– Говорил. – Он свободной рукой обнял ее за талию и привлек к себе. – А еще я говорил, что мне нравятся твои губы.
Он хотел, чтобы его поцелуй был легким и недолгим, но как только его губы коснулись ее рта, а ее губы разомкнулись, он не просто со стоном, а с рычанием прижал ее к себе и дал волю желанию поцеловать ее так, как он мечтал с самого утра.
В этот момент, однако, неудачно названный Одуванчик зашевелился, а потом залаял. Колин отпустил Александру, и они оба уставились на щенка, розовый язычок которого явно искал, кого бы лизнуть.
– Он дает нам понять, что ему не нравится, что на него не обращают внимания, – со смехом сказала Александра, глядя на щенка, который с упоением лизал ее пальцы.
– Прелесть, – недовольно пробормотал Колин. Он хотел рассердиться на этот комок шерсти, прервавший их поцелуй, но, увидев, с каким восторгом Алекс и щенок радуются друг другу, сменил гнев на милость.
– Хочешь подержать его?
– Конечно! – Алекс протянула руки.
Колин передал щенка Александре и рассмеялся, вспомнив слова Нейтана.
– Какой ты славный, – проворковала Александра, прижимая щенка к груди. Когда она зарылась лицом в мягкую шерсть и нежно поцеловала щенка в голову, он затих и вздохнул, явно довольный лаской.
«Черт бы побрал этого хитрого щенка, – подумал Колин. – Как ему повезло!»
– Он просто замечательный, – провозгласила Александра. – Это твой щенок?
– Мой, – не колеблясь ответил Колин. – Это подарок, о котором говорил мой брат. Я не очень удивился. Подарки Нейтана всегда требуют, чтобы их кормили и за ними ухаживали. Я почувствовал облегчение, когда понял, что он не подарил мне стадо гусей или коров.
– А у него есть кличка?
Колин взглянул на щенка на руках у Александры. Он свернулся, положив голову ей на грудь.
– Да. Лаки.
– Какая хорошая кличка.
– И очень ему подходит, когда он у тебя на руках. – Он не удержался и провел пальцами по ее щеке. – Как ты себя чувствуешь?
– Немного… больно, но приятно.
Наклонившись, он провел губами по ее шее.
– Лучшего слова для прошедшей ночи не придумаешь, – пробормотал он.
– К тому же я хорошо отдохнула. Обычно я не сплю так долго.
Его пальцы скользнули вниз по позвоночнику, и он еле удержался от того, чтобы сказать, что держал ее в своих объятиях, пока она спала, и это доставило ему не меньшее наслаждение, чем то, что они занимались любовью.
– Ты нашла мой сюрприз?
– Да, спасибо. Очень вкусный. Ты принес его из дома?
– Нет, я украл его из тайного запаса сладостей Нейтана перед тем, как прийти в твою комнату. Я знаю все его тайники.
– Неужели ты смог это сделать за то короткое время, пока я блуждала по коридорам?
– Да.
– Боже, как ты талантлив. И… э… не только в этом, а во многом другом.
– Спасибо. – Его пальцы не переставали двигаться. Теперь они коснулись ее груди. – Не желаешь ли, чтобы я продемонстрировал тебе и другие свои таланты? – Он провел большим пальцем по соску, почувствовав, каким он стал твердым.
– Что у тебя на уме? – чуть заикаясь, спросила она.
Вместо ответа он отнял у нее щенка и посадил его на ковер перед камином, где тот зевнул и, свернувшись клубочком, тут же заснул. Колин подошел к двери, и Алекс услышала, как в тишине раздался щелчок закрываемого замка.
Он подошел к ней, обнял, приподнял от пола и пошел дальше.
– Что ты делаешь? – шепотом спросила она, обнимая его за шею.
– Хочу показать тебе, что у меня на уме.
– Здесь? Сейчас? – Он прижал ее к стене.
– Прямо здесь. – Он приник губами к ее шее и вдохнул ее запах. – Прямо сейчас. – Он задрал подол ее юбки.
– А как же лорд Уэксхолл?
– Его не будет дома весь день.
– А твой брат и леди Виктория?
– Они известны тем, что едят очень медленно и долго.
– А вдруг сегодня они позавтракают быстро?
– На этот случай я и запер дверь.
– Но тогда они поймут, чем мы занимаемся.
– Только если мы тоже не поторопимся. Тебе очень больно?
– Нет, не очень. Терпимо.
– Слава Богу!
Он поднял ее юбки до пояса, а потом положил ее ногу себе на бедро.
Она вздрогнула, когда его рука проскользнула внутрь ее панталон, а когда он начал ласкать влажную плоть, из ее груди вырвался стон. Она схватила рукой его твердое копье.
– Ты уже готов.
– Ты виновата в том, что я готов постоянно. – Его палец медленно проник внутрь ее. – Боюсь, что это становится проблемой.
– Считай, что я всегда готова тебе помочь.
– Я не намерен отказываться от предложения о помощи.
Он вынул руку и быстро расстегнул брюки – так быстро, насколько ему позволяли дрожащие пальцы. Слабый внутренний голос подсказывал ему, что в спешке определенно не хватает изящества, но нестерпимое желание заглушило этот голос. Ему надо было немедленно, сейчас удовлетворить его.
Обеими ладонями он приподнял ее.
– Обхвати меня ногами, – каким-то незнакомым голосом сказал он, – и держись…
Через секунду он уже был внутри ее и потерял всякую видимость самоконтроля. Стиснув зубы, он размеренно двигался. Толчки были длинными и глубокими. При этом он следил за выражением ее лица, за полураскрытыми губами. Ее глаза вдруг закрылись, она вцепилась пальцами в его плечи и, вскрикнув, выгнула спину ему навстречу. Как только он увидел, что она расслабилась, он вышел из нее и прижался к ее животу, почувствовав наступающее освобождение.
Он подождал, пока окончатся конвульсии, и поднял голову. Несколько секунд они просто молча смотрели друг на друга. Он хотел сказать что-нибудь непринужденное и остроумное, но не смог. Эта женщина не только лишила его самоконтроля, но, видимо, и ума. Поэтому он произнес всего одно слово:
– Александра.
Он накрыл ее губы поцелуем, медленно погрузившись языком в бархатистое тепло ее рта, наслаждаясь ее вкусом, эротическим движением ее языка. Его сердце громко стучало. Он медленно прервал поцелуй – так же медленно, как начал.
– Ты и вправду талантливый человек, – прошептала она.
– А ты восхитительная женщина. Я не сделал тебе больно?
– Нет, что ты! Вчера ночью ты был нежным и осторожным, но я не могу не признать, что сегодняшний бурный натиск был не менее приятным.
