оказался человеком порядочным— все деньги и банковские карты оказались на месте.
Гульбанкин сокрушался в душе. Он только-только начал новую жизнь, у него появилась надежда. Он возводил замок хрустальный и каждую секунду боялся, что он разрушится от какого-нибудь неловкого прикосновения, жеста, слова. Александра казалась именно той женщиной, которую он ждал всю свою жизнь. Он не искал, у него не было на это времени, но надеялся, что судьба приведёт его нужной дорогой. Эдуард не представлял себе, какой будет эта женщина толстой или тонкой, брюнеткой или блондинкой, он вообще ничего о ней не знал. Воображение рисовало лишь идиллические картины семейной жизни, которой у него никогда не было. В детстве он видел вечно пьяного отца и замотанную мать. Но он вырвался, выстроил свой замок, в котором было всё и кресло-качалка, и камин с дровами, и даже зимний сад. Сейчас осталось разглядеть ту, которая укроет его ноги клетчатым пледом и принесёт горячего вина со специями. Эдуард с самого начала понимал, что с Мариной у него ничего не получится, он был искренне благодарен ей за поддержку во время болезни, но так же отдавал себе отчёт, что не хочет состариться рядом с этой женщиной. После разговора с Юдинцевым он даже обрадовался, что так славно всё складывается. Эдик от всей души желал чтобы у Николая и Марины всё сложилось гладко. Нет, он не струсил, и обязательно бы поговорил с бывшей любовницей, объяснил, извинился, но омут событий последнего времени сдавливали его действия как тиски. Он выныривал на несколько минут, и тут же воронка засасывала его назад. И вот сейчас он подписал документы, раздал распоряжения, позвонил в туристическое агентство, чтобы там оформили путёвки на неделю в Испанию. Гульбанкин ликовал в душе, представляя, как Александра с внуком будут плескаться в бассейне, а он под большим зонтом потягивать из кувшина холодную сангрию. Появление полиции вновь разрушило все планы и заставило сердце биться как тяжёлый молот.
«Что за проклятье навалилось на меня? Когда всё это кончится»? — устало подумал бизнесмен, когда увидел на пороге полицию. Ему никто ничего не объяснял, просто не очень дружелюбно и настойчиво предложили проехать в Управление. Александра в этот момент находилась на работе, домработница взяла выходной и Эдуард Аркадьевич сразу как-то растерялся, не зная что предпринять, но выбора ему не оставили, лишь позволили запереть дверь и проводили к машине. В голове мелькнула надежда, что всё разрешится, рассосётся и уже через пару часов он снова будет дома, но не тут-то было. Шапошников встретил его совсем не приветливо, предложил сесть и без предисловий начал допрос:
— Господин Гульбанкин, расскажите, как вы провели вчерашний день?
— Вас интересует какое-то определённое время?
— Особенно первая половина дня.
Казалось Эдуард Аркадьевич не совсем понимал, что от него требуется, он рассеянно пожал плечами и начал перечислять:
— Утром, по традиции, завтрак, потом я поехал на работу, надо было утрясти важные вопросы, после обед в ресторане с поставщиками.
— Вас возил водитель?
— Нет, я сам был за рулём.
— Больше никуда не заезжали?
— Ах да, вчера я получил странный звонок. Мне позвонил Левченко и предложил встретиться. Он продиктовал адрес и очень просил приехать.
— Почему вы не позвонили мне?
— А что должен?
Шапошников не ответил, лишь внимательно следил за реакцией бизнесмена. Гульбанкин или прекрасно владел собой, или действительно ничего не знал.
— И что произошло дальше?
— Ничего. Я приехал по адресу. Дверь оказалась открытой, но внутри никого не обнаружилось. Я позвал несколько раз, но никто не ответил. На второй этаж подниматься не стал— чужая квартира, что я там буду шариться? Может хозяин вышел по надобности.
— Вы не стали его дожидаться?
— Нет, у меня была назначена встреча.
— Когда вы выходили, то захлопнули за собой дверь?
— Точно не помню, кажется нет. Вдруг Левченко вышел и не прихватил с собой ключи?
— Вы точно уверены, что разговаривали по телефону именно с Левченко?
Эдуард задумался на секунду:
— Я ни в чём не уверен. Голос был взволнованным, и потом, мы не общались долгое время, я его голоса толком не помню. Может вы объясните, в чём дело?
— Охотно. Левченко найден мёртвым в своей квартире. Его утопили в ванной на втором этаже. Есть много свидетелей, которые видели как вы подъехали к дому, как входили и выходили из квартиры именно в момент убийства. Чтобы утопить полупьяного мужика достаточно несколько минут, как раз то время, которое вы находились внутри.
— Вы с ума сошли! Зачем мне это надо?
— Вот это вы мне и поведаете. А случилось следующее: Левченко действительно позвонил и пригласил вас к себе. Вы приехали, между вами произошла ссора и вы его хладнокровно утопили. Также хладнокровно, как вы избавились от других своих товарищей по игре. Все свидетели и улики указывают на вас.
— Что же это происходит вокруг меня? — в голосе мужчины звучало отчаяние. — Найдите, прошу вас, найдите Родиона. Я надеюсь, что он многое прояснит! У меня не было никаких причин убивать кого бы то ни было. Я не давал и не брал в долг, мы не вели совместный бизнес, не делили женщин!
— Да ваш Родион действительно существует, и мы выясним причастен ли он ко всем этим преступлениям. А вы арестованы.
Глава 14
Рафик находился в прекрасном расположении духа. Его опасения не оправдались. Мать хоть и вела себя сдержанно, но открыто на разлучницу не нападала. Отец же с братом наоборот суетились вокруг неё не зная куда усадить и как угостить, чтобы Наташа, как можно скорее почувствовала себя в своей тарелке. Невзирая на то, что мать сердилась на сына и новоиспечённую невестку, на угощенья не поскупилась. Уже сидя за столом она всё-таки решила устроить паре допрос с пристрастием:
— Вы так и собираетесь жить в съёмной квартире?
— А что у нас есть другой выход? — Рафик оторвался от тарелки.
— Мы, конечно, воспитали тебя в правилах строгих и благородных, но до такой широты души нужно ещё додуматься. Я понимаю, что ты заботишься о своих детях, но отдать совершенно всё, я считаю, не совсем правильно. — мать стрельнула чёрными глазами на сидящих за столом мужчин, но никто не позволил себе вставить хотя бы слово. — Загородный дом, трёхкомнатная квартира, алименты. С собой только чемодан с манатками и старая колымага. Надо разменять квартиру, чтобы был хоть небольшой, но свой угол, например однокомнатная хрущёвка в промышленном районе.
— Мама! — укоризненно вставил Рафик.
— Что мама! Кто же
