А теперь скажи-ка, мой друг и читатель, что ты будешь делать, если Рэп или Бернадин позвонят тебе и попросятся переночевать? Если братья Армстронги завалят к тебе на флэт глотнуть кислоты[330]или Кэти Бодин[331]понадобятся деньги, чтобы оторваться от преследователей? Вся молодежная культура, все, кто втихомолку ухмыляется, слыша, как президент Агню и генерал Митчел[332]упоминают «растущее число революционеров с завиральными идеями», все, кто желает победы Вьетконга, кто сопереживает «Тупамарос», кто хотел бы пожать руку участникам греческого сопротивления,[333]кто говорит «Поделом», когда в черном гетто пристрелят свынюку, — все мы обязаны поддерживать подполье. Они — авангард нашей революции и в каком-то смысле эта книга посвящена их мужеству.
Увидишь на стене портрет разыскиваемого подпольщика — сорви и повесь у себя дома (но будь осторожен: это противозаконно). Пускай ФБР бесплатно печатает для нас постеры. Так держать, ФБР! А ты отпечатай портреты военных преступников из Вашингтона и стукачей (но тут надо быть абсолютно уверенным) и приклей на освободившееся место. Поскольку ребята из подполья свободно ходят среди нас, изменив внешность, если ты кого-то из них узнал, не подавай виду. Когда они посчитают нужным, то подойдут к тебе первыми. Если ты активно участвуешь в легальной борьбе, то велика вероятность того, что за тобой следят или прослушивают разговоры, то есть ты «засвечен», и вступать в контакт с подпольщиком — безрассудство. Отсиживаться в подполье бессмысленно, если нет разветвленного сообщества, ставящего политические цели. Те, кто ведет легальную борьбу, своей деятельностью демонстрируют солидарность с подпольщиками. Если ФБР или местный отдел полиции по борьбе с подрывной деятельностью задает слишком много вопросов о конкретном подпольщике, об этом надо всех оповестить. Позвони в вашу альтернативную газету или сделай заявление на большой манифестации Движения или рок-фестивале: слух обязательно дойдет до тех, кого надо предупредить.
Если ты вынужден уйти в подполье, не думай, что надо непременно вступить в прославленную группу вроде «Уэзерменов». Если вы скрылись вместе с несколькими близкими друзьями, держитесь вместе — вот вам и группа. Установите контакты с легальным пиплом из тех, кому можно полностью доверять, но чтобы при этом они не были слишком на виду у властей.
Следует сменить город, перебравшись в другое место, где тебя мало знают и меньше ищут. Надо изменить внешность.[334]Насколько — это уже зависит от тяжести обвинений и рвения сыскных органов. Но от внешних признаков принадлежности к молодежной культуре[335]за редкими исключениями можно не отказываться. Даже сам Дж. Эдгар Чудило[336]признал, что наша культура — наша главная защита. Чтобы внедриться в молодежную культуру, надо быть одним из нас. Агенту ФБР сравнительно просто изучить и сымитировать идеологические клише организации со строгой дисциплиной. Но органично войти в культуру можно, лишь изменив образ жизни. Типичный агент всегда будет выглядеть среди нас как Джимми Стюарт в племени апачей.
По рядовым делам власти не устраивают тотальной облавы на беглецов. Поэтому попадаются, как правило, на мелких правонарушениях, а поскольку при этом принято снимать отпечатки пальцев, то тут их и опознают. А значит, укрывающимся от ареста следует иметь хорошо сделанное удостоверение личности, не допускать превышения скорости, не околачиваться с видом праздношатающегося и — боже упаси — не иметь при себе оружия или справочник сапера. Неплохо бы всегда иметь при себе долларов 100 наличными.[337]Даже если тебя арестуют за незначительный проступок, можно внести залог до разбирательства и слинять прежде, чем начнут снимать отпечатки и наводить справки.
А вот если тебя внесли в почетный список «Десяти наиболее опасных преступников», значит, ФБР начинает настоящую охоту. К тому же это признак того, что они напали на след и уверены, что вскоре тебя повяжут на глазах корреспондентов. «Список» — это пиаровский ход, придуманный Пупером[338]— или как там его зовут? — чтобы показать, какие первоклассные ищейки служат в ФБР, и подкрепить всю эту голливудскую туфту о проницательных суперменах. В жизни же большинство агентов ФБР — исполнительные южане, в колледже специализировавшиеся на бухучете и тому подобных тонких творческих материях. Как только ты попал в «Список», уходи в самое глубокое подполье. На некоторое время лучше вообще прекратить любую деятельность. Но облава продолжается лишь до тех пор, пока ты — новость дня и о тебе трубят журналюги. Придется несколько месяцев пересидеть тихо, еще раз сменить внешность, документы и свести круг общения к минимуму. ФБР работает на публику; как только СМИ потеряют к тебе интерес, можно расслабиться и вернуться к делу.
