Полночи на выгоне-аэродроме приземлялись самолеты: маленькие ПО-2 и тяжелые «Дугласы». На специальной прицепке были доставлены и сброшены три 76-мм пушки. Одна разбилась, но две не пострадали. Партизаны выгружали боеприпасы, встречали пополнение и разводили его по хатам и сараям – поспать хотя бы часок. В штабной избе табачный дым стоял густыми слоями: командиры бомбардировочного полка и полка штурмовиков – оба капитаны, лейтенант-артиллерист, два старших лейтенанта – командиры прибывших рот, плюс Саломатин со своими офицерами, Ильин и Крайнев – все дружно дымили, обсуждая план операции.
– По монастырю будем работать ФАБ-100, – сказал командир полка бомбардировщиков. – Более крупный калибр смешает все с землей и кирпичами, а вам надо знать, скольких убили. Ну и язык… Кто-нибудь да уцелеет.
Саломатин согласно кивнул.
– У меня на все про все только час! – сказал он и посмотрел на командира штурмовиков. – Мне нужно, чтоб ваши самолеты ходили над поселком, пока мы не уйдем из Орешково! И не просто ходили, а не давали немцам поднять голову! Ясно?
– Орешково находится на предельной дальности подлета ИЛ-2! – возражал капитан-летчик. – Горючего хватит долететь, нанести удар и обратно.
– Выпускай самолеты волнами! Пока одни отбомбятся, подлетят другие.
– Рискованно, товарищ генерал! После первого удара немцы вызовут истребителей.
– Обеспечьте прикрытие!
– Истребителей с большой дальностью полета у нас мало. Может, лучше сразу размолотить? Ударим так, что не скоро опомнятся!
– Опомнятся! Здесь все рискуют, капитан! Думаешь, легко тремя ротами атаковать немецкий полк, к тому же занимающий заранее подготовленную и сильно укрепленную позицию? Нет уж, ходите по головам! Чтоб немцы мордой в землю лежали, не помышляя ее поднять! Иначе нас раздавят.
– Как отличить своих от немцев? – продолжал летчик-штурмовик. – На грузовиках вы сверху белые кресты нарисуете, понятно. А люди? Они же в немецкой форме!
– На людях кресты рисовать не буду! – рассердился Саломатин. – Отличить просто. Немцы будут лежать, мои – двигаться. Поэтому строго-настрого накажи своим летунам: в того, кто двигается, не стрелять! Знаю вас! День назад такой ретивый обстрелял с воздуха наш грузовик, убил подполковника Октябрьского. Если с моими нечто подобное случится, пойдете под трибунал!
– У нас каждый день трибунал! – вздохнул штурмовик, доставая очередную папиросу. – С каждого боевого вылета кто-то не возвращается. А то и двое-трое… Сделаем, товарищ генерал! Даже если «мессеры» налетят!
– Если подобьют кого, пусть прыгает! – сказал Саломатин. – Вокруг свои – подберем. Специально людей выделю…
Крайневу понравились летчики. Молодые – не старше двадцати пяти каждый, но знающие свое дело. Они не осторожничали и не лебезили – говорили, что думают, невзирая на звания. Другие командиры были им подстать. Компания подбиралась хорошая – Москва прислала лучших. Совещание затянулось за полночь. Намечали цели для удара, обсуждали взаимодействия частей, план действий на случай, если что-то или вообще все пойдет не так. Ровно в ноль-ноль Крайнев незаметно выскользнул из избы, забежал за угол и жадно вдохнул прохладный и чистый воздух. Запахло прелью, и он очутился в Москве…
Разбудила его Настя.
– Ну и вид у тебя! – сказала, обнимая мужа. – Грязный, вонючий, одежда табаком пропахла…
– Там некогда прихорашиваться! – вздохнул Крайнев.
– Снимай все – и в душ! Одежду я почищу!
