— Что вы здесь делаете? — осторожно спросила.
Мужчина вновь сунул мне под нос золотую карточку, тремор ладоней неожиданно пропал. Потрясающая выдержка.
— Ну сходи за сигаретами, а? Платьишко себе купи заодно. Или браслетик, или что вы там, бабы, любите?
Зашибись.
Бабы.
Ух, сколько сразу желания помогать появилось!
— Идите вы в задницу, — искренне сказала ему.
Он только покрутил в руках кредитку, видимо размышляя, почему она не работает. Ведь если сунуть её кому-нибудь, все желания сбываются! То ли карточка сломалась, то ли девочка.
— Вы кого-то ждёте в операционной? — Несмотря на его грубость, моя настойчивость никуда не делась.
— Нет, — вяло отозвался мужчина, оглядывая коридор с таким видом, будто впервые осознал, где находится. — Я, честно говоря, искал морг.
— Морг не здесь, — удивилась я.
— Заблудился.
— Я знаю, где морг. Отвезти вас? — предложила на свою голову.
— Отвези. — Он безразлично пожал плечами.
С трудом заставив миллиардера усесться обратно в инвалидное кресло, я привычным движением потянула его по пустынному коридору. Руки хорошо запомнили прогулку с Диланом, даже правая охотно поучаствовала в подталкивании гравиколяски.
— Вы один приехали? — поинтересовалась у примолкшего мужчины.
— Один.
— И за вами никто не присматривает? А если что-то случится? Вы уже заблудились, а если бы вдруг упали? Или плохо вам станет?
— У меня была только Линда, — вроде и не огрызнулся, но ответил таким тоном, будто вежливо послал очень далеко со своими расспросами.
Мне искренне казалось, что миллиардер и балерина ненавидели друг друга, но видимо, не всё между ними было так очевидно, как выглядело со стороны. Я понимающе заткнулась и решила больше не лезть. Уж кому как не мне знать, что такое горе.
Я и сама сейчас…
— А где твоя рука? — «опомнился» мистер Сандерс.
— Э-э… вот.
Я продемонстрировала ему сразу две.
— Нет, а где железяки?
— Их сняли.
— И как ощущения?
— Да нормальные, — непонимающе проговорила я.
— Нормальные? И никакого дискомфорта?
— Ну… поначалу было трудно…
— Да, — перебил он, — с такими железяками жить больно, но без них ещё больнее.
Я поджала губы.
Он говорил не о моих руках.
— Заедем по пути за сигаретами? — красноречиво ввернул мужчина.
— НЕТ.
— Ну и чего вы, бабы, такие упрямые?! Говоришь же прямо — вот это мне надо, а вы ещё ломаетесь, чето отказываетесь, ещё и мозг выносите!
— Может, для начала не называть нас «бабами»? — милым голосом предложила я, завозя гравиколяску в лифт. — Жизнь заиграет новыми красками, вот увидите.
— Да я просто… просто нервничаю…
Он до боли впился пальцами в колени.
Я поняла, что руки у него дрожали не из-за болезни, а вкалывал он себе, похоже, никакие не энергетики и не обезболивающие. Только успокоительное. Ему не помогло.
— Извините, я бы с радостью купила вам сигареты, но у меня и так проблем выше крыши, не могу я так подставиться. Тем более, от вас табаком сразу завоняет.
— Она любила этот запах, — огрызнулся Джордан Сандерс.
— Я буду по ней скучать, — тихо сказала, ужасаясь, насколько в лифте хорошая акустика. Вроде прошептала, а как будто в рупор проорала.
— Только ты и будешь.
— Не только я. Да, Линда была скабрезной тёткой. Но она была ещё и великой балериной, и её запомнят именно такой. У нас с вами ноги, а у неё были крылья, и она летала по сцене. Она боролась за своё дело до последнего, даже в инвалидном кресле. Она не боялась говорить, что думает, и она умела такого пинка под зад дать! Она меня… она меня спасла.
— Ага, — ледяным тоном остудил мой пыл мистер Сандерс, — только её запомнят не как балерину, а как «ту, что убил тот самый Уош Линч». Дальше я сам. Спасибо.
Миллиардер вдавил пальцем кнопку газа и молча выехал из открывшихся дверей лифта. Гравиколяска поплыла в сторону огромных металлических дверей, чтобы те распахнули недружелюбные объятия, почувствовав датчиками тепло человеческого тела.
Они впустили в свою обитель убитого горем мужа. Хотя для равнодушных дверей он был лишь очередным живым человеком, который должен был опознать останки очередного трупа.
Глава 5
Глава 5
Какая же у него тупая фамилия! Такая дурацкая и такая… прилипчивая, лёгкая в произношении, моментально осевшая на языках. Фамилия, которая теперь на слуху у каждого жителя Эль-Ната.
Линч.
Меня мутило ещё после насильно впихнутого салата, а от вида мрачного коридора морга и — главное — запаха едкой химии, перебивающей трупный, стало совсем плохо. Я быстро поднялась на лифте с нулевого на первый этаж, прошмыгнула через сканеры, стоящие на входе, тут же зафиксировавшие мою личность, и выбралась на свежий воздух.
Я надеялась, что он будет свежим.
Но стоило выскочить на улицу, как все ожидания вновь не оправдались.
Ещё около получаса после падения лайнера по всему Эмиру носилась аварийная сирена, в столице было объявлено чрезвычайное положение, на дороги высыпались полицейские конвои. Сам город замуровали по приказу властей.
Пробоина в куполе нарушала вентиляцию города, и, что намного опаснее, пропускала внутрь солнечные лучи. Десятки жителей, находившиеся в тот момент под дырой, получили тяжелейшие ожоги. Как только в силу вступил режим ЧС, город закрыл воздушное пространство, все подлетающие судна развернули и отправили на другие посадочные площадки.
Никого не впускали. И не выпускали тоже.
Помимо аварийной сирены, призывающей жителей не покидать дома или оставаться в укрытиях крупных зданий, люди к тому же услышали оглушительный скрип железа. Над Эмиром складывался купол из прочных металлических листов, закрывающих столицу от солнца, неба, океана, наружного воздуха. Почти сразу включилась аварийная система вентиляции, установленная рядом с водосточными отверстиями. Она крутила имеющийся воздух по кругу, впитывая углекислый газ, выдавая кислород. Подачу воды, вроде бы, не отключали, трубы были проложены под землёй, купол их не затронул. На такой системе экстренного жизнеобеспечения город мог продержаться несколько дней.
Территория Эмирской больницы была огромной. Если Акамарская состояла из одного здания, то тут их было множество — на обширной территории натыкали куполообразных строений, лишний раз напомнив, насколько же необъятна столица Эль-Ната. Что для Акамара целая ветка, то для Эмира капля в море.
