просил, чтобы я была с тобой честна. Ну так вот я до сих пор считаю, что ты — зло. А твои слова...
— Искушение? — Антошка всплеснул руками. — Так я это и не скрываю. И не вижу в этом ничего плохого. А что касается зла... Зло — понятие относительное.
— Обладая такой силой, ты мог бы уничтожить Цветочницу сразу же, как только она появилась в промзоне. И Себастьяна. Но ты, похоже, и пальцем не пошевелил. Добрым тебя уж точно трудно назвать.
— Ты просто ещё не способна видеть последствия, — парировал Антошка. — Злые поступки в будущем могут привести к чему-то хорошему, а добрые деяния, наоборот, могут спровоцировать что-то кошмарное. Вот ты убила Цветочницу, на данный момент это тебе кажется правильным, справедливым. Но ты понятия не имеешь, что в будущем, была бы Цветочница жива, она сожрала бы одного типа, которому суждено уничтожить целое поселение. Его жертвами станут сотни людей.
— Получается, в гибели этих людей буду виновата я? — опешила Герда.
— Возможно. А быть может и нет. Судьба — это всего лишь черновик. Обстоятельства вносят свои коррективы. Ты должна понять, Герда, что всё для чего-то нужно и у всего есть цель. Если примешь моё предложение, ты научишься видеть те нити, что ведут к последствиям. Ты научишься видеть черновик. И уверяю, твоё отношение к злу и к добру изменится. Если хочешь, называй это мудростью. А ты способна быть мудрой, пожалуй, поэтому я тебя и выбрал.
Герда смотрела на луну. Ей очень хотелось снова ощутить на лице ветер иного мира, снова прикоснуться к тайне. Антошка сулил власть, но не тупую власть земных царьков, а нечто большее. Скорее, это была абсолютная свобода, сила знаний, безграничность действий.
— Если ты видишь судьбу, то, наверное, знаешь, каков будет мой ответ, — заметила Герда. — Мой путь ещё не окончен. Я должна спасти брата.
— Да, я догадывался, что ты ответишь мне именно так, — признал Антошка. — Но моё предложение касается твоего будущего, не настоящего. А по поводу твоей судьбы... Нет, Герда, твою судьбу я не вижу. Ты для меня секрет, а я люблю секреты, потому что они для меня большая редкость. И это ещё одна причина, почему я выбрал именно тебя. Продолжи свой путь, попытайся спасти брата. А потом возвращайся, я буду тебя ждать.
— Но я ведь могу не вернуться. Могу погибнуть.
— Не исключено, — вздохнул Антошка. — Однако, мне что-то подсказывает, что ты выживешь и достигнешь совей цели. Я на это надеюсь. Одно могу сказать с уверенностью, впереди тебя ждёт выбор, самый тяжёлый выбор в твоей жизни. О подробностях не спрашивай, я всё это знаю на уровне ощущений.
Герда не могла понять, какие чувства она испытывала к Антошке. Благодарность? Вроде бы нет. Страх? И его больше не было. В её сознании эмоции сменялись, как узоры в калейдоскопе. Ещё недавно она была уверена, что угодила в логово очередного чудовища и выбраться отсюда вряд ли получится. Но чудовище оказалось не тем, чем казалось. Возможно, в его предложении таилась опасность, вот только Антошка не настаивал, не давил. Он предоставлял выбор. Если для него секреты были редкостью, то для Герды — возможность выбора. Это обескураживало и вдохновляло.
— Так ты меня отпускаешь? — спросила она, зная, какой будет ответ.
— Разумеется.
Глава 20
Герда больше не ощущала промзону. Огромную территорию с заводами, предприятиями, подъёмными кранами и руинами словно бы невидимая вуаль накрыла, скрыв её обитателей. И это вызывало досаду. Будто Антошка на секунду показал карту минных полей и, не дав её запомнить, тут же спрятал. Но было ещё кое-что... Герде понравилось чувствовать себя чем-то большей, чем обычный человек. Понравилось то, что находилось за рамками нормальности. Она удручённо вглядывалась в подлунный мир, но не видела ничего достойного внимания. И странно было сознавать, что прямо сейчас, только в ином измерении, там бродит гигантский монстр, а вместо скучных зданий высятся постоянно меняющиеся конструкции из геометрических фигур. Ненадолго показав всё это, Смотритель как будто бы прибегнул к шантажу: «Соглашайся на моё предложение, и ты снова прикоснёшься к чудесам, станешь их частью». Сделка. Вот только какова её истинная цена? Герда подозревала, что высокая. Впрочем, конкретно задумываться об этом ей сейчас не хотелось. Как и смотреть на промзону.
— Давай вернёмся в зал, — попросила она.
— Ты загрустила, — заметил Антошка. — Боюсь, эта тоска теперь всегда будет с тобой. Пока не примешь решение. Действительно, давай спустимся в зал.
Прежде чем покинуть площадку, Герда оглянулась, в надежде увидеть хотя бы отголосок чего-то чудесного. Но нет. Она стала снова слишком обычной для тайного мира.
Спустились. Танцоров в зале больше не было, но музыка продолжала звучать — теперь уже тихая, лиричная. Герда посмотрела на своих застывших за столом друзей.
— Ты их отпустишь со мной? — сейчас для неё это был самый важный вопрос.
— Отпущу, — кивнул Антошка. — Вот только действительно ли ты хочешь, чтобы они не остались здесь, со мной?
Герду эти слова озадачили. С её точки зрения, ответ был очевиден.
— Конечно, хочу.
— Уверена? Они тут в безопасности и, как я уже говорил, счастливы. Ты готова лишить их этого? Готова, чтобы твои друзья снова рисковали ради тебя жизнью?
Герда разозлилась.
— Не ради меня! Не нужно делать из меня эгоистку! Почему бы их самих не спросить, что они хотят?
— Разумеется они скажут, что желают пойти с тобой, — отозвался Антошка. — По-другому и быть не может. Но ведь с ними может случиться беда.
Герда смерила его недовольным взглядом.
— Ты видишь их судьбу? Они погибнут, да?
— Понятия не имею. Могу заглянуть в их будущее, но не стану. Это так волнительно — чего-то не знать. Да и твоё присутствие рядом с ними делает их судьбу... — он задумался, подыскивая подходящее слово, — неясной.
— Ну тогда и не нужно меня пугать, — Герда уже достаточно осмелела, чтобы выдвигать упрёки этому существу.
— Я не пугаю. Просто не хочу, чтобы ты винила себя за неверные решения.
— За это решение я
