тем, почему я был в таком состоянии, ведь ее нашли живой.
— Ты можешь сказать Констанс, что я жду? — спросил я медсестру, когда она уходила.
— Думаю, она уже знает это, но я напомню ей.
— Спасибо.
Я съежился. Пара, которая нашла ее, все еще находилась в комнате ожидания. Дракон выглядел неважно, но он был в сознании.
— Я должен был это сделать. Твой всадник не смог бы с этим справиться. Ты в порядке?
— Со мной все будет в порядке. Пока это показывает тебе, что мы не причинили ей вреда, ты можешь делать все, что тебе, черт возьми, заблагорассудится.
— Феликс, — сказал его друг.
— О, милый. — Феликс взял своего всадника за руку, и только тогда я понял, что они пара. — По крайней мере, я могу сказать, что Рубикон был у меня в голове. — Усталый смешок слетел с его губ.
Его парень закрыл глаза и покачал головой.
— Так вот что это было, верно? — спросил Феликс. — Ты оставил меня с ужасной головной болью. — Он поднес руку к голове.
— Я должен был знать. Еще раз, мне очень жаль.
— С ней все будет в порядке? — спросил его парень.
— Будет… в конце концов.
— Это то, что, как мы думаем, с ней случилось?
Я кивнул.
— И когда я найду их, они испытают ад.
— 25~
Король Гельмут вернулся за Эмануэлем. Я надеялся, что он расскажет ему.
В голове у меня потемнело. Что я сделаю с этими семью ублюдками, когда они попадут ко мне в лапы. У меня не было достаточных способностей, чтобы сделать с этими подонками то, что я хотел.
Рычание и удар кулаком вывели меня из мрачных мыслей. Затем послышались рыдания Эмануэля. Гельмут рассказал ему.
Я отправился на его поиски. Король Гельмут крепко обнимал его. Он искал вместе со мной, так что я знал, что он чувствовал к Елене. Сколько раз он говорил мне, что она не девица в беде? Как, черт возьми, это произошло? Почему она не могла отбиться от них? Она заявила на меня права за то, что я громко плакал, и тогда меня это сильно ударило. Причина, по которой ей нужны были мои способности, ее способности.
Я вернулся в комнату ожидания. Я сел на один из ужасно неудобных стульев, прислонился головой к стене и закрыл глаза.
В конце концов Эмануэль успокоился, и дверь открылась, показав покрасневшие глаза разъяренного дракона. Он сел в кресло рядом со мной.
— Все, что тебе нужно, чтобы я сделал. Я здесь, — хрипло произнес он.
Я кивнул.
В зале ожидания воцарилась тишина. Наконец прибыли Бекки, Сэмми, Джордж и Дин с мастером Лонгвеем.
Моя мать отвела Сэмми и Бекки в сторону, чтобы рассказать им, что случилось с Еленой. Они обе плакали и были сердиты.
Сестра подбежала ко мне, слезы катились по ее щекам. Она обвила руками мою шею, влезая коленями на стул рядом со мной. Она долго ничего не говорила, просто плакала навзрыд.
— Обещай мне, что они заплатят, — наконец произнесла она сквозь рыдания.
Я стиснул зубы, чтобы сдержать свое опустошение так сильно, что слова не могли вырваться наружу.
Никто больше не произнес ни слова, пока мы ждали Констанс. Я закрыл глаза и позволил мрачным мыслям поглотить меня. Их запах все еще витал во мне.
Чья-то рука коснулась моего плеча, и я открыл глаза.
Эмануэль выглядел так же, как я себя чувствовал.
— Тебе нужно сделать заявление, Блейк. Они не хотят ничего слышать ни от Гельмута, ни от меня. Они хотят знать, что ты собираешься делать.
— У меня нет времени…
— Она — принцесса, а ты — ее дракон. Тебе нужно что-то сказать.
— Хорошо. — Я протопал вниз по лестнице.
Снаружи было море репортеров. Елена была права, они действительно выглядели как нашествие тараканов. Когда я подошел, врач стоял на трибуне и разговаривал с ними.
Они толпой устремились ко мне. Их камеры светили мне в лицо, и все они одновременно выкрикивали свои вопросы.
— Блейк, с принцессой все в порядке? Ты ее видел? Правдивы ли эти слухи? Правда ли то, что сказал доктор? Что ты будешь делать?
Доктор отступил в сторону, чтобы дать мне возможность ответить.
— Она в безопасности, но ей нужен отдых. Ответственные за это люди дорого заплатят за эту ошибку. Я не успокоюсь, пока не найду их и не устрою им ад. Это моя Драконья клятва. А пока дайте ей время подлечиться. Идите домой. Она с близкими людьми.
Последовали новые вопросы, но я вернулся в здание.
— Это не то, что я имел в виду, — сказал Эмануэль.
— Стоп, — рявкнул я, когда мы вошли в лифт.
— С ней все будет в порядке.
— Как, Эммануэль? Перестань так говорить. Меня не было рядом, когда она больше всего во мне нуждалась. Она никогда не будет доверять мне.
— Тогда ты начнешь с самого начала. Поддержишь ее, станешь другом, покажешь ей, что она может тебе доверять.
— В этом-то и фишка доверия. Как только оно сломано. Ты никогда полностью не получишь его обратно.
— Просто будь там. Будь таким, каким она хочет, чтобы ты был.
— А это ничего не значит. — Двери лифта открылись, и Бекки бросилась ко мне.
— Она проснулась, но Констанс пришлось дать ей что-нибудь успокоительное.
— Что?
Слезы катились по лицу Бекки, и Джордж крепко обнимал ее.
— Я никогда раньше не слышал, чтобы она так боялась. Это не Елена. Елена ушла. Они сломали ее, — сказала она.
— Бекки, пожалуйста, — сказал Джордж.
В глубине зала ожидания мой отец крепко обнимал Сэмми, а мама разговаривала с Констанс. Я протиснулся мимо Бекки и Джорджа, чтобы подойти к Констанс.
— Что случилось?
— Она проснулась, но я не знаю, что творится у нее в голове. Она боялась Гельмута.
— Что? — Я смерил Гельмута убийственным взглядом.
— Блейк, — мягко сказал Эмануэль.
Но я уже был сверху на Гельмуте, схватив его за рубашку.
— Что ты сделал? Почему она тебя боится?
— Блейк, прекрати это, — закричал Эмануэль, пытаясь оттолкнуть меня от себя.
— Я не знаю. Клянусь. Я сам искал ее. Мой дракон искал вместе с тобой день и ночь. Я не имею к этому никакого отношения.
Вокруг нас собирались люди. Я отпустил его. Мой разум помутился.
— Успокойся, черт возьми, — сказал Эмануэль. — Мы не знаем, в каком настроении она находится. Я обещаю, Гельмут не имеет к этому никакого отношения. Я бы знал. Подожди, пока она не придет в себя, чтобы рассказать нам.
В тот момент я возненавидел его. Если его
