А потом, провожая меня, стояла, прислонившись к дверному косяку, и лицо у нее было такое… такое… Что мне вдруг захотелось остаться с ней до утра. И не расставаться долго–долго, всю жизнь!
Но я ушел — во–первых, затем, чтобы не показывать ей, насколько от нее завишу, во–вторых — чтобы в одиночестве обдумать происшедшее, в–третьих — чтобы немедленно приступить к выполнению нашего совместного плана. Ее плана.
Но одиночества у меня не получилось.
Едва я, стараясь не шуметь, прокрался в дверь, из комнаты выскользнула встревоженная тень.
— Почему так поздно? — Повисла на шее, сцепив руки. — Я ждала тебя, ждала… Мы должны были ехать к моему отцу, неужели ты забыл?
— Пришлось встречать в аэропорту начальника, самолет задержался, — легко соврал я, расцепляя кольцо ее рук.
— Отец звонил, спрашивал про тебя! Мне пришлось соврать, что у тебя что–то с машиной. Он возмутился. Сказал что–то про безалаберность. А еще добавил, что мы с тобой одного поля ягоды…
Вот еще, будет он мне читать нотации!
— Ладно, я сам позвоню ему, извинюсь, все объясню. Потом… А сейчас иди–ка ты спать!
— Я звонила тебе раз сто, но твой телефон не отвечал! Я так волновалась! — Лена обиженно надула губы, и без того слишком пухлые.
— В аэропорту, милая, сотовые телефоны не работают — чтобы не падали самолеты, — соврал я.
Она, как ни странно, поверила.
— В следующий раз я не отпущу тебя одного!
— Ага. Обязательно…
Вечно она цепляется! И какая настырная! Постоянно требует отчета — где был, с кем, зачем! Нет, это невыносимо!
Я затих на кухне в темноте, выжидая, пока диванный скрип в комнате и сладкое позевывание не сменятся размеренным сопением.
Как меня бесит, когда она пытается контролировать каждую минуту, проведенную мной вне дома. Вчера ревниво выспрашивала, с кем я работаю, кто мои подчиненные. Услыхав про Лилееву, что–то заподозрила и потребовала избавиться от нее. Нет, она решительно обнаглела!
Я открыл холодильник — пусто и грязно.
И хозяйка из нее никакая! Никогда не позаботится оставить мне хотя бы кусочек! И хотя есть мне совершенно не хотелось, внутри зарождался праведный гнев. Ну ничего, я ей покажу…
Прокравшись в комнату, я юркнул в постель. Места мне досталось совсем немного — из–за ее привычки спать, поджав колени, вследствие чего я вынужден ютиться на краю собственной постели! Ну ладно, скоро все будет по–другому… А свадебное платье я оставлю ей в утешение. Пусть выйдет замуж за кого–нибудь другого!
Что касается ее отца… Если даже дело вскроется, вина падет на его обожаемую доченьку. Акции в бездокументарной форме, вместо подписи — факсимиле, круглая печать его фирмы уже заказана… Бедная девочка и не догадается, что ее отец враз обеднеет на несколько миллионов — правда, на время, конечно, лишь до момента голосования на собрании акционеров. А потом мы все вернем! Мы ведь не воры, в самом деле… Нам просто нужно несколько лишних голосов — Леди Ди и мне.
Нам двоим.
Для того чтобы воплотить в жизнь хитроумный план Даны, мне понадобилась удвоенная нежность и удесятеренное терпение. И пару дней для предварительной обработки ничего не подозревавшей жертвы.
— Завтра же напишу заявление об увольнении! — однажды утром заявила Лена, энергично обводя губы кроваво–красным. Ее глаза смотрели в зеркало как на обидчика — с вызовом. — Как мне все это надоело! Теперь, когда ты прилично зарабатываешь, я буду сидеть дома, готовиться к нашей свадьбе… Знаешь, сколько всего нужно организовать?
— Ладно, — согласился я. Свадьба для нее — это священная корова, которую категорически нельзя трогать. — Увольняйся! Только у меня к тебе небольшая просьба… Сделаешь?
— Ну?
— Мне для работы нужно, знаешь ли…
— Ну, что тебе нужно?
— Ты, кстати, ничем не рискуешь….
— Ты о чем?
— Зарегистрируй передаточное распоряжение по акциям «Стандард Ойл».
— А где оно? Покажи!
— Я бреюсь, ты же видишь… Там лежит, на подоконнике…
Легкое шуршание. Мое сердце замирает, падая в подножную бездну.
— Ладно… А выписка из лицевого счета тебе нужна?
— Конечно!
— А что такое фирма «Игром»?
— Это контора, с которой я работаю, мои клиенты… Так сделаешь, ладно?
— Я же сказала, нет проблем. Я на службе только этим и занимаюсь. Переведу запись на лицевой счет и выписку сделаю.
— К обеду успеешь?
— Ты помнишь официальный срок подготовки выписки? — кокетливо прищурилась она.
— Ну, милая, это же для меня…
— Ладно, ладно! Но только если ты меня поцелуешь… Крепче! Вот так!
Приторный поцелуй с предательским оттенком тревоги и неуверенности, заглушившим его обычный пресный вкус.
— Ты правда не против, чтобы я уволилась?
— Конечно, нет!
— Потрясно! Знаешь, я приготовлю тебе на свадьбу необыкновенный подарок! Ни за что не догадаешься какой!
Чмоканье в щеку.
— Лучший мой подарочек — это ты, милая… Так я заеду к тебе в обед за выпиской? Клиент требует срочно…
— Ага! Заезжай!
В обед выписка была готова. Из нее явствовало, что по поручению директора фирмы «Ярвекс» списаны со счетов и зачислены на счет ООО «Игром» акции ОАО «Стандард Ойл» серии такой–то номинальной стоимости такой–то на сумму столько–то рублей — кстати, очень много рублей!
Возвращаясь из регистратора, я неудержимо расфантазировался. Наверное, при виде этой бумаги Дана обрадованно взвизгнет и расцелует меня в знак благодарности… Это ей подарок за ту ночь волшебной страсти, за все, за все…
Но в действительности реакция красавицы оказалась иной. Изучив документ, она аккуратно сложила его в папку.
— Спасибо, — деловито кивнула мне. — Все правильно, я проверила… Теперь, поскольку акции зачислены на счет твоей фирмы, ты должен подписать доверенность на эти бумаги.
— Зачем? — тупо удивился я.
— Это же обычная процедура! — Она вскинула на меня свой лучистый взгляд, в котором сквозило удивление — и еще что–то неуловимое… Но что? Неужели тревога? Подозрение? — Ведь ты уже подписывал такую доверенность!
Действительно, подписывал… Но тогда акции покупали на деньги Якушева, а сейчас… Сейчас я рисковал своей головой — для нее и ради нее.
— Не понимаю, зачем все это, — недовольно буркнул сквозь зубы.
— Как — зачем? А кто будет голосовать на собрании акционеров?
— Конечно, я сам! Приеду на собрание и проголосую как нужно.
