можно было ранить так же легко, как и всех остальных. Главное — успеть сделать это до того, как они призовут броню.
Коляска остановилась в начале очереди. Теперь, когда рядом не было гривов, люди снова недовольно зашептались, возмущаясь тем, что зарвавшаяся знать в очередной раз плюет на общий порядок. Но когда двое паладинов, закончив с текущей проверкой, направились в их сторону, люди умолкли: спорить с бойцами Братства желающих не нашлось.
— Я попрошу вас спуститься, — сказал паладин, говоривший с ними в прошлый раз. Его напарник остался стоять в паре метров от него.
— И меня? — поинтересовался кучер, пока Райз с Къяртом выбирались из коляски. Глефу пришлось оставить на сиденье, так что теперь под рукой был только револьвер.
— Да.
— Серьезно, парни, вам совсем не жалко моих костей? Вы меня уже трижды проверяли, и это только сегодня.
— Никаких исключений, — паладин оставался непреклонен.
— Ладно, ладно.
Кряхтя, старик слез с козел на землю и выставил перед собой руку еще до того, как паладин произнес:
— Вашу руку, пожалуйста.
Паладин крепко сжал ладонь старика, постоял так несколько секунд и удовлетворенно кивнул головой.
— Все хорошо, — он повернулся к Райзу и протянул ему руку. — Вашу руку, пожалуйста.
Расклад выходил так себе. Даже если они и не почувствуют, что Къярт — некромант, оставался еще вопрос, сможет ли тот сдержать силу, вытягивающую жизнь.
— Предлагаете мне пожать вам руку после всех этих деревенщин?
Райз бросил брезгливый взгляд в сторону очереди. Попытка не пытка, а родовой лист с именем Енкарты давал право на некоторую наглость, пусть Райз пока что и не знал, где проходят ее границы.
Паладин одарил его тяжелым и несколько уставшим взглядом, посмотрел на забравшегося на козлы кучера.
— Кисленка? — спросил он, указав на горлышко фляги, выглядывающее из-под пиджака старика.
Тот засуетился, но поняв, что прятать что-либо поздно, вздохнул и заискивающе улыбнулся.
— Обижаете. Коуфладская настойка. На липе.
— Позволите?
Старик послушно отдал потертую флягу.
Паладин открутил крышку, демонстративно плеснул настойку на руку, тщательно потер ладони друг о друга и вновь протянул руку Райзу.
— Вашу руку, пожалуйста, — тем же ровным тоном повторил он.
Райз улыбнулся и сжал ладонь паладина. На удивление, за все время вокруг того не появилось и капли алого, будто бы он давно уже привык к выходкам и капризам высшего сословия.
Рукопожатие было самым обычным, разве что влажным и немного липким от растворенного в настойке сахара. Райз ничего не почувствовал, но это не значило, что ничего не почувствовал бы и некромант.
Паладин кивнул и отпустил его руку. Пришел черед Къярта.
— Снимите перчатку, пожалуйста.
Къярт даже не замешкался, выполняя просьбу. Он оставался совершенно спокоен, тогда как пространство вокруг него все больше наливалось бледной синевой.
Паладин сжимал его ладонь дольше, чем ладонь кучера или Райза. Или же так показалось последнему. Но вот последовал долгожданный кивок, и Райз мысленно выдохнул.
— Все в порядке. Вы можете въехать в город.
Они вернулись в экипаж, и тот покатил в сторону ворот.
В опустившихся на город сумерках сложно было составить объективное мнение, но с первого взгляда Руферон и правда походил на одну огромную деревню: двухэтажные дома, с вывешенными прямо под окнами веревками с исподним и чулками, с которых капала вода; уходящие вдаль от центральной дороги улочки, по которым на пару с чумазой детворой носились куры; сидящие на лавочках у дома в одних халатах усталые хозяйки. Однако по мере отдаления от окраин, дома становились опрятнее и солиднее, над вторым этажом вырос третий, а первый заняли лавки и мастерские. Вместо сохнущего белья на подоконниках появились кадки с цветами, а гогочущие гуси сменились ранними гуляками, уже успевшими опустошить пару бутылок кисленки в кабаках, обвешанных, как гирляндами, небольшими масляными лампами.
Улица больше не шла сплошным полотном, на котором люди смешались с экипажами и телегами. По обе стороны дороги протянулись тротуары, то тут то там виднелись закрытые грубыми решетками стоки канализации, и один раз на глаза даже попался автомобиль, который Райз скорее назвал бы повозкой без коня, чем машиной. Но все же это был автомобиль, дымящий и грохочущий даже больше, чем ворота особняка, на территорию которого он въезжал.
— Еще немного, и лошадей выгонят из Руферона так же, как и гривов, — пожаловался старик-кучер, грустным взглядом провожая чудо инженерии.
В его годы ему точно было не разобраться с заумным устройством, даже если кто-то и согласился бы взять его к себе извозчиком. Но Райз был уверен, что на век старика хватит и лошадей, и старых добрых колясок без паровых двигателей.
Ему начало казаться, что они доберутся к месту не раньше утра, когда коляска остановилась на краю дороги, разделенной на две части тенистой аллеей. По правую руку возвышалось трехэтажное здание, кажущееся гигантом на фоне остальных. И хоть стоящие рядом дома отнюдь не походили на жилища бедняков, их три этажа были куда ниже трех этажей гостиницы. Свет с умом расположенных ламп резкими штрихами очерчивал скульптуры гигантов на стенах, добавлял им длинных теней, отчего те казались еще величественнее.
— Пожалуйста, ближайшая к отделению Братства гостиница. Этому самому Братству, между прочим, и принадлежащая, — старик натянул вежливую улыбку, но она не смогла скрасить его кислый тон.
— Спасибо, — Райз протянул старику один фракс, но тот лишь замотал головой.
— Нет, нет, господин Лих все оплачивает.
— И коуфладскую настойку тоже? — Райз усмехнулся и, не дожидаясь ответа старика, оставил фракс рядом с ним на сиденье.
Когда коляска уехала, Къярт посмотрел на горящий в окнах гостиницы свет.
— Уверен, что нам стоит останавливаться в гостинице паладинов? — спросил он.
— А нам разве есть, что скрывать? — хмыкнул Райз и первым направился к пролету ступеней из белого мрамора.
За двойными дверями, украшенными коваными цветами, расположился просторный холл с шестью колоннами. Играла тихая, ненавязчивая музыка. Витающий в воздухе аромат дорогих духов и новой кожи выдернул на поверхность воспоминания из тех времен, когда Райз был еще совсем мальчишкой. Мелочь, но одного вдоха было достаточно, чтобы он вспомнил полумрак автомобиля, в котором пахло почти так же, и огни небоскребов Республики, проносящихся за окном. Правда, с каждым последующим вдохом Райз находил все больше различий, и когда к ним поспешила администратор, до этого стоявшая за стойкой в конце помещения, он и вовсе не понимал, как его сознание умудрилось найти схожесть между салоном электромобиля и холлом гостиницы в мире, которому было еще шагать и шагать до технологического развития Республики.
Они направились навстречу администратору, отчего та только прибавила шаг, будто бы
