не кормить, она славно поохотилась.
– Благодарю, – пробормотала я, едва не зевнув.
И только тут вспомнила, что не умыта, не причесана и, наверное, похожа на сову в дупле, на которую случайно попал солнечный луч.
– Передайте Кевинсу, пусть остановятся у водоема, – приказала я, – хочу умыться и размять ноги.
– Будет сделано! – кивнул Онтарио, пришпорил жеребца и исчез.
А в открытое окно кареты ввинтилось длинное пятнистое тело, заставив тетушку вскрикнуть от ужаса, а Аманду уронить букет.
Довольная произведенным эффектом Кошка боднула меня головой в колено и легла, положив морду на туфли Селесты.
– Ой! – не выдержала тетя и посмотрела на меня. – Дорогая моя, может быть, ей не удобно? Давайте, вы скажете ей перелечь?
Мы с Амандой переглянулись и захихикали, как девчонки, разгадав намерение Бабайки избавиться от пугающего соседства.
– Мы сделаем проще – почешем ей пузо, – сказала я и, наклонившись, принялась чесать смиссе бока и живот.
Смисса оглушающе замурлыкала и перевернулась на спину, освободив тетушкины ноги и подставив мне явно сытое пузико.
– Я запомню этот способ, – серьезно кивнула Селеста, – думаю, он мне пригодится.
Карета остановилась. Дверь распахнулась, и я увидела Кевинса.
– Неподалеку источник, Ваше Высочество, – недовольно сообщил он. – Позвольте, я провожу.
– Думаю, Его Высочество Стич не откажется это сделать, – улыбнулась я. – Позовите его.
Спустя несколько минут сияющий принц протягивал мне руку, чтобы помочь спуститься со ступенек кареты, но смотрел на Аманду.
– Как ты провел ночь? – поинтересовалась я, когда мы, в окружении гвардейцев, двинулись к роднику. – Выспался?
– Совсем не спал, – признался принц.
– Почему? – удивилась я.
Он порылся за пазухой и достал исписанные листы бумаги.
– Что это? – удивилась я.
– Я тут набросал план, – смущенно сообщил он. – Ну… примерный план строительства того города, о котором мы мечтали. Самая серьезная проблема – доставка материалов на место стройки. Но если камень и древесину брать прямо оттуда…
– Отличная мысль, которая заметно удешевит строительство! – перебила я.
– Это идея Онтарио, – признался Стич.
– Ты рассказал ему о нашей выдумке? – возмутилась я.
Почему-то мне не хотелось делиться мыслью о возрождении древней страны ни с кем. Я бы и с Его Высочеством не делилась, если бы он не был в этом замешан, как и я.
– О Норрофинде он и так знает, – пожал плечами принц. – А идея построить город его привела в восторг.
– Да-а? – изумленно протянула я.
Неужели Стич говорит о человеке, которого совсем недавно не интересовало ничего, кроме винных погребов и хорошеньких служанок?
Принц кивнул и продолжил:
– Но есть проблема. Как быть с инструментом, провиантом и людьми? Все это требуется доставить на место, организовать регулярное сообщение со стройкой. Нужны дороги!
– Дай посмотреть, – я протянула руку, и принц отдал записи.
У него был мелкий аккуратный почерк, который говорил о нем, как о человеке последовательном и внимательном. Но несколько добавлений к основному тексту были сделаны почерком другим – резким, с острыми углами и вдавленными в бумагу буквами.
– А это кто писал? – уточнила я, хотя уже догадалась.
– Это Онтарио Ананакс.
Я покосилась на принца и задумалась. Онтарио как-то упомянул, что собирается найти могущественного покровителя при дворе. Может ли им стать принц Неверии, гостящий в Кармодоне? Почему нет? Я знаю, что Онтарио склонен к оригинальным решениям и равнодушен к чужому мнению, а значит, его не будут волновать пересуды придворных. А если это так, значит, однажды я увижу на принце драконий зуб, тот самый, в обрамлении сапфиров и черненого серебра, который, – увы! – не достался мне в Самыйсоксе.
Пока мы шли до источника, я читала заметки Его Высочества с примечаниями младшего Ананакса. Мечта возродить Норрофинд обретала реальные перспективы. Сердилась ли я на Стича за то, что он рассказал об этом Онтарио? Да, сердилась. Но чем дальше читала написанное резким почерком, тем сильнее понимала, как будет полезен сын Его Светлости.
Дороги, действительно, превращались для будущего строительства в самую серьезную проблему. Но у меня был козырь в рукаве – доставшаяся волшебным образом старинная карта Норрофинда с обозначением тайных проходов как со стороны Неверии, так и Кармодона. Хотя, пока статус нового города был далек от определения, делиться с кем-либо этой информацией я не собиралась.
Источник, к которому мы пришли, стекал в маленькое озерцо, полное спокойствия и прелести. В прозрачной воде мелькали шустрые темные рыбки, плети водорослей с круглыми листьями стелились по дну, медленно танцуя под напором воды. Умывшись и напившись, я присела на берегу, продолжая читать заметки, как вдруг услышала негромкое:
– Что вы об этом думаете, Ваше Высочество?
Подняв голову, увидела стоящего рядом Онтарио. Вопрос звучал нейтрально, но я почувствовала, что мужчину волнует ответ.
– Вы дали Его Высочеству дельные советы, – честно ответила я.
Лицо Онтарио ничего не выражало, но я знала, что похвала не осталась незамеченной.
– Его Высочество очень умен, – кивнул он, – с ним приятно иметь дело.
Я приподняла брови. Ему, видите ли, приятно иметь дело с лицом королевской крови!
– Если вы всерьез решили строить город, я мог бы пригодиться, – произнес младший Ананакс. – Подумайте над этим.
Я разглядывала его во все глаза, потому что он не просил. Его слова звучали как… приказ?
– Вам стоит научиться соответствующе вести себя, юноша, – чувствуя, что закипаю, процедила я. – Тесса – не провинциальный городишко, а дворец – не амбар! Если вы разговариваете с тем, кто выше вас по положению, для начала научитесь использовать просительный тон.
В глазах Онтарио что-то сверкнуло. Будто зарница далекого небесного огня, беснующегося за грозовым перевалом.
– Простой вежливости недостаточно? – осведомился он. – Ах да! Я, кажется, забыл сказать «пожалуйста». Ваше Высочество, пожалуйста, подумайте над этим!
Он захохотал, развернулся и пошел прочь – к Стичу и Аманде, которые о чем-то мило ворковали неподалеку. А я вдруг вспомнила, как тетушка однажды сказала о нем: «Похоже, мальчик совсем сбрендил за границей». Неужели это правда?
* * *
Тесса встретила нас туманным утром. Дома сонно перемигивались окнами, коты неторопливо возвращались после ночных приключений, птицы уже подавали голоса, с каждой минутой распеваясь все громче, а городские дворники деловито подметали тротуары. Мне было и грустно, и радостно одновременно. Произошедшее в Норрофинде казалось сном: лесная чаща и развалины замка, узкое окно тюремной камеры и каменное крошево под пальцами, я, стоящая на коленях рядом со скелетом дракона, луна в небесах над пиками гор, мое отречение от близких и всего, что было для меня по-настоящему дорого, но тогда казалось таким ненужным. Что было для меня большим благом – побег или возвращение? Если возвращение, отчего мне так грустно? Если
