Преодолев 32 километра – когда, как любят говорить, марафон только «начинается», – Эдвина решила проверить себя и пробежалась по своему чек-листу. К этому моменту мосты стали давать о себе знать, квадрицепсы ныли, а сохранять темп и правильную технику было все тяжелее.
«Когда я пробегала финальный отрезок на тренировке, ноги были отдохнувшими, – вспоминала она. – Теперь же они были невероятно тяжелыми, и малейший уклон давался с большим трудом. Я бежала из последних сил, лишь усилием воли не сбавляя темпа и полностью сосредоточившись на синей линии (самом эффективном маршруте до финиша). Я слышала, как колотится сердце. Я много раз представляла себя финиширующей, но последний подъем, как и ожидалось, дался невероятно тяжело. Я пересекла финишную черту окрыленная и полностью измотанная. У меня совершенно не осталось сил. Нью-Йоркский марафон во многих смыслах оказался для меня чем-то намного большим, чем ожидала. Это невероятный забег по пяти районам, орущая толпа, а также потрясающая поддержка друзей и близких».
Вкупе с подготовкой и опытом составленный нами чек-лист – который Эдвина не забывала применять на протяжении всего марафона, от выстрела стартового пистолета до сорванной финишной ленты, – значительно повысил ее шансы на успех, которого в итоге она и добилась. Эдвина финишировала за три часа одну минуту, придя первой среди женщин в своей возрастной категории – просто невероятный результат.
В том же самом ключе – только с планами на гонки в совершенно иных условиях – я занимался с датской спортсменкой Кристиной Шу Мадсен, которая вывела свои движения и позитивный внутренний диалог на запредельный уровень, попытавшись стать самой быстрой среди женщин на вершине самой высокой из африканских гор.
Гора Килиманджаро, Африка
«Это было самое безумное испытание, которому я когда-либо подвергала свой разум и тело», – призналась мне она.
«Помню, как стояла на Стелла-Поинт, на высоте 5756 метров над уровнем моря. Мой организм выл от нехватки кислорода. Вся моя команда осталась позади, а я с трудом справилась с высотой, нагрузкой и болью по всему телу. Стараясь отдышаться, я мельком взглянула на часы с GPS, понимая, что если не сбавлять обороты, то еще могу успеть. Я все еще могла достичь поставленной цели».
А цель Кристины заключалась в том, чтобы подняться на самый высокий одиночный пик в мире менее чем за семь часов. Ей это было по плечу – она была в потрясающей физической форме. Между тем, когда стало по-настоящему тяжело – когда ей пришлось оставить позади свою команду, чтобы не сбавлять темп, оказавшись наедине со своими мыслями, – не сдаваться ей помогало именно психологическое преимущество. То, над чем мы работали в преддверии ее попытки установить рекорд.
«Помимо всех тренировок, я часами напролет лежала на диване, разрабатывая психологические приемы, которые помогли бы мне максимально раскрыть свой потенциал, а также работала над настроем, чтобы поверить в осуществимость моего замысла. Чтобы быть готовой преодолеть любое неожиданное препятствие на своем пути к рекорду. Все это очень пригодилось мне на этой горе, и голос в моей голове заглушил собой все мысли об усталости и изнеможении. Он подзарядил мое тело, дав мне сил побежать вдоль кратера к вершине».
Подобно Эдвине в Нью-Йорке, с помощью мысленного чек-листа Кристина сосредоточилась на своих движениях, мысленно подбадривая себя.
«Ну давай, Кристина, – ты сможешь! Не сбавляй темп, не сутулься. Почувствуй упругость своих движений».
Это одна из фраз, которые помогали ей продолжать бежать.
«Наверное, я выглядела не особо изящно, едва волоча ноги на последнем километре до вершины, но мне было все равно. Главным было то, что мне удавалось контролировать движения: ноги делали то, о чем я их просила, а верхняя часть тела выкладывалась так, словно побить этот рекорд было целью всей моей жизни.
Когда до заветного финиша оставалось несколько сотен метров, меня захлестнул настоящий калейдоскоп чувств и эмоций. Счастье. Изнеможение. Гордость. Смирение. Облегчение. Удовлетворение. Боль. Благодарность.
Я прикоснулась к знаку на вершине и разразилась слезами. Я была эйфорически счастлива. Я только что побила мировой рекорд».
* * *
Роль разума в наших движениях сложно переоценить. Я убежден, что мы можем эффективно использовать позитивный внутренний диалог, составив чек-лист, который помог бы нам сосредоточиться на своих движениях, придав дополнительные силы. Это потрясающий прием, и я призываю бегунов придумывать собственные ключевые фразы, чтобы использовать их на тренировках и соревнованиях.
Вена, Австрия
Шестое мая 1954-го, четверг, и 12 октября 2019-го, суббота. Две даты с разницей в 65 лет, когда случились два события в истории, навсегда перевернувшие наше представление о границах человеческих возможностей. Первая – это день, когда сэр Роджер Баннистер впервые пробежал одну милю менее чем за четыре минуты, вторая – день, когда кенийский бегун на длинные дистанции Элиуд Кипчоге стал первым человеком в истории, преодолевшим марафон менее чем за два часа.
В 1954-м меня еще на свете не было, однако мне посчастливилось стать свидетелем эпохального достижения Кипчоге, за которым я наблюдал в Вене, стоя в первом ряду.
Условия во многих смыслах были тепличными. Кипчоге постоянно сопровождали семеро пейсмейкеров[38], которые менялись каждые несколько километров. Они бежали перед ним клином, тем самым уменьшая сопротивление воздуха. Возглавляла процессию машина, из которой на дорогу светили зеленым лазером, показывавший идеальную траекторию для пейсмейкеров, а еще она не давала им сбиться с нужной скорости. Кипчоге бежал в специально разработанных кроссовках по закольцованному маршруту, который, как кто-то подметил, был «ровным, как стена». Все было продумано до мелочей, и тем не менее лишь от одного человека зависело, удастся ли установить легендарный рекорд на марафонской дистанции.
