— О-о-о да, — столько злости и яда сочилось в этом ответе, что я невольно передёрнул плечами, — конечно, мы тут все живём в богатстве, фэрны текут рекой!
Тоненькая девушка с пегими волосами и животиком на восьмом месяце неожиданно встрепенулась и произнесла:
— Я работала берейтором почти два года, всё никак не могла наскрести на жизнь, влезла в долги… Никак не представляла, что овёс и прививки для лошадей в Лорнаке столько стоят. Даже при том, что квартиру снимала в самом дешёвом районе, мои финансы таяли на глазах. Вначале работа у мистера Биддера мне казалась золотым билетом, а потом… Я приехала из Градвурда, это к югу от Лорнака, миль триста-четыреста. В отличие от истории Изабелл у меня нет оправдания в виде больного младшего брата или отца. Да у меня вообще никого нет – сирота. Как исполнилось восемнадцать, покинула приют и решила попытать счастье в столице. В нашем городке пока нет автомёбиусов, а самоходные повозки не так популярны, так что я с детства достаточно неплохо держусь в седле. Подумалось, что с этим навыком смогу устроиться преподавателем верховой езды для богатых аристократов, которые считают этот навык нечто вроде этикета. Если честно, завести собственного малыша мечтала давно, а тут такой красивый мужчина неожиданно стал за мной ухаживать, потом господин Бриддер намекнул, что у джентльмена нет наследников, взять в жёны простолюдинку он не может, но признает ребёнка своим законным наследником… О том, что у джентльмена уже, оказывается, есть жена, ровно как и о том, что ребёнка я должна буду отдать и больше никогда не увижу, узнала лишь после того, как скрепила контракт клятвой Мерлина.
Девушка всхлипнула и отвернулась, её маленькие плечи опустились вниз.
— Но вы ведь теперь богатая леди? Всё не так плохо?
— Нет, — девушка всхлипнула ещё громче, — господин Бриддер вычитает из той суммы, которая полагается нам на роды, каждый синнит — за пшеничную лепёшку, осмотр врачевателя, даже за то, что мы живём здесь!
— В борделе? — зачем-то уточнил я.
— Нет, прямо здесь, — вмешалась брюнетка, — в этой комнате. Вечером мадам Роуз разрешает взять нам матрацы, не занятые клиентами, мы перетаскиваем их в эту комнату друг к дружке поближе, чтобы уместиться всем вместе, и спим. Спать в тех комнатах, в которых работают ночные феи, сил нет. Там очень сильно воняет благовониями, сразу тошнота подкатывает.
Голова гудела от количества полученной информации. Выходит, господин Биддер находил девушек с хорошим магическим резервом, давал им работу на ипподроме, а затем медленно и планомерно доводил до состояния отчаяния, платя копейки, чтобы они согласились на совершенно возмутительный по своей сути договор — выносить и продать ребёнка аристократу. Конечно, обычные ночные феи тут не подошли бы. Имея множество клиентов, они уже давно почти выгорели, а девушки передо мной полны сил и передадут магию детям. Коренные жительницы Лорнака тоже не совсем подходят, так как у них в черте столицы наверняка найдутся родственники, которые если не вступятся за девушку, то, как минимум, раздуют скандал. А вот приезжие, не имеющие ни полезных знакомств, ни денег, ни уверенности в себе как раз и стали жертвами Биддера. Судя по всему, Шарлотта Тайлин о многом догадывалась, и потому хотела подыскать будущего отца ребёнка сама, без участия хозяина ипподрома. Она попросила Итана найти ей молодого симпатичного аристократа, который делает на неё ставки…
— А как Бриддер обычно ищет клиентов? Я имею в виду мужчин.
Девушки настолько погрузились в собственные переживания, что не обратили внимания на то, что я задаю вопрос, ответ на который по идее должен знать сам.
