и Эмили, начали невнятно говорить, так что я не слишком беспокоилась о них. С другой стороны, я беспокоилась о Тедди. Мне было жаль, что я ушла с празднования её дня рождения, даже если меня оттуда грубо унесли.
Но Тедди совсем не злилась.
Она сеяла.
Первое, что она спросила меня:
— Куда делась твоя помада?
а затем последовало:
— Не могу поверить, что ты трахнулась в общественном месте. У меня никогда такого не было.
Люк вышел из своего кабинета на пару минут позже и погладил мою руку, когда проходил мимо меня обратно к стойке. Его бармен — я думаю, его звали Джо — сурово посмотрел на него.
Люк, наоборот, попытался пригладить свои тёмные волосы и выглядел так, словно сдерживал улыбку.
Боже, он был такой красивый.
Я так думала тогда, и я так думала сейчас, когда он появился в моём поле зрения. Я шла вниз к конюшням, чтобы вывести Мэйпл на прогулку.
За последнюю неделю или около того я стала себя чувствовать намного комфортнее в седле. Я смогла пустить Мэйпл в галоп на днях, и ей это понравилось.
Каждый раз, когда я седлала лошадь, мой желудок делал маленький переворот. Я не знала, оставит ли меня когда-нибудь полностью мой инцидент, но несколько месяцев назад я думала, что никогда больше не буду скакать верхом.
Теперь мне было намного лучше.
Езда верхом была всем для меня, и сейчас, когда я снова могла делать это, я могла признать, как сильно мне было больно, когда я думала, что навсегда потеряла это.
Мне никогда не было так больно, и я никогда больше не хотела чувствовать это.
Было тяжело не думать об прогрессе в моей езде и не вспомнить Брукса. С тех пор, как я вернулась домой, время, которое я проводила с ним, было моим любимым, особенно за последние несколько недель. Я провела несколько ночей в его доме, потому что, если кто-то спросил бы, я бы могла легко списать это на то, что была с Тедди, и нам не нужно было беспокоиться о том, что моя семья будет гадать, почему его грузовик был поблизости.
Его дом представлял собой двух-спальное бунгало в лощине за баром. Он рассказал мне, что он потратил последние несколько лет на его ремонт, и я могла сказать, как много усилий он вложил в него. Я не считала Люка Брукса человеком, у которого было больше одной подушки, хорошее постельное белье и каркас кровати в придачу. Я сказал ему об этом, и он сказал мне, что мне нужно поднять планку.
Он был полон сюрпризов.
Таких, как медленный танец на кухне, которым он удивил мен пару дней назад.
У нас у обоих был долгий день, так что, когда я пришла к нему, я ничего не ожидала. Я просто хотела быть с ним.
Но когда я вошла, он уже сделал ужин для нас, и Люк Брукс знал толк в еде.
Когда мы убирались, из маленького динамика в гостиной начала играть медленная песня Рэнди Трэвиса. Он перекинул через плечо полотенце, которым вытирал посуду, и схватил мою руку, притягивая к себе. Он положил одну свою руку на мою талию, а другой переплёл наши пальцы.
Мы качались вместе на кухне, и я могла бы остаться в том мгновении навсегда.
Позже той ночью мы уснули на диване, смотря мою любимую «Стильную штучку».
В такие маленькие моменты, как те, я могла отчетливо его видеть. Он, определённо был потрошителем футболок, но он не был высокомерным, безответственным или легкомысленным. Он был внимательным и заботливым.
Для того, кто потратил всю свою жизнь, умоляя других о внимании, он действительно знал, как заставить меня почувствовать себя единственным человеком на планете.
Люк, которого я узнала с тех пор, как вернулась домой, был тем мужчиной, в которого я могла бы влюбиться. Я начинала думать, что он был единственным мужчиной, в которого я могла бы влюбиться.
И это пугало до чёртиков.
Я смотрела, как он протащил грабли через загон, что означало, что он уже убрал его. Его серая футболка начала прилипать к его телу, а его кожа сверкала под лучами позднего летнего солнца. Он остановился на секунду, чтобы схватить низ своей футболки и поднять ткань, чтобы вытереть лицо.
Чёрт возьми.
Я подошла к ограде загона и облокотилась на неё.
— Доброе утро, — сказала я, объявляя о своё присутствии. Люк посмотрел на меня и пошёл ко мне.
— Доброе, — ответил он после того, как быстро поцеловал меня в висок.
— Я скучала по тебе прошлой ночью, — честно сказала я. Он ухмыльнулся мне, и я толкнула его в плечо. — Заткнись.
— Прости. Мне нужно было встать раньше, чем обычно, и я подумал, что ты и так недосыпала на этой неделе.
Улыбка на его лица стала шаловливой.
Это было правдой.
Было немного странно быть с ним. Казалось, что я не могу насытиться. Мне нравился секс, но у меня никогда не было особенно сильного сексуального влечения до Люка. Я привыкла подолгу ни с кем не спать. Меня это никогда не волновало.
Очевидно, что секс был потрясающий, но я думаю, что всё дело было в том, что Люк заставлял меня чувствовать, как он хочет меня, и он не хранил это в секрете. Он заставлял меня чувствовать себя желанной, и даже страстной, что никогда не являлось тем словом, которым я бы описала себя. Я бы использовала это слово, чтобы описать Тедди, но не себя.
Мне нравилось, как это ощущалось.
— Почему ты проснулся так рано?
— Увидишь. Ты готова прокатиться верхом? — он заправил прядь волос мне за ухо.
— Да, но сначала мне нужно заняться стойлами, и сегодня у меня на повестке дня гостевые конюшни.
— Всё сделано.
— Это физически невозможно в такую рань.
Люк перегнулся через перила и мягко поцеловал меня.
— Всё сделано, — сказал
