никто больше не смел его обижать. И тем более его собственная мать. Я сидела, не отпуская Питера пока не подошла наша очередь.
После того как нам отдали наш заказ, Питер поехал на видовую площадку. Дорога к ней проходила через лес, которая освещалась. Через десять минут мы стояли там и жадно поглощали пищу. Великолепный вид на светящийся город придавал сказочное настроение нашему побегу. Горели вывески ресторанов, баров и витрины магазинов. По дороге ездили машины и были видны их фары и стоп-сигналы.
После того как мы вкусно поели, Питер предложил пересесть на заднее сиденье. Из багажника он достал пледы, и мы укутались в них. Прижавшись друг к другу, мы целовались. Словно бесконечное блаженство окутало нашу машину. Через какое-то время глаза стали слипаться.
Меня разбудили резкие движения Питера. Я открыла глаза.
— Сюда приехала полиция. Они наверно ищут нас, — забеспокоился он.
— Как они узнали, что мы тут?
— Никак. Просто ищут везде. Наверно твоя тетя увидела, что тебя нет. А сестра выложила всё как есть.
Мы наблюдали как полицейские с фонариком в руках осматривали припаркованные машины. Видовая площадка достаточно длинная и они находились еще далеко от нас.
— Что делать? — спросила я Питера.
— Если мы сейчас поедем, то они нас увидят.
— Они все равно дойдут и до нас.
По нашей машине проскользнул луч фонаря. Мы быстро пригнулись. Луч вернулся обратно и беспрерывно светил на машину.
— Все. Они сейчас придут. Нам надо бежать! — Питер открыл боковую дверцу и вылез из машины тут же присев, прячась от полицейских. — Давай руку.
Я оказалась рядом с ним. Питер осматривался по сторонам. Где-то вдалеке мы услышали шум рации и голос «Мы обнаружили машину подозреваемого. Приступаем к ее осмотру». Сердце остановилось и стало трудно дышать. Питер схватил меня за руку.
— Бежим! — и мы рванули.
Пробежав совсем немного, возле нас замелькали лучи от фонарей. Питер потянул меня в лес. Сделав несколько шагов и спрятавшись за деревом, я почувствовала головокружение.
— Не могу, Питер. Мне страшно. Смотри как темно, — сказала я вжавшись спиной к стволу дерева и зажмурив глаза.
— Котенок мой, открой глаза и посмотри на меня, — я почувствовала на своем лице теплые ладони Питера, а затем нежное прикосновение его губ к моему лбу, — ты гораздо сильнее чем думаешь. Поэтому мы сможем спрятаться от полицейских в темноте, но ты не будешь боятся. Я буду рядом. Твою руку я не отпущу. Когда твои глаза привыкнут к темноте ты поймешь, что там нет ничего кроме деревьев. И нас.
Я распахнула веки и увидела решительный взгляд Питера. Но я колебалась. С ним я готова рискнуть, но моя фобия не отпускала меня.
— Они не должны были уйти далеко, — раздался голос рядом с нами.
— Ты веришь мне? — и Питер протянул мне руку.
И моя ладонь легла в его раскрытую руку. Он крепко сжал ее и потянул. Мы побежали. Сердце колотилось в груди. Ноги не хотели слушаться, но я старалась бежать.
— Вон там я услышал хруст, — раздался голос одного из полицейских.
Между деревьев стал блуждать свет фонарика. Питер остановился. Подхватил меня на руки и перенес через огромное дерево, которое лежало поперек. Потом перелез сам, и мы спрятались за ним. Сердце застучало еще сильнее и казалось, что сейчас выскачет. Питер прижал меня к себе.
— Все хорошо. Я с тобой. Сейчас они уйдут, и мы вернемся к свету, — он старался сделать свой голос спокойным, но из-за того, что он тяжело дышал, его слова срывались, — но ты присмотрись. Темнота по-своему красива.
Свет от фонаря стал менее заметным, а голоса полицейских более приглушенными. Наступила кромешная тьма. Я схватила Питера и уткнулась ему в грудь.
— Я не могу. Выведи меня от сюда, — мокрые щеки терлись об его толстовку.
— Успокойся и слушай мой голос. Постарайся делать так я тебе скажу. Попробуй сделать глубокий вдох и выдох. А затем повтори.
Я слышала его как через большой слой воды. Но поняв, что надо делать я сделала глубокий вдох. Задержав дыхание, я выдохнула. В это время Питер разминал мои кисти, предплечье, плечи и перешел на голову.
— Да, во круг темно, но ты в безопасности. Ты со мной, — его убедительный голос меня и правда успокаивал.
Мне становилось легче. Страх не пропал, но ушла паника. Осталось неприятное и некомфортное ощущение. Рядом с нами раздался треск и появился яркий свет.
— Не двигаться. Сейчас вы пойдете с нами. Нам поручено вас доставить домой.
Один из полицейских хотел отвести меня в сторону от Питера, но я так крепко обняла его, что полицейский оставил свои попытки.
— Мисс, этот мистер не причинил вам вреда? — официальным тоном спросил он.
— Нет! Конечно же нет! — у меня получилось это очень громко, и полицейский отошел от меня на шаг.
— На парня будем надевать наручники? — спросил другой полицейский.
— Не надо. Если он и задумает удрать, то девушка не даст ему это сделать. Смотри как она держит его.
— Но объявлено что он похитил ее, и мы должны…
— Я сказал не надо, — перебил его напарник.
Выйдя из леса, они повели нас к своей машине. Один из полицейский передал по рации что нас нашли и сейчас повезут ко мне домой. После того как нас посадили на заднее сидение я смогла отпустить руку Питера. Он сгибал и разгибал ее, потирая другой. Мне стало неловко из-за моего страха.
— Из-за меня нас поймали, — сказала я Питеру.
— Мы бы вас и так поймали. Вас было хорошо слышно. Просто не хотелось бегать по всему лесу, вот мы тихонечко и подкрались к вам. Приводов в полицию у вас нет. Учитесь хорошо. Значит это просто подростковый бунт. И ребята вы не плохие, — сказал полицейский, который сидел за рулем машины.
— Что нас теперь ждет? — спросил Питер.
— Наоми Смит ничего, а вот на тебя Питер Браун составлено заявление о похищении. Это серьезно и будет суд, но если заявление заберут, то тоже ничего.
— А что с моей машиной?
— Наши сотрудники сейчас отгонят ее к дому твоих родителей.
— Это хорошо. Она не будет там стоять и на запчасти не разберут.
Я заплакала и обняла Питера.
— Котенок мой, перестань. Все будет хорошо, — он прижал меня к себе и поцеловал в висок.
— Это папа скорей всего написал. Он же тебя ненавидит. С первого взгляда он невзлюбил тебя.
Успокоившись, я перекинула свою ногу через ногу Питера, положила голову ему на плечо и периодически целовала то в шею,
