Но Куинн лишь покачала головой.

– Это совсем другое. Понимаешь, те, кто пришел на этот бал, – это люди, от которых ждешь высших стандартов поведения.

– Значит, они должны быть выше плотских грехов? – Он рассмеялся. – Ты многого от них требуешь. Но я понимаю, что ты хочешь сказать. Некоторые из присутствующих – члены парламента, и теоретически мы действительно ждем, что те, кто принимает наши законы, должны строго соблюдать мораль.

– Вот именно. Ты считаешь это глупым? – В глазах Куинн читалось сомнение, словно она ждала со стороны мужа осуждения.

Их разговор был ненадолго прерван другой парой, занявшей места напротив. После приветствий и представлений Маркус вновь повернулся к Куинн. Он говорил тихо и очень серьезно:

– Нет, это совсем не глупо. Я не сомневаюсь, что именно так и должно быть. И пусть никакие фривольные слова моих друзей или даже мои собственные не заставят тебя усомниться в этом.

Она долго смотрела на него, пытаясь понять, говорил ли он искренне, и наконец сказала:

– Спасибо тебе.

– Вот и хорошо. А теперь скажи, что тебе положить?

Накладывая угощение на тарелку, он думал о том, что его ответ Куинн стал еще одним признаком произошедших в нем перемен.

Остаток ужина они провели в милой беседе с мистером и миссис Бекхейвен, их соседями за столом. Они оказались очень приятной парой, Маркус и Куинн были рады знакомству с ними.

Вставая из-за стола, Куинн прикрыла рукой непроизвольный зевок.

– Как ты думаешь, в котором часу закончится бал? – спросила она.

– Если ты устала, то мы можем уйти в любое время, – ответил Маркус, в глубине души радуясь, что жена хочет снова остаться с ним наедине. – Обычно оркестр играет до двух или трех часов ночи.

Ее ответная улыбка выдавала усталость.

– Боюсь, я никогда не привыкну к лондонскому времени.

– Тогда нужно попрощаться со всеми и отправляться домой. Я совсем забыл, что у тебя сегодня был напряженный день.

Когда молодожены вернулись на Гроувнер-стрит, Маркус понял, что желание Куинн уйти пораньше было продиктовано не столько стремлением оказаться в его обществе, сколько желанием поскорее лечь спать. Поэтому он не стал возражать, когда супруга извинилась и поднялась к себе.

Маркус направился в библиотеку, чтобы выпить перед сном немного бренди. Сидя в удобном кресле, он с улыбкой вспоминал разговоры об Ангеле Севен-Дайалс, участником которых был этим вечером. Его забавляло то, что он стал своего рода знаменитостью.

Однако теперь он твердо решил, что с этим пора кончать, причем не только ради Куинн, но и ради себя самого. Раньше он не задумывался о том, к чему могло привести воровство. Люк воровал частично из-за нужды, частично из-за желания отомстить, он же делал это только ради развлечения. Не слишком благородный мотив, подумал Маркус.

Он взглянул на часы: половина первого ночи: Пожалуй, нужно будет нанести прощальный визит в дом лорда Рибблтона и распрощаться с ролью Ангела навсегда. Поставив стакан на стол, он услышал, как хлопнула входная дверь. Маркус выглянул в холл и увидел заспанного дворецкого, впускающего в дом лорда Фернуорта.

– Мне необходимо срочно поговорить с лордом Маркусом, – возбужденно говорил Ферни. – Это очень важно. Пожалуйста, передайте ему... О! Слава Богу, ты еще не спишь. – Заметив Маркуса в дверях библиотеки, он бросился к нему.

– Тебе не кажется, что ты решил нанести визит в неподходящее время? – Маркус решил, что его друг сильно напился.

Но Фернуорт замотал головой.

– Это не простой визит. Мне нужен твой совет.

– Что случилось?

Фернуорт некоторое время ходил из угла в угол, а затем устало плюхнулся в кресло.

– Может быть, это просто дурацкая шутка. По крайней мере, я очень надеюсь на это. Но если я ошибаюсь, то мне срочно нужно решить, что делать дальше.

– О какой шутке ты говоришь? – терпеливо спросил Маркус. – Кто-то наполнил твои бочки с вином обычной водой?

– Нет, ничего подобного. Вот, посмотри сам.

Фернуорт достал из кармана и протянул другу небольшой листок бумаги. Прочитав, что там было написано, Маркус внимательно посмотрел на Ферни.

– Это правда? Ты действительно вступал, – он заглянул в записку, – в интимные отношения с девочками, не достигшими совершеннолетия?

– Какого черта мне было знать? – зло пробормотал Фернуорт, запуская пальцы в волосы. – Я не спрашиваю у шлюхи, сколько ей лет, раз она соглашается пойти со мной. Но это вполне возможно.

Маркус почувствовал, что его начинает тошнить. По существующим законам совершеннолетие наступало всего с двенадцати лет, и в парламенте давно говорили о необходимости поднять возрастную планку.

– Если ты считаешь, что это возможно, то будет лучше, если ты заплатишь этой леди. Думаю, не стоит рисковать и связываться с законом. Я уже не говорю о том скандале, который тебя ожидает.

Эта Сочувствующая Леди оказалась хваткой женщиной!

– Ты советуешь мне поддаться на шантаж? – Фернуорт был явно расстроен таким поворотом событий. – Мне казалось, ты предложишь что-нибудь получше. А если эта женщина начнет шантажировать других?

– Может быть. Невиновные проигнорируют ее записки, а виноватые... – Он пожал плечами, потому что не испытывал ни малейшего сочувствия к тем, кто насиловал детей, пусть даже это был старина Ферни. – А как ты получил эту записку?