и есть господин Гастон Ли.
Я хмыкнул и исполнил просьбу любимой женщины.
Любимой? Определённо. Одна лишь встреча. Головокружительный, чудесный, незабываемый день вместе, и я навеки ею сражён.
Её губы легко раскрылись навстречу мне. Мягкие, сладкие... Её вкус взорвался на языке, выбил остатки моего дыхания. Будь проклят этот дворец и договор с короной.
Аврора задрожала в моих руках. Разорвав поцелуй, услышал стон разочарования. Заглянул в её необыкновенные глаза и улыбнулся. В её прекрасных глазах цвета неба искрилось и переливалось синее пламя.
— Наконец-то... — Произнесла она чуть хрипло и радостно рассмеялась, вновь
прижалась ко мне и сказала: — Я скучала.
— И я...
Но мне не дали договорить.
— Вам повезло, что слуг поблизости не оказалось. Чуть всё дело не испортили, — проворчал господин Ли.
— Милорд, господин прав, — вставил слово и мой камердинер. — Вам нужно быть осторожными.
Аврора нехотя выскользнула из моих объятий. Я тут же ощутил пустоту и холод. Волк недовольно заворочался внутри. В груди зародился глухой рык. Чтобы не натворить дел, убрал руки за спину, а зверю приказал успокоиться и
набраться терпения.
— Прости меня. Не удержался, — сказал с улыбкой, глядя исключительно на
Аврору.
— Что ж, нам остаётся только немного потерпеть, — озвучила она мои мысли.
Потом подозвала своего спутника и представила нас друг другу: — Лиам, это... твой второй свидетель — господин Гастон Ли. Гастон, перед тобой Его Сиятельство, граф Лиам Найтмэр. А это его камердинер — господин Сэмюэл Хаш.
Мы обменялись оценивающими взглядами и кивнули друг другу.
— Рад знакомству, — произнёс Гастон.
— Взаимно.
Сэму от Гастона достался лишь кивок.
— Можем поговорить? — прошептала Аврора и утянула всю нашу компанию в покои, как оказалось, это были покои Гастона.
***
АВРОРА
— Вот, граф, это тот, кто разрушит твою помолвку с леди Бэлл: прошу любить и жаловать, господин Гастон Ли!
Мужчины странно друг на друга взглянули. Точно не понравились друг другу. Повернулась к охотнику, который был напряжён и недоволен, как зверь, готовый сбежать, куда глаза глядят, и представила ему Лиама:
— Гастон, перед тобой Его Сиятельство граф Лиам Найтмэр. Прошу любить и
жаловать!
Ни один из них не протянул другому руку для крепкого рукопожатия. Они обменялись скупыми кивками. Не более того.
— Полагаю, Ваше Сиятельство, я могу от вас лично получить подтверждение моего вознаграждения за оказанную вам двоим услугу, — надменно произнёс Гастон.
Ещё специально с насмешкой выделил «Ваше Сиятельство». От его наглости у меня глаза чуть на лоб не вылезли. Не выдержала и легонько пнула носком туфельки по ноге Гастона и прошипела:
— Ты что себе позволяешь, гад? Мы ведь всё обсудили!
— Тише, моя дорогая, — усмехнулся Лиам и обратился к Гастону таким высокомерно-холодным тоном, какой бывает только у аристократов. — Слово
госпожи Даль — моё слово, господин Ли. Я подтверждаю, что вы будете достойно вознаграждены. Я умею быть щедрым с теми, кто предан своему слову. Не так ли, господин Ли? Вы же преданы своему слову, как настоящий мужчина? Мы с Авророй можем положиться на вас или не стоит?
Мне позарез нужно научиться говорить так же, как Лиам. И смотреть, как он. Один такой взгляд, и ты чувствуешь себя тупицей, а ещё виноватой или виноватым во всех смертных грехах, даже в тех, какие ещё не успел совершить, а уже стыдно.
Гастон даже растерялся от столь уверенных слов и прямого взгляда Лиама. Его окутала и аура графа — властная, подчиняющая. Конечно, он же волк. А сильный волк, когда он альфа и не так может по хребту дать. И не только голосом и взглядом. Думаю, кулак у Лиама тяжёлый. Вон, будь у Гастона хвост, уже поджал бы его и заскулил, умоляя простить его за дерзость.
— Э-э-э... — протянул Гастон и покосился на меня, будто искал поддержки.
Переступил с ноги на ногу. Потом тряхнул головой, пытаясь сбросить с себя подавляющую энергетику графа и промямлил, а мямлить для Гастона не свойственно:
— Да-да... Я — мужчина, милорд. Настоящий мужчина. И моё слово имеет вес. Вы можете на меня рассчитывать. Вы и Аврора... госпожа Аврора...
Мне захотелось стукнуть его по лбу.
— Благодарствую, — кивнул Лиам со всем достоинством истинного аристократа и протянул руку Гастону со словами: — Скрепим нашу сделку, господин Ли? Госпожа Даль и магия станут нашими свидетелями.
Круто Гастон попал. В этом мире рукопожатие не хухры-мухры. Пожал руку магу — согласился на сделку. Всё, слово нужно держать.
Магическая сделка — хитрая вещь. Нарушишь данное обещание, и тебе прилетит такой звездец, что вовек не исправить. Потому Гастон и побледнел, бедолага. Если у него вдруг были мысли кинуть меня и Лиама, то теперь не получится.
Почти минуту он сомневался! Но всё же решил доказать, что он мужчина, а не сопля на палочке в стеклянной баночке. Пожал руку графа. Думаю, Гастон хотел удивить графа и крепко пожал ему руку. Не тут-то было! Судя по скривившемуся лицу Гастона, Лиам ответил ему не менее крепким пожатием. Сила у него звериная.
— Сделка заключена, — проворчал Гастон и буквально вырвал свою руку из хватки графа.
Пошевелил пальцами и покосился на меня с недовольством. А я что? А я ничего.
— Теперь можно говорить о деле? — проговорила ехидно и сложила руки на груди. И добавила: — Или ещё пару-тройку часов поговорим о доверии?
— Хочу обсудить честь девушки, Ваше Сиятельство, — произнёс Гастон и убрал руки за спину. Вздёрнул упрямый подбородок и взглянул на Лиама.
Я закатила глаза и со стоном произнесла:
— Гастон, я тебя сейчас убью.
— Вы не должны переживать за честь госпожи Даль. Она не для вас, господин Ли, — с лёгкой угрозой ответил ему Лиам.
На моих губах появилась улыбка. Посмотрела на графа с обожанием.
— Не о ней речь. Я говорю о Синтии Бэлл, — усмехнулся Гастон.
Я перестала улыбаться и перевела взгляд на охотника. Какого чёрта?
— Вы собираетесь лишить девушку достойного будущего, милорд. И не простую девушку, а леди, — продолжил Гастон. — Её честь, её репутация будут уничтожены. Вы сами прекрасно это понимаете.
Я опустила руки, сжала их в кулаки и открыла уже рот, чтобы заткнуть Гастона
крепким словом, но он не позволил, быстро договорил:
— На её горе вы не построите счастья.