— Так элементарно. Запускал своих людей на трибуны, смотрел, кто делает ставки на девушек, сорит фэрнами и не особенно их считает. Дальше кодовой фразой была: «Я ищу учителя верховой езды для своей дочери».
— А если человек действительно ищет преподавателя?
— Вы издеваетесь? — Одна из беременных с тяжёлым вздохом поменяла положение тела. — Если человек действительно ищет учителя для своей дочери, то он даёт объявление в новостные листки, а не приходит смотреть на скачки. Понятно же, что жокей с именем возьмёт больше денег, чем простой учитель, да и смысл? Аристократы хотят просто похвастаться тем, что их дети умеют сносно сидеть в седле, а не участвовать в опасных скачках или соревнованиях по конкуру. Конный спорт весьма и весьма травмоопасен.
«У меня есть молодая жена, только-только женился, знаете ли, на девушке из пригорода. Она совершенно не умеет ездить верхом.…». Перед глазами пронеслось знакомство с Итаном Редли. Я никак не мог понять его странностей, а теперь всё становилось на свои места. Влюблённый берейтор действительно искренне полагал, что ищет обычного клиента для девушки, которая ему понравилась. Слишком радостная улыбка, да и неподдельные переживания, когда Шарлотта попросила нас ненадолго оставить вдвоём в конюшне. Итан не видел разницы между тем, что клиент ищет преподавателя для своей дочери или для жены, а потому привёл после скачек в конюшню. Для него я был просто клиентом, потенциальным работодателем для Шарлотты.
А вот леди Тайлин заметно испугалась, когда я сказал, что у меня жена. «Что, простите? Разве не дочь? Обычно эм-м-м-м…. состоятельные люди ищут берейторов женского пола ради образования дочерей». Шарлотта явно сомневалась, тот ли я, кто ей нужен, так как решилась на такую авантюру впервые, но мне на руку сыграли слова об отсутствии детей. Она подумала, что это и есть прямой намёк на нужду в её услугах. О-о-ох! Если бы не леди Тайлин, которая в обход господина Биддера решила самостоятельно заработать таким же способом, то я бы никогда не вышел на этот бордель.
Внезапно мои размышления прервал стук и глухие рыдания. Курносая девушка, что сидела в дальнем углу на выцветшем кресле, согнулась пополам и сотрясалась от слёз.
— Амели, ну что ты, тише, тише… — Тут же бросились её успокаивать подруги по несчастью.
— У Амели была старшая сестра Адели, — очень тихо произнесла пегая мне на ухо. — Они приехали в Лорнак вдвоём, сироты после пожара в их деревне. Хэнг Биддэр взял обеих вычищать денники и платит им гроши, всего несколько синнитов в день. Адели, как старшая, во всём пыталась защищать Амели, она же первой и согласилась на предложение о вынашивании ребёнка для аристократа. Вот только тот аристократ, когда Адели была на третьем месяце беременности, крупно проигрался в карты и внезапно расторг договор с господином Биддером. Нашёл какую-то лазейку, я не знаю какую, но расторг. Сказал, что больше платить за содержание Адели у него нечем. Разгневанный господин Бриддэр потребовал от девушки, чтобы она избавилась от ребёнка, но та засопротивлялась. Хотела уйти с ипподрома вообще, но не успела. Господин Биддер устроил ей несчастный случай… всего лишь натёртые воском ступени – не доказать, но мы все знаем, что ступени на трибунах, дай Миродержец, хотя бы раз в сезон моются! А тут с воском! Адели выжила, но ребёнка потеряла. Несколько недель она ходила как в воду опущенная, а потом не выдержала и свела счёты с жизнью, бросившись вечером после работы под колёса автомёбиуса. Амели сейчас находится на грани нервного срыва, живёт только благодаря успокоительным. Она винит себя в смерти старшей сестры. Мы очень боимся, что она тоже решится покончить жизнь самоубийством… — Собеседница тяжело вздохнула. — Такое… иногда случается.
