— Твоему мужу было хорошо. — Райли вздохнул, привлек ее к себе еще ближе, поцеловал в лоб. Пряди длинных черных волос струились между его пальцами. Эта женщина с небольшой высокой грудью и нежными, податливыми бедрами подходила ему идеально, была словно создана для него. И он не сомневался, что так останется всегда; всегда будет преподноситься нежный дар любви, навсегда сохранятся изумление и восторг, потому что они отдавали друг другу нечто большее, чем слияние тел, — это было соприкосновение душ.
* * *
Последовала череда изумительных, блаженных дней, полных восторга. Согласие между Райли и Отами оказалось настолько полным, что никто и ничто не имело больше для них значения. Их любовные объятия были упоительными и спонтанными. Взаимное наслаждение, радость… счастье без изъяна.
На третий день их медового месяца Райли вооружился отверткой, шпателем и молотком и наконец-то открыл входную дверь.
— Думаю, миссис Коулмэн, пора нам обследовать этот красивый маленький остров. Что ты на это скажешь? Почему бы нам не устроить пикник и не погулять, пока не устанем?
— Куда ты хотел бы пойти? Гуам имеет всего тридцать миль в длину, двенадцать в ширину, а в самом узком месте он всего четыре мили шириной. Я узнала это на второй день после приезда, — гордо заявила Отами.
— Я располагаю более обширными сведениями, — с чувством некоторого превосходства сказал Райли. — У меня есть брошюра об этом острове. А также множество сведений, полученных от друзей-офицеров. Пока ты жаришь оладьи, я в точности расскажу, что мы предпримем. А в то время, как будешь упаковывать корзинку для пикника, приму душ. Так будет честно?
— Нет. Но я хорошая, послушная японская домохозяйка и сделаю, как мне велят. Но это до тех пор, пока я соглашаюсь с твоими приказами, потом же откажусь повиноваться. Как вам это понравится, мистер Коулмэн?
— Пока ты разогреваешь сироп и размягчаешь масло, можешь делать все что угодно. Можешь даже ходить позади меня.
— Нет, спасибо. Я современная японка. Я буду только готовить, убирать и любить тебя.
— Хорошо сказано, — сиял Райли. — А теперь давай посмотрим. Мы могли бы поехать по дороге через зону Нимитц-Хилл и взглянуть на панораму гавани, созданной самой природой. Будет виден волнорез Гласса; говорят, так его назвали в честь капитана Генри Гласса, который провозгласил, что Гуам принадлежит Соединенным Штатам. По-моему, это обязательно нужно увидеть. Мне бы хотелось, а тебе?
— Конечно, — проворковала Отами ему на ухо и поставила перед ним тарелку с оладьями, а также подогретые сироп и масло.
— Сделай так еще раз, — засмеялся Райли.
— Что сделать?
— Пощекочи мое ухо, — нарочито ворчливым голосом потребовал он, и Отами охотно повиновалась.
— Что это ты вычеркиваешь? — спросила она минутой позже.
Райли разволновался:
— Мне кажется, тебе не захочется ехать в Нимитц-Бич-Парк. Я уверен, ты не хочешь туда ехать. Там состоялась битва при вторжении американцев в 1944 году. Почему бы нам не оставить эту экскурсию напоследок?
— Хорошо, Райли. Но я думаю, тебе надо увидеть это место. Тебе будет о чем поговорить с твоим отцом.
— Ты это серьезно?
— Да. Ты ведь не сможешь всю жизнь прятаться от него. Рано или поздно разговор между вами состоится. А такая тема станет для вас общей, вы сможете на нее опираться.
— Ты всегда знаешь, что сказать и когда сказать. Да, каким-то образом я прячусь. Почему я сам не мог произнести это слово? Почему ты сказала его вместо меня?
— Потому что я — это я, а ты — это ты. — Отами улыбнулась, и неловкий момент миновал. — Хочешь ломтик манго?
— Нет, я сыт.
Отами принялась убирать со стола.
— Куда еще мы пойдем?
— В форт Соледад. Если верить этому путеводителю, мы сможем увидеть Уматак — место, которое, как считается, посетил Магеллан в 1521 году. Когда-нибудь мы будем рассказывать об этом нашим детям. История, сама понимаешь.
— Если ехать так далеко, то подойдет время обеда. Где мы устроим пикник?
— Еще чашечку кофе, Отами. Быстро, ты не предугадываешь мои желания. Два кусочка сахару.
— Два кусочка, так? Думаю, я и сама бы выпила еще чашку. Не встану с места, пока не нальешь мне кофе.
— Намек понят, — Райли рассмеялся и подскочил, чтобы подать жене кофе. — А как насчет этого места? — спросил он, указывая на карту. — Оно называется Йиго. Мне рассказывали, что здесь собираются создать мемориальный парк, чтобы увековечить память о полумиллионе японских и американских солдат, а также гражданских лиц и жителей островов, которые потеряли свои жизни в тихоокеанском конфликте во время второй мировой войны. Здесь планируют соорудить монумент, символизирующий решимость Соединенных Штатов и Японии крепить дружбу и стремиться к всемирной гармонии. Предполагается, что это будет фигура человека, возносящего молитву о вечном мире.
На лице Отами появилось такое же торжественное выражение, как у Райли.
— По-моему, мы с тобой идеальная пара, которая должна посетить это место. Я буду молиться, чтобы мемориал был создан.
— Еще одна тема для разговора с папой. Думаю, для одного дня достаточно. С учетом того, что грузовик доставит нас туда и обратно. Надень удобные туфли, Отами, на случай, если придется идти пешком. Не знаю, есть ли бензин в баке.
— Конечно, бензин есть. Кто вымоет посуду?
— Не я, мне нужно принять душ и побриться. Вроде бы твоя очередь.
— Я придумала кое-что получше. Подожду, пока ты закончишь, а потом ты можешь вытирать посуду, пока я буду мыть. В семье обязанности делят поровну, помнишь?
— О'кей, о'кей.
— Когда мы вернемся с экскурсии, понравится ли тебе, если мы будем любить друг друга на той полянке, где растет дикий папоротник? Мы могли бы даже искупаться в пруду.
— Это лужа, а не пруд. Если ты займешься посудой, то я подожду тебя там.
Грохочущий грузовик превратил поездку в ужас. Отами молилась и постоянно взывала к помощи Господа, что вызывало восторг Райли. День пролетел быстро. Приготовленный для пикника обед оказался быстро съеден, и не успели они оглянуться, как пора было возвращаться в их крестьянский домик.
— В холодильнике для нас приготовлена бутылка шампанского, — улыбнулась Отами. — Ее послал мой дядя. Раз он не смог присутствовать на свадьбе или хотя бы благословить нас, он сделал, что мог. Это замечательный пожилой джентльмен и очень любит меня. Так он желает нам счастья и добра, не теряя лица. Мы должны выпить и произнести тост, как он пожелал. Я все приготовлю.
Райли подождал, пока Отами вернется с подносом и двумя бокалами. Взял один бокал с подноса и протянул другой Отами.
— Наверное, нужно произнести какой-нибудь цветистый тост, что-нибудь значительное и необычное, но за всю свою жизнь я не смог бы придумать ничего подобного. Почему бы нам не выпить за нашу новую жизнь, твою и мою? За любовь и понимание. Пусть наша новая жизнь будет полна юмора, красивой музыки и чудесных слов. За нас.
