Ты можешь зайти внутрь. Говорят, янтарь творит чудеса!
– Только чудес мне не хватало! – улыбнулась Аня и зашла внутрь пирамиды.
Лука подождал ее снаружи, а когда она вышла, добавил:
– А хочешь сама добыть янтарь?
– Ты договоришься с рабочими и меня посадят на какую-нибудь большущую машину там внизу?
– Нет, все гораздо проще! – засмеялся молодой человек и повел девушку к находившейся рядом огромной песочнице, сколоченной из бревен. – Бери лопату и копай!
– Ты не шутишь? – удивилась Аня, взяв в руки одну из валявшихся в песке лопат.
– Смелее! Это местный аттракцион, в песке лежит янтарь.
– Ах вон оно что! – Аня принялась рыть землю и действительно нашла небольшие кусочки солнечного камня. – Так здорово! Чувствую себя ловцом янтаря!
В Калининградской области сосредоточено около 90 % мировых запасов янтаря.
Янтарь добывают открытым способом в карьере «Приморский» поселка Янтарный (ранее Пальмникен). Там же находится АО «Калининградский янтарный комбинат», созданный в 1947 году на базе Кёнигсбергской янтарной мануфактуры.
Сегодня Калининградский янтарный комбинат – единственное в России предприятие, где ведется промышленная добыча янтаря, возраст которого составляет около 50 миллионов лет. Ежегодно комбинат добывает около 500 тонн сырья. Запасы месторождения оцениваются в 56 тысяч тонн. Янтарный комбинат славится своим ювелирным производством.
Калининградский янтарный комбинат,
https://ambercombine.ru/
– Ну тогда уж копателем, а не ловцом, – подшучивал над ней Лука.
Когда они возвращались обратно, Лука треснул себя по лбу рукой и полез в бардачок:
– Совсем забыл! Передай, пожалуйста, Розе витамины, уже неделю вожу их с собой, никак не завезу ей.
– Да, конечно. Ты так заботишься о своей тетушке!
После этой фразы выражение лица Луки стало серьезным и задумчивым, будто его что-то беспокоило… но он промолчал. Он высадил Аню у дома и отправился в город.
Зайдя в дом, Аня обнаружила в саду Розу.
– Добрый день, Роза! Лука передал тебе витамины.
– Спасибо, Анечка! – протянула руку женщина. Она пребывала в растрепанных чувствах.
– Что-то случилось?
– Утром Лука сообщил, что уезжает работать в Германию. Я не хочу его удерживать, но мне невыносимо от мысли, что между нами расстелется тысяча километров. Я так привыкла к его поддержке и помощи, что просто не знаю, как буду без него, – грустным голосом пояснила Роза.
– Но почему он мне ни слова не сказал?! – с досадой закусив губу, воскликнула Аня. – Мы же сегодня полдня провели вместе!
– Думаю, ему это тяжелее, чем может показаться. Не серчай на него!
Аня поймала себя на мысли, что она так привыкла к его присутствию и, хотя долго сопротивлялась, обрела в его лице надежного друга, искренне к нему привязалась.
Ночью ей не спалось, она ворочалась с одного бока на другой, мысли непрошеными гостями лезли в голову. Не выдержав, Аня вскочила с кровати и бросилась к окну, распахнула его настежь, жадно вдыхая свежий морской воздух.
Ане казалось, что она все та же, но одного беглого взгляда на свое отражение в оконном стекле было достаточно, чтобы сердце предательски защемило. Нет, не та. Уже не та. И дело не в неудавшемся романе… За это лето многое изменилось. Мысли стали глубже, мечты – проще. Ей не хотелось возвращаться в Москву, а вместо этого мечталось о домике у моря с небольшим садом, с пышными кустами розовых и голубых гортензий.
В какой-то момент Аня остро почувствовала, что ее штормит и мотает из стороны в сторону. «Людям нужны люди. Не всегда можно все самой, да и не нужно это», – думала она. За годы жизни в столице она привыкла справляться со всем в одиночку, тянула на себе съемную квартиру, работу, старалась соответствовать образу успешной и счастливой девушки. А теперь она хотела одного: чтобы рядом с ней появился мужчина, который взял бы все заботы на себя и спас ее от одиночества.
Аня понимала, что слишком много думает – и вопросов от этого становится не меньше, а больше. Чтобы чувствовать себя на своем месте, нужна легкость – особое свойство характера воспринимать реальность проще, чем она есть на самом деле. А летом и вовсе не следует ничего усложнять…
В голове роилось много нерешенных вопросов, но Аня позволила себе отложить их. У нее не было ни обратного билета в Москву, ни понимания того, где и как она будет жить осенью. Но впервые эта неопределенность ее не страшила, скорее интриговала, манила. Она постепенно находила дорогу к самой себе, осознавая свои желания.
Приходите завтра поплавать на сап-доске. Я соскучился!
– высветилось на экране смартфона около полуночи.
Я подумаю…
– напечатала Аня и расплылась в улыбке. Роберт был неисправим.
«Прокачусь в свое удовольствие, никаких сожалений и драм!» – убеждала себя Аня, натягивая утром купальник и собирая вещи. На пляже было многолюдно. Снова стояла жара, и вода прогрелась до своего привычного в этих краях максимума – девятнадцати градусов. Августовское солнце нещадно припекало, духота маслом растекалась по земле, плавила воду, которая замерла под яркими лучами, – ни волн, ни ветерка. Густая белая дымка поднималась над морем. Люди, словно пчелы в медовой жиже, столпились в воде и разделились на две группы: на тех, кто плавал за буйки, радуясь комфортной температуре воды, и тех, кто находил воду прохладной, но, изнывая от пекла, стоял по колено или по пояс в море, не находя в себе смелости нырнуть.
Аня плавала на доске далеко за буйками. Роберт сидел на берегу в тени деревьев. Закончив плавать, Аня взяла доску и весло и, петляя между развалившимися телами расслабленных отдыхающих, направилась к контейнеру с лодками, дорожка к которому была выстлана старыми палубными досками. Аня искала глазами Роберта и не смотрела под ноги.
Прокаленный солнцем песок обжигал пальцы ног; едва шагнув на деревянный настил, Аня остановилась как вкопанная от пронзившей ее боли. То, что это не просто заноза, она почувствовала сразу – щепка мигом вонзилась в стопу, глубоко засела: самой не вытянуть, на ногу не встать. При каждом движении ногой или шевелении пальцами щепка терлась о плоть и вызывала такое сильное жжение, что Аню начинало подташнивать. Девушка почувствовала слабость одновременно с нарастающей паникой – она с детства боялась врачей и с ужасом понимала, что без помощи ей не обойтись. Ей было страшно не столько ощущать кусок дерева внутри стопы, сколько представлять, как хирург станет извлекать щепку, а та будет мелкими ворсинками цепляться за разорванные ткани, крошиться и застревать. Аня бросила сап-доску и на одной ноге попрыгала в сторону, где
