вести себя как садист?
Неужели и правда, всё, что он делал — было лишь таким ужасным способом пробудить мою волчицу?
Я осознавала, что до сих пор мало что знаю о мире оборотней, но всё же в подобное верилось с трудом. И, наверное поэтому, я так и не решилась заговорить об откровениях Этьена ни с Альфой, ни с Ильёй Романовичем. Боялась показаться слишком наивной. Опасалась услышать правду. Не хотела лишний раз затрагивать болезненную для меня тему.
А вот с Настей всё вышло как — то само собой.
Вечером, перед самым ужином, мы вышли ненадолго прогуляться с Владом и Ильей на детскую площадку. Пока мальчишки лазили как обезьянки по веревочной сетке, Луна поинтересовалась, как прошло моё второе свидание с Этьеном.
— Знаешь, я не ожидала, что он решится на применение экспериментального медикамента, — призналась Настя. — Это был для него единственный способ остаться с тобой наедине.
Я вспомнила, как Этьен продемонстрировал Альфе Баеву шею.
— Что за лекарство? — поинтересовалась я. — Оно как — то меняет личность?
— Нет, что ты, — тут же покачала головой Луна. — Лекарство просто на какое — то время блокирует агрессию зверя.
Я вздрогнула и посмотрела на Настю.
— То есть?
— Для зверя Этьена — ты его самка, его смысл жизни. Он хочет вернуть своё, тем более что это своё у него вероломно отняли. Если бы, допустим, Этьен бы сам отпустил тебя на время — как когда — то меня отпустил Кирилл, то возможно, его зверь и мог бы как — то это принять. А так, звериная его часть бесится и злится.
— Ты лучше знаешь Этьена, — в сомнениях покачала я головой. — Какой он?
— Этьен? — Настя прищурилась. — Они с Кириллом очень близки и легко умерли бы друг за друга. Он… не сразу открывается. Я поначалу даже не знала, что Этьен — из древнего рода Валуа, родственник самой Маргариты Наваррской… Впрочем, мой муж тоже не спешил знакомить меня со своим фамильным древом. Но Кириллу никогда это не было особенно важно, а Этьен…, - Настя покачала головой. — Иногда он все же выключает надменного герцога и тогда становится просто милашкой.
Я хрипло рассмеялась.
— Что? — не поняла Настя.
Я горько усмехнулась.
— Не могу поверить, что он бывает милашкой. С самого начала нашего знакомства Этьен приказывал мне. Давил силой, требовал послушания, грозил пожизненной тюрьмой в случае сопротивления.
Растерянно посмотрев на Луну, я добавила:
— А сегодня он сказал, что это была вынужденная мера. Мол, хотел разбудить мою волчицу.
— Ты не веришь ему, — констатировала Настя.
— А ты бы поверила? — прищурилась я. — Он сейчас может говорить всё, что угодно, лишь бы вернуть меня назад. Но что случится со мной там?
— Знаешь, Тая, — вздохнула Настя, переведя взгляд с играющих детей на меня. — Альфы — не такие, как обычные мужики. Там где простой оборотень с радостью примет свою истинную, Альфы продолжают свои игры вожаков. Я обычно не распространяюсь о прошлом, но, думаю, тебе надо об этом услышать.
— Ты о чем это сейчас?
— Кирилл не пришёл в большой восторг, когда учуял меня в качестве своей пары. — Криво улыбнулась Настя. — Этот маньяк целый год хитроумно воспитывал меня, так что из наивной домашней девочки с человеческим мышлением я превратилась в Луну его стаи. Скажу честно, я не люблю вспоминать то время, но не могу не признавать, что во многом он был прав.
Мы многозначительно переглянулись.
— Не знаю, как тебя воспитывал Альфа Баев, но явно не так, как это делал Валуа.
— Ну естественно! — эмоционально закивала Настя. — Этьен мало того что маньяк, как все Альфы, он ведь ещё и француз. А у этих ребят выдумки — хоть отбавляй…Илья, не смей резать веревку, — прокричала Настя, потому как маленький Илюша, отрастив на руке острые когти, как раз сейчас занимался мелким вредительством. — Если не станете нормально играть друг с другом, больше я вас сюда не приведу.
— А детские площадки ведь не просто так напоминают учебку «молодого бойца»? — спросила я, по- новому посмотрев на игровую зону детей.
— Ну, разумеется, — хмыкнула Настя. — Говорю же, все Альфы — настоящие маньяки.
Глава 15
После разговора с Этьеном, в моей жизни наступил какой — то странный период затишья.
Согласно графику, установленному доктором, я продолжила встречаться с Этьеном в его коттедже, куда каждый раз приходила в компании Альфы Баева.
Краем уха я слышала, что Альфа запретил Этьену появляться в главном здании стаи, а также не давал разрешения на пересечение границы оборотням стаи Валуа. При этом Альфа спокойно оставлял меня наедине с Этьеном на несколько часов.
Этьен же…
Теперь, когда я понимала, что он не сможет причинить мне никакого вреда; когда чувствовала себя защищённой не менее могущественным оборотнем, чем сам Валуа — всё стало проявляться в немного другом свете. И я сама не знала, как это объяснить.
Нет, я не забыла все унижения, и всю ту боль, что причинил мне Этьен. Я так и не стала ему стопроцентно доверять, но…
Теперь я всё чаще задумывалась о том, что всё не так однозначно, как кажется. Оборотни были не просто людьми. Обладая звериной ипостасью, они (то есть мы) иногда действовали исключительно как звери, напрочь забывая о человеческих устоях.
Проводя много времени с Ильей, я сожалением, раз за разом, констатировала эту истину, ведь человеческие дети не превращаются в одну секунду из невинного ангелочка в кровожадного маленького монстра, кидающегося на мужчин. Особенно, если те были полукровками без активного зверя.
Подобное поведение не стало для меня сюрпризом — о нестабильном состоянии мальчика мне без утайки рассказали ещё в первый день моего пребывания в стае Кирилла Баева. Но одно дело знать, а другое — видеть своими глазами, как несчастный малыш сходит с ума, набрасываясь на взрослых мужчин.
При этом подобные срывы происходили исключительно в тех случаях, когда незнакомые мальчику оборотни появлялись в месте, где находились женщины или дети, и где не присутствовало ни одного из хорошо знакомых ему мужчин. Если, к примеру, рядом со мной и Настей шел охранник ли, Альфа или бета — мальчик продолжал сохранять поистине олимпийское спокойствие и почти детское поведение. Но стоило нам только оказаться где — то без сопровождения мужчин — Илья моментально становился источником огромной опасности.
— Понимаешь теперь, почему мы вынуждены были забрать его от родителей, — вздохнула Настя, когда я заговорила с ней об этом. — Илья не умеет себя контролировать. Мы опасаемся, что это может
