Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
— Вот и разговаривайте, может, до чего договоритесь! — уже отпирал дверь сын и, повернувшись, наигранно, с преувеличенной серьезностью заявил: — Ты же знаешь, мамуля, ради твоего счастья я готов на все! — И театрально приложил ладошку к сердцу и тут же, скривив шкодную рожицу, сверкнул глазами и добавил: — А ради отцовского кинотеатра еще на большее!
И, хихикая, выскочил за дверь.
— Позвони, когда придешь к Калининым! — выглянув за дверь, прокричала я ему вслед и, закрыв дверь, развернулась у Берестову: — Вы что, сговорились?
— Нет, — усмехнулся отец этого подростка. — Мы просто одинаково мыслим.
Я сделала жест двумя раскрытыми ладонями и закатила глаза от бесполезности комментариев, и демонстративно вернулась в свое кресло. А Берестов, посмеиваясь, сел на диван напротив, поднял бокал, жестом предлагая мне присоединиться, я приняла предложение.
— Ну что, Мирослава Витальевна, — обратился он, продолжая усмехаться, — за нашего сына. Хороший растет мальчик, умненький, знает, когда надо вовремя уйти!
— Весь в отца! — не удержалась я от едкого замечания, с намеком на далекое прошлое.
А он, продолжая довольно улыбаться, протянул руку, чокнулся с моим бокалом и сделал пару глотков, я снова лишь пригубила.
— Я, кажется, остановился на том, что обосновал логичность нашего совместного проживания и привел убедительные аргументы, — вернулся он к основной, заданной им же теме нашего вечера, весьма довольный собой и поддержкой Макса.
— Берестов, я как раз та москвичка, про каких ты как-то упоминал, которая не поедет с тобой на год, полтора или два в другой город, куда ты отправишься работать, — умерила я его пыл, довольно холодно оповестив: — У меня есть мое дело, которое мне нравится и в котором я достигла многого. И заработала определенную высокую репутацию и имя, которое знают и с которым считаются. И специфика моей работы такова, что она требует основного базирования именно в Москве. К тому же и Макса нельзя срывать и увозить куда-то, ему на следующий год поступать.
— А не придется никуда ехать, Слава, — как-то задумчиво сказал Берестов. — Мне предложили войти в новое управленческое объединение, которое формируют при правительстве, в некий комитет по решению кризисных ситуаций, что-то вроде МЧС по экономике страны. Я дал вчера согласие. Это глобальнее того, чем я занимался раньше, — уже не в рамках одного предприятия и отрасли, а в масштабах страны и мировых конгломератов. Если получится так, как задумано, то это станет очень интересным делом и серьезным проектом, ну, а если нет, мне такой опыт очень пригодится и уж точно не помешает. Так что командировки у меня будут теперь хоть и частые, но короткие, не больше нескольких недель.
— А твоя команда? — спросила заинтересованно я.
— Остается со мной, объем нашей работы только увеличится, а полномочия мне дают самые высокие. Так что новое дело будем вместе с ними осваивать.
Я поставила бокал, который так и держала в руках, на столик, посмотрела на него, подумала, правда, не сильно себя утруждая этим процессом, и выдала открытым текстом:
— Берестов, я беременна.
— В каком смысле? — не понял он.
Меня просто порвало от этого вопроса! Вот просто снесло! Я так завелась! В одну секунду! И возмутилась по-взрослому, так возмутилась, что держите!
— Берестов! Это что, твой любимый вопрос, когда я говорю тебе о детях?! — и я театрально, громко передразнила его, помогая себе жестами рук, покачиванием головы и мимикой: — «Берестов, это твой сын!» — «В каком смысле?» — «Берестов у меня будет ребенок!» — «В каком смысле?» В прямом, блин, смысле! Ты заделал мне ребенка! Берестов, тебя папа предохраняться не учил?!
— Па-папа — нет, — хохотал он, прикрыв глаза ладонью. — Я сам всему учился!
— Хреново учился! С самоучением, Берестов, у тебя плохо получается, если ты не заметил! — возмущалась я. — Спроси еще — в каком смысле!
— Сла-славка, — продолжая хохотать, он встал, обошел столик, по ходу поставив на него свой бокал, и потянулся ко мне.
— И нечего меня тут обнимать! — отталкивала я его руки, правда, не слишком усердствуя. — И что ты хохочешь? Я говорю о серьезных вещах!
— Об очень серьезных! — согласился он и даже головой кивнул, вытаскивая меня из кресла, и, продолжая смеяться, прижал к себе. — О самых серьезных. — И, перестав смеяться, но счастливо улыбаясь, предупредил: — Придется нам с тобой, Славка, терпеть нашествия подростковой банды Макса на наш дом.
И, как водится при таком развитии событий, поцеловал… Здесь бы мне полагалось растаять, потерять голову, затрепетать — чем там? — ну, скажем, ланитами и целоваться ответно с большим душевным удовольствием и рвением, и тут бы и сказочке конец, и жили они долго и счастливо.
Ну, может, кто бы и жил счастливо, а я с силой оттолкнула его и помчалась в ванную. Перенервничала, знаете ли!
Разумеется, он потащился за мной, не сразу поняв, в чем дело, и куда это я помчалась, так резво исчезнув из его объятий, не успев и затрепетать этими самыми чертовыми ланитами! И застал меня в весьма неэстетичной позе, потому что времени закрывать дверь у меня не было.
— О господи, Славка, — перепугался Берестов, — тебе плохо?
— Нет, блин, хорошо! — в паузе между позывами ответила я не самым добрым тоном и потребовала грозно: — Выйди!
Никуда он не ушел, а принялся помогать, держал мои волосы, пока меня выворачивало, умывал холодной водой и умудрился еще за этим делом ответить на звонок Макса, отрапортовавшего о своем благополучном прибытии к Калининым и осторожно поинтересовавшегося, как там у отца продвигаются дела по соблазнению матери. С этим вопросом сынок припозднился месяца так на два.
А потом мы так и сидели на полу, и он крепко прижимал меня к себе.
— И часто тебя так? — спросил участливо Берестов.
— Нет, только когда понервничаю, — не открывая глаз, откинув голову на обнимающую меня руку, приходила я в себя и, продолжая злиться, возмущалась: — Нет, ну это засада какая-то! И ведь снова парень будет, вот сто процентов! У меня точно так же в прошлый раз с Максом было! Два месяца никаких симптомов вообще, а про свои критические дни я напрочь забыла! И тошнит, только когда нервничаю! Прямо какой-то берестовский мужской заговор!
— Ну, пацан — это же здорово! — улыбался предмет моего возмущения.
— Кому? — роптала я.
— Всем, — все шире и довольней улыбался Берестов.
— А самая веселуха знаешь какая? — продолжала я ворчливым тоном.
— Какая?
— Ровно семнадцать лет назад, практически день в день, ты мне точно так же сделал ребенка! И этот родится в августе! И тоже Лев по гороскопу! Ты мне прямо какой-то прайд львиный разводишь, Берестов!
— Да ладно! — восхитился он.
— А такому снайперству тебя, случайно, не папа учил? — открыла я глаза и посмотрела на него.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
