верно, та поддалась.
Затем берег пошёл под уклон, капсула сама собой заскользила вниз и ушла в воду.
Низкий гул, вода всколыхнулась и опала. Надеюсь, это хороший знак.
Я побродила по горе кругами, нашла старые, но рабочие качели и разбитый садовый инвентарь. Всерьёз задумалась над тем, чтобы уйти из города и обосноваться на Артане, если не закончится изоляция города.
Вернулась обратно к озеру и от нечего делать решила развести костёр. Еда закончилась ещё вчера, рано или поздно нужно будет возвращаться обратно, в город, если план не сработает и Арион не вернется из озера.
Что будет дальше с миром, если он не справится с тем, что назвал скверной, или если просто не сможет восстановиться, мой мозг думать отказывался.
А что будет со мной, если он вернётся? Может после всего произошедшего мне и впрямь лучше улететь с ним. Была ли я счастлива, живя когда-то в драконьем мире? И да и нет…
От всех этих мыслей стало муторно и тошно.
Озеро запульсировало, поверхность пошла рябью, земля задрожала от наростающего гула. Чисто интуитивно я рванула подальше, в сторону пансионата. Вода в малой части озера буквально вскипела, пошла паром, а затем из неё поднялся космический корабль.
Память услужливо подсунула картинки драконьих кораблей и подсказку о том, что это корабль класса разведки, предназначенный для дальних перелетов и скрытного слежения.
Корабль поднялся, завис в высоте над озером, а затем вновь ухнул вниз, в самый центр большой части озера. Секунда и озеро превращается в чудовищный водоворот. Несколько минут и остатки воды с жутким урчанием и гулом уходят под землю, оставляя после себя опустевшую воронку огромной глубины.
Я села на берегу бывшего озера. Ждать. Что мне ещё оставалось делать?
Тариинские хроники ч 50
Ждала до сумерек. Замерзла. Есть не хотелось, но пить хотелось неимоверно. Единственный источник воды ушёл под землю, а набрать воды перед тем мне в голову не пришло. Глаза слипались от усталости и переутомления, тело ломило. Сил, что бы вылечить себя не было.
Нужно возвращаться домой, иначе дракон, даже вернись он живым и невредимым, отыщет на берегу мой окоченевший труп. Пришла трусливая мысль, что это не худший вариант.
В доме всюду горел свет. Когда я отворила двери, первая, кого я увидела, была Мейла. — О, я же сказала, что без неё тут не обошлось. Объяснишь может, что за светопреставление на проклятой горе, почему в городе накрылась большая часть амулетов и послетали заклинания, откуда взялся он, — она ткнула пальцем в сидящего поодаль на диване Джонатана, — и что, котий подери, вообще тут происходит? Я неопределенно повела плечом, лихорадочно раздумывая, врать или говорить правду.
Внезапно у меня возникло чувство, словно нечто разрывает меня изнутри, словно вырывая ребра, раздавливая сердце, вышибая из легких воздух. Последнее, что я отметила перед тем, как отключится, это то, что я лежу на полу, а горлом у меня идёт кровь.
В сознание я приходила медленно, словно пыталась выбраться из ямы с вязким киселём. Вокруг было очень тихо. Внутри — пусто, словно я что-то потеряла. Что-то очень важное, что всегда было со мной. Я лежала и никак не могла понять, что это… — Очнулась? — голос Мейлы разрезал тишину. — Угу, — я закашлялась. — Воды? — Угу. — Мне тут Джонатан рассказал кое-что. Я даже не знаю, верить в это или нет. Звучит, как полный бред.
По закону я должна уничтожить вас обоих. По умному — отдать обоих под трибунал. — Отдадите? — Нет, — она усмехнулась, затем помогла мне сесть и напиться, — что произошло на Артане? — Я спасла дракона. Он обещал уничтожить тварь, что вызвала эпидемию. — И? — Он погиб, — я ответила с уверенностью, и, наконец, поняла, что я "потеряла". Из глаз сами собой потекли слёзы, — надеюсь тварь — тоже. — А если нет? — Тогда мы все обречены, — я огляделась, — где я? — В госпитале. У тебя магическое и физическое истощение. Пару дней придётся провести тут. — А Джонатан? — Его состояние лучше твоего. Поэтому он предпочёл остаться дома, я позову целителя, — она остановилась в дверях и добавила, — Катарина, как только тебя отпустят, жду тебя у городских ворот. — Зачем? — Увидишь, — вздохнула она и вышла.
*****************************
Через три дня мы стояли на смотровой башне городской стены. Большинство измененных куда-то делись, лишь несколько человек сидели кучей в отдалении. — Зачем мы здесь? Нужно зарядить ключевые точки? — Они действительно разрядились полностью. Но я не думаю, что в этом есть необходимость. Эти, — Мейла махнула рукой в сторону измененных, — не нападают. Большинство вообще разбрелись. — Они марионетки для скверны. Выходит — кукловод мертв, — с души словно камень упал. Значит у нашего мира есть надежда. Значит — Арион погиб не напрасно — Выходит так. — Что же тогда? — Смотри туда, — законница передала мне бинокль, в который только что что-то высматривала. Фигуру, бесцельно бредущую куда-то по дороге, я бы узнала из тысячи, не смотря на лохмотья и грязь. — Лука! — Идём! — она потянула меня вниз по лестнице. Приложила свой знак к замку, а затем набрала код. — Беги девочка. И прости, если что было не так, — она толкнула створку, приоткрывая ворота. — Но почему? — от нахлынувших чувств и эмоций я смогла выдавить из себя только этот вопрос. — Потому что я бы — побежала, — она подняла на меня глаза, полные боли, — только не к кому. Я молча кивнула. И побежала.
Сердце бешено колотилось. Застыла на расстоянии вытянутой руки. Лука смотрел на меня и сквозь меня. Лицо грязное и изможденое, волосы отросли и теперь, свисая, словно пакля, падали на глаза. А в глазах не было даже искры разума. — Лука? Он постоял немного, затем обошел меня и побрел куда-то вдаль.
Я снова заступила ему путь. Постоял, обошел, и снова побрел, переставляя ноги, как во сне.
Отчаяние захлестнуло с головой, а затем во мне что-то щелкнуло, сломалось, и словно бесконечная бездна открылась за моей спиной.
Шаг навстречу, и я обнимаю его так, как будто он — последняя ценность, оставшаяся в этом мире.
Лука не противится. Просто стоит. Тело напротив меня. Только тело, в котором нет души.
Дальше — действую по наитию. Там, где душа отделяется от тела, там же она соеденяется с ним. Тот самый момент — момент конца, момент начала. Мне придется идти туда даже не вместе с ним, а за ним. Это совсем не страшно — умирать. И не больно. Главное — найти дорогу назад.
Вся его жизнь передо мной, как
