Родригесу, и тот кивает в ответ, видел, как у самого входа на сцену меня останавливает Рой Андерсен, обнимает, искренне поздравляет и долго трясет руку, видел, как Тим Рот вручает мне главный приз, а Саня пританцовывает и делает лунную походку под хохот и овации всего зала. А потом я что-то говорю, говорю на ломаном английском и не могу успокоиться. Я видел, как чертовски уместно и красиво смотрится «Пальмовая ветвь» на моей полочке и даже батя фотографируется со мной в обнимку на ее фоне. И все это было так четко и ярко, но только там, у меня в голове. У меня в голове. А на деле все было немного не так. Немного — это мягко сказано.
Мы зашли в подъезд. Дверь оказалась не заперта.
— Хороший знак, — прокомментировал Марк.
— Угу, — отозвался Олег и вошел внутрь.
Мы зашли вслед за ним, а дальше все было как в тумане. Олег нажал на дверной звонок, на пороге появилась Таня в бежевых шортиках и белой майке с надписью «Россия». Маленькая, плюгавая, угловатая, с веснушками на все лицо — настоящая замухрышка.
— Ты? — вскрикнула она, увидев Олега.
— Убью, мразь! — взревел он еще громче, швырнул в нее корзину и вытащил из куртки пистолет.
— Антон! — заголосила громче сирены Таня и попыталась захлопнуть дверь, но Олег молниеносно среагировал, подставил ногу, оттолкнул дверь обратно и схватил девушку. Нас с Новиковым словно парализовало от шока, мы не могли сдвинуться с места и молча наблюдали за происходящим. Ничего себе признаньице! Марк сжался, как пружина, но отважно продолжал съемки. Тем временем появился Антон, которого звала Таня. С криком «Ты че, дебил?» он накинулся на Олега, но прогремел выстрел, за ним новый крик Тани и громкий стон Антона: «А-а-а».
— Стоять! — заорал Олег. — Убью! И тебя убью, и ее убью!
Если раньше от его взгляда можно было наложить в штаны, то теперь, как минимум, поседеть. А у него еще, так, на секунду, был в руках пистолет, с которым он управлялся покруче персонажей вестернов.
Не знаю, откуда появились храбрость и силы, но мы с товарищем стремительно бросились на выручку девушке. Антон стонал где-то там в прихожей, Таня отчаянно верещала и выбивалась, по ее ногам стекали тонкие струйки ужаса, соседи тряслись от страха в своих квартирках, а мы с Новиковым пытались скрутить Олега. Пытались, да. Только не вышло, он раскидал нас по углам, как младенцев, и занес пистолет над головой девушки.
— Прощай, Таня!
— Не-е-ет, — закричал Марк, как кричат в голливудских фильмах, и с разбегу засадил Олегу между ног.
Тот сразу осел, как свая, и выронил ствол. Марк тут же схватил пистолет и скомандовал нам:
— Вяжите его, пацаны.
Мы с Саней набросились на Олега и скрутили его. Он отчаянно вырывался и мычал. Марк снова треснул его по шарам:
— Успокойся!
Олег взвыл, как волк. Чикатило с искусственными цветами. Теперь понятно, зачем они ему были нужны.
— Урод, псих, дебил! — Таня пнула Олега вслед за Марком. Потом еще раз и еще.
— Есть чем связать? — Остановил ее Марк.
Но девушка не хотела останавливаться, она продолжала пинать Олега в живот, в лицо, по почкам, иногда даже попадала по нам с Новиковым.
— Я сама тебя убью!
— Да тише ты. Все позади уже. Потом убьешь. С Антоном твоим что?
— Антоша! — вспомнила она, приходя в себя. — Точно, как ты, заяц? Ты живой?
Антон простонал в ответ.
Мы еле сдерживали Олега. Чтобы нам помочь, Марк уселся на него, а мы придавливали к полу руки и ноги.
— Ну и как он? — крикнул Тане Никулов.
— Он ранен. Нужно «скорую». — И давай рыдать.
— Так вызови. И принеси что-нибудь связать этого придурка, — заорал Новиков.
— Сами вы придурки. Это, я убью вас, всех убью! — не хотел успокаиваться наш маньячило.
А Марк продолжал съемку. Вот это человек! Настоящий герой. Капитан Америка и все такое. Как он выкрикнул, как выбежал, как засадил по шарам Олегу, не растерялся. Не, способ, может, и женский, но ведь действенный. Сработало же. Если бы не он, мы сейчас могли вообще не разговаривать.
Таня наконец вынесла пояс от халата и пылесос.
— Больше ничего нет, — извинилась она и только сейчас поняла, что стоит перед нами в мокрых шортах, и неловко прикрыла их рукой. — Я вызвала «скорую» и полицию.
— Молодец, — похвалил Марк. — Давно бы так. Да заткнись ты, — сказал он уже Олегу и треснул со всей силы ему по морде. Олег отрубился.
Антон же встал на ноги и вышел к нам. Это был неказистый, с угрями на все лицо парень лет тридцати. Он держал у плеча майку. Та стремительно краснела.
— А вы кто такие вообще? — спросил парень, глядя на лежавший рядом с Марком ствол.
— Мы — киношники, — сказал Саня и засмеялся нервным смехом. — «Сан Саныч пикчерз».
— Ни хрена себе кино, — ответил Антон.
И мы все засмеялись нервным смехом. Все, кроме Олега. Он уже больше не смеялся. Только плакал.
Вскоре приехала «скорая», вскоре приехала полиция, только пожарные не приехали. Соседи же так и не выглянули. Правильно, а зачем?
Мы давали показания. Десятки показаний, и все по одному кругу. И о том, что про оружие мы не знали, и про то, что Олег до двадцати лет состоял на учете в психдиспансере тоже, и вообще мы вовсе не друзья, а просто искренне хотели ему помочь и снять кино, хорошее кино. Эти полицейские тоже сказали, что у нас хрень, а не кино, но много ли они понимают в фильмах? А вот Марка похвалили за мужество и находчивость и за запись, что предельно упрощает расследование, можно даже сказать, что оно и не требуется.
Олег же, оказывается, еще со школы доставал Таню, ухаживал и все такое. Но она все равно его побрила, и тогда он чуть не изнасиловал ее и поклялся, что Таня обязательно будет с ним или вообще ни с кем. Вот как все было на самом деле. А про троллейбус и подкарауливание у подъезда он просто нам наплел.
Таня рассказала нам, что у нее нет ни отца, ни братьев, защитить ее было некому, поэтому они просто собрали вещи с матерью
