Вика начала осознавать, что в поселке кто-то обыскивает дома и грабит их. Оставалось много вопросов, но ей ли ломать над ними голову?
– Надо позвонить Власову.
Наташа отошла от окна.
– Это могут быть всего лишь сосед.
– Сосед, который бродит среди ночи по дому с фонарем? – спросила Вика и привела свои доводы, которые еще раньше пришли ей в голову. – Немного странно, не так ли?
– Ты сама приехала среди ночи, подглядывала за соседями, но ни разу не показалась на улице. Это их ты называешь «странными»? Послушай, сама же говоришь, что пустой дом нет смысла обыскивать, там нечего грабить.
Вика покачала головой. Двоих затворников на одной улице еще можно было принять за норму, но трое по соседству?
– Давай спустимся вниз, нагреем чай и подумаем. Снова вызывать полицию среди ночи опасно. Их доверие к тебе и без того на грани.
– Но ведь и ты все это видела.
– Блуждания по дому – еще не повод считать людей ненормальными. А этот звук странный… до чего же противный!
– Я слышала его и раньше, но не обращала внимания. Я привыкла жить в шуме автомобилей за окном. И сейчас он меня не столь волнует, как тот человек с фонариком в доме.
– Посмотри на все под другим углом. Вор, приехавший на машине и забывший ее запереть, чтобы она сигналила на одну половину поселка и перебудила другую его половину. Возможно ли такое?
Вика вынуждена была признать, что нет.
Наташа поставила чайник на плиту и присела за стол, предложив Вике место напротив нее. Приняв решение, оставить все, как есть, они выпили по чашке чая и разошлись по комнатам.
Глава 31.
Проснувшись, Вика обнаружила кота у себя под боком. Порода не отличалась нежностью к двуногим, а Скотч и подавно, и то, что он едва ли не каждую ночь перебирался к ней поближе могло значит лишь то, что ему все еще некомфортно в этом доме.
Она передвинула его на вторую половину кровати и вылезла из-под пледа. Дверь в ее комнату все так же была заперта и подперта креслом. Вика с горечью осознала, что наверняка проведет так все оставшееся время до приезда Ани – запершись в комнате и только днем выходя из нее.
Решив обойтись без душа, она натянула постиранное накануне кимоно, вспомнив неприятный момент, когда Иван измазал его в крови. Теперь ее терзали сомнения, было ли это на самом деле. Полиция не нашла следов борьбы в доме Жени, не говоря уже о телах. Следов Ивана так же они не обнаружили возле задней двери, а дом выглядел так, будто его жители просто уехали по каким-то делам. С одной стороны Вика надеялась, что в итоге ее слова как-то подтвердятся, ведь в ином случае ее могут признать ненормальной и Наташе придется-таки подыскать ей на время клинику. С другой стороны, она привязалась к легкой по жизни Жене, и ей не хотелось думать, что девушки больше нет.
Она подошла к окну и чуть отодвинула штору, чтобы взглянуть на соседний дом. Шторы в доме были по-прежнему закрыты, машины не было, как и признаков присутствия кого-то из семьи Жени. Позади что-то с грохотом упало на пол. Вика обернулась и увидела потягивающегося Скотча. Несмотря на кажущуюся легкость в его движениях и всем теле, спрыгивал он будто мешок кирпичей. Ее соседи внизу часто жаловались, что Вика шумит по ночам, не подозревая, что весь шум исходит от неожиданно спрыгнувшего с подоконника кота. Кто, на самом деле, может подумать, что эта с виду пушинка такая тяжелая?
Вика отперла двери и отодвинула стул к стене, до вечера его место было там. Скотч отчего-то не последовал за ней, прыгнув на кресло и чего-то ожидая. Она приникла ухом к двери и прислушалась. Внизу звучали приглушенные голоса. Телевизор в доме Ани был только на кухне, но услышать его из своей комнаты она не смогла бы. Значит, Наташа впустила кого-то в дом. Накануне Вика сообщила ей код от сигнализации, поскольку та была решительно настроена сходить в местный супермаркет. Надеясь, что это не Ким и не Геля, Вика запахнула кимоно на груди и спустилась на первый этаж. Голоса стали громче и она с облегчением отметила голос Власова и Натальи. Та весело смеялась, слушая следователя. Вика поджала губы. Жаль, веселье было ей с некоторых пор недоступно. Она вошла на кухню, на нее уставились две пары глаз.
– Рано ты чего-то, – заметила Наташа, румянец на ее щеках говорил о крайней степени смущения. Она быстро поднялась и направилась за третьей чашкой для Вики.
Виктория ходила к Наталье последние четыре года, но как-то не воспринимала ее как лицо женского пола. Она никогда не спрашивала ее возраст, но на вид той было немногим больше самой Вики. Быть может, сорок, решила она в итоге. Теперь же Наташа расцвела, словно старшеклассница.
Вика присела за стол, поздоровалась с Власовым и поблагодарила за кружку с горячим кофе.
– Что нового?
Власов покачал головой. В отличие от Наташи, он был явно рад, что она присоединилась к их маленькой компании.
– Я все так же отстранен.
– Дело передадут?
– Только дело по охраннику. Что касается вас, то расследовать тут нечего: улик нет, трупов нет…
– А как же охранник?
– Их не стали объединять. Но улик и там пока нет, отпечатки еще проверяют.
– А с соседями что?
– Наташа рассказала мне о ночном происшествии.
Вика едва не подавилась кофе. Она уже и «Наташа». Гадая в душе, что это, ревность или простое раздражение к людям, которые более нее социализированы и коммуникабельны, она спросила:
– Мы с ней пришли к выводу, что не увидели и не услышали ничего странного.
– Тем не менее, вам стоило позвонить в полицию. Убит охранник, и мы пока в тупике. Проверили все его связи, родню, коллег по работе – все впустую. Я передам своим, чтобы дом проверили. На всякий случай.
– Вы не собираетесь проверять мои слова по поводу Жени и ее семьи?
Власов как-то разом погрустнел.
– Как бы там ни было, я заставил обследовать весь дом с собакой. Она была нервной, но ничего особенного мы не обнаружили. Несколько капель крови, замытые, и непонятно, насколько они давние и кому принадлежат. У кого-то из них могла пойти носом кровь, да и мальчишка у них, мог упасть и разбить нос или коленку.
– Да, – согласилась Вика, – ребенок у Жени был шустрый.
– Наверняка. К тому же, у них была собака. Точнее,
