этого. Но… запомни, ты должен будешь сделать всё сам, зная, что у тебя не будет поддержки.
– Неужели мы совсем ничем не сможем ему помочь, Алекс? – робко спросила девушка.
– В этом – не сможем, – печально отозвался тот. – К сожалению, никто и никогда не в силах отказаться от данной человеком клятвы за него…
* * *
– Получается, он у тебя что, вроде как дрессированный, этот… как ты его там назвал, Тай-Утка?
Кейр присел рядом с Аспидом на край обрывающейся в воду потрескавшейся асфальтовой площадки, подтянул под себя одну ногу и стал смотреть на широкий заброшенный пирс, сплошь заросший пробившимися сквозь трещины в бетонных плитах деревцами. Второй пирс, виднеющийся чуть подальше, был застроен какими-то наглухо замурованными ангарами, а за ними в отдалении уже можно было разглядеть в дрожащей над водой серебристой дымке позднего утра силуэты небоскрёбов Манхэттена.
– Таютка, – поправил его Аспид, улыбаясь. – И это не он, а она. Она умеет становиться невидимой и всё понимает. Таютка, скажи ему «привет».
Диковинное существо, больше всего похожее на миниатюрного, словно голубь, дракончика, подлетело к Кейру и село на его неуверенно (парень слишком сильно привык к тому, что всё, что обычно обитало в Цитадели, было, по большей части, довольно-таки кусачим) вытянутую ладонь. Крылатая ящерка посмотрела ему в глаза, что-то пару раз пронзительно пискнула, а потом расправила крылья с сетчатыми, как у стрекозы, подкрыльями, царапнув ему кожу острыми коготками, и снова перепорхнула мальчику на плечо.
– Офонареть, – коротко резюмировал Кейр.
Он был искренне рад, что Аспид явно снова ожил и, кажется, наконец-то пришёл в себя после всех этих своих злоключений. А то ходил целыми днями, словно в воду опущенный, даже смотреть было жутковато… Часами пропадал в той пещерке у горячих источников, разговаривал отстранённо и вяло – вон как вчера, когда Кейр в очередной раз попытался его растормошить.
Нет, оно и неудивительно, конечно. Сказать по правде, Кейру и самому долгое время было очень, очень сильно не по себе ото всей этой гадостной истории, пускай она произошла и не с ним самим… особенно после того, как уведённый тогда Вильфом куда-то в темноту Аспид так надолго исчез, а ведь старшие тули-па им с Кейром даже парой слов не разрешили перекинуться после возвращения мальчишки в Цитадель…
Но, в конце концов, главное же, что с ним теперь снова всё в порядке, ведь правда? Вон, даже в помощники к Кейру сегодня вдруг напросился…
– Короче, я что хотел сказать, бро… – парень глубоко вдохнул сырой осенний воздух и тут же чуть поморщился, почувствовав кисловатый душок подгнивших водорослей, который доносился от близкой воды. – Фу ты чёрт, что же здесь воняет-то так везде…
Кейр прищурился на уже довольно высоко висящее солнце, пытаясь отвлечься от противного тревожного нытья где-то под ложечкой. Вокруг было безлюдно и безветрено; тишину нарушали лишь мерный плеск волн под ногами да вопли чаек, кружащих над заливом. «Твою мать, орут, как будто они и не птицы вовсе, а какие-нибудь грёбаные мартовские коты, – раздражённо подумал он. – Чёрт, ну скорей бы уже мы со всем разобрались, и этот день наконец закончился, и начался бы следующий, а! Как же погано сидеть здесь и тупо ждать…»
Ну ничего. Ещё немножечко терпения…
– В общем, это, я хотел сказать – респект, что ты сегодня был там на подхвате, ага? Давно мне пора было уже приструнить этих выскочек… – закончил наконец Кейр, следя за тем, чтобы его голос звучал в меру непринуждённо, и стал старательно разглядывать понатыканные вдоль берега облезлые здания с пустыми глазницами выбитых окон.
Когда-то весь этот комплекс рядом с Южным морским терминалом был, кажется, настоящей электростанцией – по крайней мере, Бугор как-то утверждал, что здесь в своё время даже работал его прадед. Долгие годы после закрытия это место вроде бы даже довольно неплохо охранялось, но лет тридцать назад, ещё до рождения Кейра, город, видимо, решил окончательно на него плюнуть, и сейчас увешанные жёлтыми запрещающими табличками решётки при въезде на территорию все давно проржавели, а чёрные линзы на старинных, похожих на настенные фонарики камерах наблюдения, висящих на углах домов, были сплошь разбиты.
До того, как байк-клуб решил сделать этот заброшенный угол чем-то вроде своего места встреч, Кейру ни разу не приходилось здесь бывать, хотя раньше парень был уверен, что уж родной-то Бруклин он точно знает чуть ли не до самого последнего закоулка…
– А этот, с ирокезом, ведь тоже пытался потом в меня стрелять, – с едва заметной ноткой гордости сказал Аспид. – Знаешь, мне кажется, что я даже уже начинаю потихоньку к этому привыкать…
– Ну-ка, и о чём это там наш малыш так увлечённо хвастает перед своим соратником, м-м? – фигура Вильфа, как всегда неожиданно, материализовалась прямо у них за спинами. – Может быть, он и мне тоже расскажет? А я его послушаю…
Парни, не сговариваясь, тут же вскочили на ноги.
В голосе рыжеволосого звучала привычная снисходительная издёвка, но настроен он был, как показалось Кейру, вроде бы пока что ещё достаточно благожелательно… иначе как пить дать первым делом вместо разговоров дал бы сейчас им обоим по шее за то, что расслабились и позволили застать себя врасплох.
– Мы с Аспидом только что по-дружески потолковали с Главарём «двести одиннадцать», – чуть поспешно отозвался Кейр. – Теперь ему предстоит недельку… э-э-э, ну, отдохнуть, и, думаю, этого времени ему как раз хватит, чтобы принять решение присоединиться к нам.
– Хм… юные воины так уверены в этом? – улыбнулся Вильф.
Аспид потупился, а сидящий на плече у того серебристый дракончик прижался к его шее, коротко глянул на рыжего синими бусинками глаз и тут же торопливо юркнул мальчику за пазуху.
Кейр машинально побарабанил себя пальцами по бедру:
– Да, я думаю, мы были… довольно убедительны.
– Все собрались, босс, – донёсся со стороны возвышающегося позади них высокого кирпичного здания зычный голос Кривого.
Кейр коротко кивнул, пытаясь не замечать, как начинает всё быстрее колотиться сердце, и они пошли внутрь.
Первый этаж здесь был, судя по всему, бывшей автомастерской – по крайней мере, под высокие подъездные арки можно было проехать, наверное, даже и на трейлере, не то что на мотоцикле. Внутри было прохладно и сумрачно; сквозь широкие, как в цеху, решётчатые окна с мутными побитыми стеклами пробивался яркий утренний свет.
Столпившиеся у составленных около стены байков парни негромко переговаривались; Зубило и Кривой (в вечной этой своей засаленной красной бандане и уродских тёмных очках на пол-лица – и вот на кой чёрт они
