class="p1">— И сколько таких миров? Твой такой же, как этот? Как ты сюда попал? И почему?
— Сколько вопросов, — улыбнулся я. — Я тебе обязательно на них отвечу, но потом. Сейчас нам необходимо ехать домой. Ко мне домой. Твоим родителям мы позвоним и сообщим, что ты в порядке.
— Я не хочу, чтобы они видели меня… такой. — Ася содрогнулась.
— Если не хочешь, не увидят. Мы можем отправить тебя в клинику, не встречаясь с твоей семьёй. Но только если ты так хочешь.
— Да, хочу. Если мама увидит… боюсь, её хватит удар.
— Поживёшь у нас. Я поговорю с отцом, объясню всё, он не будет против. Только один момент, очень важный: князь Андрей Амато не должен знать ничего о том, что я из другого мира.
— Я понимаю. — Девушка кивнула.
— Хорошо. Надеюсь, что ты верно истолковала моё молчание, Ася. Я умер там, в своём мире. Меня просто разорвало на части. И устроил это он. Его зовут Гордиан Херман. Он вселился в тело Ярослава Глинского так же, как я — в тело Андрея Амато.
— Это всё слишком… безумно для меня. Мне сложно поверить в возможность такого.
— Понимаю, тебе нужно время переварить информацию. Главное, прошу, ни слова обо всём этом моей семье и вообще ни одной живой душе — ни одной, Ася.
— Я не дурочка, Андрей, я поняла.
— Спасибо, милая. Я скажу своим, что Глинские тебя похитили. Что они с тобой это сделали. Наш род и Глинские в давней вражде, поэтому отец ничего не заподозрит. И ещё — про мёртвую девушку тоже ни слова.
— Ты любил её? — Ася пристально следила за моей реакцией.
— Нет. Я был… отвратительным, Ася. Использовал и бросил её. Она покончила с собой после этого. Херман был её женихом. Атала бросила его ради меня. А я… я просто использовал её. Но тебя, — я взял её лицо в руки, — тебя я люблю, клянусь тебе в этом! Я был подлецом, и я сожалею об этом, Ася. Ты веришь мне?
Она молчала некоторое время. Затем кивнула.
— Да, я верю тебе, Андрей.
* * *
Сергей оказался удивительным парнем. Увидев Асю, парень не задал ни одного вопроса, на лице его не дрогнул ни единый мускул.
В поместье Амато ехали молча. Добравшись, я попросил всех домочадцев собраться в гостиной для семейного совета.
Реакция моих родных на Асю была разной. Бабушка и мать забегали вокруг девушки, запричитали, заохали, что доставляло моей невесте лишь смущение и огорчение. Уверен, Ася предпочла бы, чтобы о её присутствии и вовсе забыли. Отец сохранял невозмутимость. Я в очередной раз восхитился тем, как мастерски он умеет держать лицо.
— Кто? — задал он единственный вопрос.
— Ярослав Глинский, — ответил я, после чего подробно рассказал почти всю историю, исключая вселение в Ярослава некроманта из другого мира.
Само собой, семья выразила полное согласие с тем, что мы должны отправить Асю на лечение в лучшую клинику. Бабушка заявила, что она знает, кто нам поможет, и пошла в свои покои, чтобы сделать какой-то звонок. Мать увела Асю, которая изо всех сил старалась держаться спокойно, уложить отдыхать в комнату для гостей.
Мы с князем остались наедине.
— А теперь скажи то, что утаил от женщин, — велел он.
— За мной скоро явятся, отец. Ярослав застрелил своих из моего пистолета.
— Только твои отпечатки на нём?
— Да. Он всё предусмотрел и продумал заранее.
— Плохо дело.
— Прошу, отправь Асю на лечение в ближайшее время.
— Мы своих не бросаем, сын, можешь быть спокоен за свою девушку.
— Ася моя невеста, отец.
Он взглянул на меня с некоторым удивлением.
— Ещё несколько месяцев назад ты бы задушил любого, кто дал бы тебе совет жениться.
— Я изменился, отец.
— Вижу, сын, вижу…
* * *
За мной явились утром следующего дня. Жандармы продемонстрировали ордер на мой арест.
Ася судорожно схватила меня за руку.
— Я вернусь скоро, обещаю. — Поцеловав её и ободряюще улыбнувшись побелевшей от страха матери, я позволил себя увести.
Несколько суток прошли для меня, как в полусне. Жандармы допрашивали меня, я рассказывал ту же правду, что своей семье, мне не верили, разумеется. На этот раз обвинения были очень серьёзными, улика в виде орудия убийства с моими отпечатками была гарантией, что мне придётся предельно плохо, если я не сверну шею Херману и не докажу свою невиновность в ближайшее время.
Наконец, через несколько дней меня выпустили под залог.
— Мне очень тяжело далось это, Андрей. Лишь благодаря связям Михаила Алексеевича получилось добиться твоего временного освобождения. Плохи наши дела.
— Мои дела, отец, только мои.
Князь сурово взглянул на меня.
— Ты глупости эти брось. Амато всегда едины — и в радости, и в беде.
По дороге домой он рассказал мне про Асю. Бабушка знала, в какую клинику и к какому доктору её отправить. Одна из светских дам, с которой она дружила, ещё давно рассказала бабушке историю о страшно изуродованной аварией внучке. Внучку отправили в клинику, и вернулась она оттуда будто новым человеком.
Да, в этом мире и медицина шагнула далеко вперёд. Асе предстояло лечь под нож пластического хирурга, который был ещё и магическим лекарем. Одним из лучших не только в Российской империи, но и во всём мире.
Князь уже оплатил лечение Аси.
Своей семье девушка сказала, что приболела, и Амато отправили её на лечение. Конечно, родители стали настаивать на возвращении девушки домой, но князь сам позвонил господину Федотову и объяснил, что Ася не хочет расстраивать родных, что ей окажут лучшую помощь в клинике, и что все расходы мы берём на себя, потому что его сын сделал Асе предложение.
Не знаю, как отреагировали родители моей невесты на две ошеломляющие новости сразу, но спорить с князем они не стали.
На следующий день после моего выхода под залог, к нам поступил звонок от лекаря Аси — Васильева Александра Сергеевича. Он попросил меня приехаить в клинику.
Она располагалась в пригороде Санкт-Петербурга, на природе. Территория клиники была огромная и живописна. Если бы все больные мира могли лечиться в таких условиях, они шли бы на поправку куда быстрее, полагаю.
Александр Сергеевич оказался седовласым мужчиной в летах, с длинным горбатым носом и большими серыми глазами, внимательно
