лапши навешала, даже Лемберга обкрутила! – Капитан покачал головой.
– Ля фам фаталь… типичная! – отвечал Алик. – Как она его… голыми руками! Таких за всю историю человечества пересчитать на пальцах! Э-э-э… Мессалина! Р-раз. Юдифь и эта… Клеопатра! Два и три. Кстати! – Он поднял указательный палец. – У нее был проклятый змеиный бриллиант, Антоний подарил. – Алик вдруг ахнул: – Я понял, капитан! Поэтому ее укусила змея! Из-за бриллианта!
– Ну-у-у… бывает, – неопределенно протянул капитан Астахов. – А кто еще?
– Еще? Ну, эта… Нефертити! Четыре. Потом… потом… принцесса Диана! Пять. Жанна д’Арк. Шесть. – Алик запнулся и нахмурился.
– И некоторые другие, – подсказал капитан. – Тэтчер, например. Или та же Закревская.
Алик согласно кивнул и сказал:
– Мне лично вот что непонятно. Ну вот как! Как эта золотая рыбка опустила плиту? Это ж какую силищу надо иметь! Она что, качается? Вроде не похоже. Бросила умирать, а он, дурак, страдает. Выродок какой-то, а не слабый пол!
– Как? Элементарно. Она показала, что на всякий случай взяла из машины лом и пошла искать Саню. А когда поняла, что он в склепе, поддела плиту ломом и толкнула ногой. Очень удачно получилось, говорит. Лом нашли в багажнике ее джипа.
– Сообразительная, садюга! – воскликнул Алик. – А лом на какой такой случай? Убить собиралась? Жаль, не видел ее живьем, она мне не открыла. Прикинь? Не от-кры-ла! И главное, чувствую, они там… То есть в смысле, Ши-бона там не было… А телефон вне зоны. Я взял у Ши-бона, когда он спал… ее номер! – Алик хихикнул. – На всякий случай. А на фотке ничего особенного, тощая, ни рыба ни мясо. И самое главное, он же поначалу от нее как черт от ладана, словно чувствовал. Говорил, смердит, и ни за что! И как же красиво она его скрутила! Привернула! Летел по первому зову, совсем с ума сошел… – Алик закручинился, подперев щеку рукой. Потом сказал: – Кто она вообще такая, а, капитан? Мы же о ней ничего не знаем. Ши-бон говорил, что сирота, никого нет.
– Кое-что знаем. Есть тетка, она помогает ей деньгами. Тетка ничего не знает о ее замужестве, адреса племянницы у нее нет, номера телефона тоже. Подруг ее она не знает. Иногда она не приходила домой по несколько дней, тусовалась с бандой подростков, они грабили у кабаков пьяных, а ее использовали в качестве живца. Банду взяли, кто-то загремел в колонию, кто-то отделался условным, на нее не обратили внимания – маленькая, худенькая, все время плакала. Жертва! Правда, один из членов банды утверждал, что она была мозговым центром, но остальные не подтвердили.
– Роковая женщина, – сказал Алик. – Есть в них что-то… – Он пощелкал пальцами. – Запросто убьет, швырнет золотое колье… Тетку не бросила, помогает – тоже штрих к портрету. Осуждала родню мужа за скупку золота… Недаром Ши-бон поплыл и плывет до сих пор, а ведь она его чуть не убила. А ему пофиг! Только свистни! Так и вертят… Мучается, я ведь вижу. Дураки мы, капитан, нас голыми руками… такие как эта… она! – Он посмотрел на спящего Шибаева. – Спит! Совсем ослабел… Зла не хватает!
– Завидуешь? – спросил капитан.
– Черт его знает! – ответил Алик не сразу. – Мне такая не попадалась. Ши-бону всегда везет.
Они смотрели на спящего Шибаева. Капитан снова разлил, и они выпили за его здоровье, потом за сотрудничество, потом за «Царицу Савскую». Бутылка закончилась, и капитан сказал, что, наверное, ему уже пора. Они препроводили спящего Шибаева в спальню и уложили в кровать.
– Я тут подумал… с философской точки зрения, – глубокомысленно заметил Алик. – Все такие разные и… не-пред-сказу-емые…
– В каком смысле? – поинтересовался капитан.
– В каком… Аферистка и убийца, швыряется золотом и не бросила тетку. Жулик, аферист и вообще черный археолог не взял брошку и серебряный портсигар… Вот скажи, капитан, как это? Даже честный человек не удержался бы… Ты, например, удержался бы? Что это? Скажешь, не философия?
– Философия, – согласился капитан, подумав. – Наверное. – И добавил: – Я бы удержался. А ты?
Алик пожал плечами…
… – Одного не понимаю, – сказал Алик уже в прихожей, провожая капитана. – Если она сообразила насчет алиби, зачем притворяться психопаткой? По-моему, перебор.
– Не понимаешь? – прищурился капитан.
– Не понимаю.
– Но ведь алиби не сработало! На тот случай и притворялась. Умная стерва. Теперь Пашка Рыдаев изобразит ее невменяемой, распишет, как по нотам. Правда, с пистолетом она прокололась, – ей бы его в речку, но это приличный гак, а она спешила, боялась, Санек проснется. Кроме того, лично я думаю, она и есть психопатка.
– Может, это… свидание им устроить?
Теперь капитан пожал плечами:
– Зачем?
Алик не нашел достойного ответа и промолчал.
– То-то. Ладно, Дрючин, спокойной вам ночи. Буду забегать. Не оставляй его одного, а то вдруг осложнения от плесени, мало ли.
С этими словами капитан Астахов отбыл…
Глава 29
Последняя, совсем короткая
Утро всегда обещает…
После долготерпения дня
вечер грустит и прощает.
Александр Грин. Бегущая по волнам
После ухода капитана Астахова Алик вымыл посуду, принял душ, проверил, как там Шибаев – постоял на пороге, прислушиваясь к его дыханию. В свете ночника ему было видно худое лицо, острые скулы и торчащая рыжая бородка частного детектива. Он шагнул к тумбочке, намереваясь выключить ночник, но остановился в нерешительности. Пусть горит. Шибаев после склепа боится темноты. Не то, чтобы боится, конечно, но с ночником ему спокойнее. Во всяком случае ему, Алику, так кажется. На месте Шибаева он боялся бы. И сны ему снятся, кошмары – он вскрикивает и скрежещет зубами, и тогда Алик со всех ног несется в спальню…
Он вернулся в гостиную. Как ни странно, сна, несмотря на выпитое, не было ни в одном глазу. Алик постоял на балконе, рассматривая городские огни. Потом вернулся в комнату, включил компьютер и погрузился в истории о знаменитых бриллиантах – это уже стало его хобби. Вспомнил склеп и Каролину, как они вытаскивали Ши-бона, потом тряпичную собаку. Ши-бон забыл о ней, и он, Алик, тоже. Недолго думая, он притащил из кладовки полиэтиленовый пакет с растерзанной собакой. И что прикажете с этим мусором из склепа делать? Выбросить? Ши-бон зачем-то положил собаку в пакет, их так и вытащили вместе.
Подумав, Алик принес из кухни клеенку и резиновые перчатки, а из аптечки в ванной – респиратор, в котором он