Крайнев кивнул и отправился выполнять распоряжение. Пока он мылся и пил чай, уставшая после ночного дежурства Настя прилегла и уснула. Крайнев бережно укрыл ее одеялом, чмокнул в уголок губ (Настя вздохнула и что-то пробормотала) и отправился писать отчет. Через два часа он отправил его по электронной почте, пообедал и отправился к Гаркавину. Когда он вошел в знакомый кабинет, подполковник выравнивал на столе листы с текстом.
– Закончил читать! – пояснил. – Впечатляет!
– Теперь знаешь о «Валгалле»?
– До отчета знал, – сказал Гаркавин. – Недавно открыли доступ.
– Информация совпадает?
– В основном. Там без деталей. Твой отчет дополняет картину.
– Если открыли «Валгаллу», можно сказать, на какие секреты я вышел? Из-за чего погоны надел?
Гаркавин полез в сейф и достал тоненькую папку. Вытащил из нее черно-белую фотографию.
– Публиковалась в открытой печати. Переснято из западного журнала. Узнаешь кого-нибудь?
Крайнев внимательно вгляделся в лица людей, запечатленных на фото. Их было два десятка. Судя по всему, снимок делали по случаю какого-то торжества: нарядные мужчины и женщины весело смотрели в объектив и улыбались. Одно лицо Крайнев вычленил сразу и долго рассматривал.
– Эльза…
– Эльза Теодоровна Петрова, подполковник ГРУ! – торжественно сказал Гаркавин. – Кавалер четырех орденов, среди которых два – Ленина. Легенда разведки. Теперь понял, почему Щелкунов на тебя так смотрел? Это ты ее завербовал!
– Твою мать! – сказал Крайнев.
– Ты чего? – удивился Гаркавин.
– Ее заставили?
– Эльза Теодоровна сама попросила – продолжить дело мужа. Героя Советского Союза Петрова, знаменитого разведчика, пропавшего без вести в войну. Она так и не узнала, что ты не Петров.
– Почему у меня все наперекосяк? – спросил Крайнев. – Почему я хочу как лучше, а получается – хуже некуда? Пытался защитить женщину, а сделал героем предателя. Даже Саломатину о нем не сказал… Хотел для Эльзы мирной и счастливой жизни, а сунул в осиное гнездо.
– Удивляюсь я тебе! – сказал Гаркавин. – Здоровенный мужик, а бьется в истерике. Будем дальше слушать? Я главного не сказал.
– Говори! – согласился Крайнев.
– В войну Эльза работала в управлении Судоплатова, переводчиком. Затем прошла обучение и была заброшена в Германию. Случай из ряда вон. В СССР разведчиками-нелегалами традиционно были мужчины, в крайнем случае – семейные пары. Женщинам не доверяли: не та психологическая устойчивость, к тому же влюбляются, а любовь для женщины важнее Родины. Но из всякого правила есть исключение. Думаю, сыграло роль героическое прошлое Эльзы – за N ее наградили орденом Ленина. Ну и – вдова Героя… Было еще одно обстоятельство. Эльзу перебросили в Германию. Она приехала в город Пулах и зашла в кафе. Там по чистой, как ты понимаешь, случайности увидела сотрудника разведки Гелена. Тот узнал ее. Эльза показала ему бумагу, которую этот сотрудник, некогда лейтенант Абвера, имел неосторожность написать. Это была ее первая вербовка… Ты невнимательно смотрел на фотографию, Виктор!
Крайнев лихорадочно схватил снимок.
– Крюгер! – сказал, бросая снимок на стол.
– Фото сделано на юбилее полковника Пауля Крюгера. В большие чины он не выбился, но должность занимал ответственную – кадровик. Крюгер рекомендовал Эльзу Гелену как давнего агента Абвера, выполнявшего в годы войны ответственные поручения контрразведки в роли управляющей гостиницей. Гелену Эльза понравилась, он взял ее в штат. Свыше десяти лет Эльза руководила гостиницей, работавшей под прикрытием БНД[6]. Потом ее заметила разведка одной из стран НАТО, по согласованию с БНД Эльза Петрова перешла на службу к ним. Все в том же качестве, но в другой стране и с другими возможностями. Ты не о том подумал, Виктор! Разумеется, Эльза использовала
