тоже шла в стоимость проходного билета, как и предоставление тренировочных залов. Всё же здесь две рабыни проводят уже седьмой день. Нека просто лечится и отдыхает, Офлея тоже отдыхает, но попутно разбирается с проблемами своей тени Кихариса.
Заведомо возникает вопрос: а не жирно ли? Неделя отдыха, так ещё и двум рабыням сразу. Воительница из клана Праутеи, конечно, во всех мирах не бывала, но даже у подножья родных гор не всякий смертный может позволить себе такую роскошь хотя бы раз в полгода или даже год. Подобная тенденция, судя по рассказам Хранителя, сохраняется и в других «свободных» мирах.
Но как оказалось совсем не жирно, особенно для чемпионки арены. Неудивительно, что так много этиамариев вполне себе довольные спят в рабских камерах. А одарённые магией рабы так и вовсе живут буквально в золотых клетках со всеми удобствами, некоторые рабы и вовсе выбирают их, становясь атреями.
Офлея долго над этим думала. С одной стороны обещанная стабильность от аристократа, с другой стороны Нека, которая просит быть всегда рядом и не обращать внимания на всякие прочие мелочи. Очень заманчиво, только так жить нельзя, по крайней мере Воительнице из клана Праутеи это не под силу.
В Анхабари Офлея будет претендовать на титул героя. Об этом знает и сама рабыня, и её хозяин, который для этого туда и едет. Вернее, для того чтобы продолжить развивать свой главный актив, а остальное всё как получится. Но на открытом воздухе дикарка действительно станет сильнее, как и некоторым фокусам она тоже уже успела научиться и научится новым, благодаря упорядоченным знаниям хозяина.
Так что титул взять скорее всего выйдет, шансы вполне есть, несмотря на все эти рассказы про бои на Великих Аренах, где подобные Офлеи чуть ли не в качестве мясной массовки выступают. Попытка будет, и она будет единственной в любом случае. Иначе никак.
Тем временем взгляд дикарки пал на сумку. С собой пришлось взять некоторые вещи и речь не только об игрушках. Купленный пергамент, кисти и краски. Инвентарь Неки стал явно лучше, как и её умения. Краски делала сама кошечка из пищевых красителей, кисти из кости создавались уже воительниц из добытых на поле боя трофеев с объединением собственных волос, которые по качеству куда лучше волос простых смертных.
А вот пергамент Неке подарили. Иногда после побед на кухню заходил Вирд и передавал небольшой презент за всегда вкусную еду. Этот лысый парень Офлее нравился, правильный и позитивный несмотря на то, что он фактически остался последним из первого набора. Недавно ещё и Гил погиб, даже не на арене, а во время тренировки. Получил случайный удар в висок, кровоизлияние в мозг и смерть. Тамас погиб ещё раньше на арене. Из первой партии сейчас фактически оставался только сам лысый Вирд и Бертол.
С грустными мыслями Воительница из клана Праутеи тихо наблюдала за выбравшейся из целебной ванны Неки. Кошечка взяла сумку и принялась что-то рисовать. Почти сразу же понятно, что она собирается запечатлеть красоту пещерного свода. У неё вполне получалось, куда лучше, чем раньше.
— Но пока что ещё недостаточно лучше… — себе под нос пробурчала Офлея.
Она так пока что и не попросила кошечку нарисовать портрет обидчиков. Не нужно делать этого сегодня и портить тем самым послевкусие хорошего отдыха. Это же логично.
Не достойный имени
Рваная рана на руке сильно болела, а повязка и бурый бальзам под ней воняли. Из-за этого в тесной камере смердело не на шутку, потому что саму повязку продезинфицировали в каком-то надёжном и одновременно дешёвом дерьме, что сказывалось и на цвете, и на запахе. Но лучше уж так, чем просто прокипячённой тканью рану закрывать. Бальзам также источал непередаваемое зловоние, потому что делался также из возможно даже буквально помёта какой-то волшебной твари. Но опять же, это ещё малая цена за уверенность в том, что рана не загноится и зарубцуется без особых проблем.
Так что Вирд стойко переносил сущую мелочь по сравнению с другими вызовами, которые бросил, бросает и ещё бросит этот мир. Такая уж она жизнь этиамария, если не повезло родиться с каким-нибудь даром. И таких в Эдеме большинство, как и простых смертных. Они живут и умирают, испытывая необычайно яркую палитру эмоций за десятилетия, в то время как архимаги закрываются на века в своих башнях, чтобы довести до совершенства новое заклинание в процессе монотонного труда.
Рана на руке Вирда, к слову, совсем свежая, полученная буквально сегодня утром во время кровавого развлечения. Что-то командир Чёртовой Дюжины не доглядел за противником, потом не доглядел за зверем, но в целом всё прошло нормально. Ранение только одно и на весь отряд, смертей нет. Это радовало, не могло не радовать.
Очередная травля прошла успешно, даже кто-то пару медяков выбросил, а потом ещё и женщин прямо на арену пустили. Грязные, потные, разрывающиеся от тестостерона этиамарии в превосходной воинской форме, они были простыми людьми, но на фоне большинства смертных всё ещё выглядели получше. Многих женщин это возбуждало, и они действительно не против были спуститься, чтобы их грубо взяли. Сама Чёртова Дюжина тоже особо не привередливая. Одним выстрелом магической стрелы сразу трёх крылатых зайцев, как говорится. Этиамарии повеселились, женщины удовлетворены, а зритель получил ещё одно зрелище.
После боя следовал отдых для всех. Это всякие монстры вроде Воительницы из клана Праутеи или Огненной Бестии могут тренироваться буквально сутками, а потом ещё на следующий день участвовать в часовых боях. Тело же простого смертного таких нагрузок не выдерживает. Очевидно, что со слабых спрос также куда меньше. В этом плане в каком-то смысле Чёртовой Дюжине было попроще.
И всё же Вирд что-то всё равно прибывал в подавленном и разбитом состоянии, даже больше обычного. Вряд ли дело в том, что местная кухарка ушла на отдых и готовить пришлось самим рабам из Чёртовой Дюжины. Ума для варки каши много не нужно, но кто-то что-то намудрил и получилось… не дерьмо, но прямо скажем такое себе. Что-то другое терзало ум человека.
— Вирд, ленивая жопа! — раздался обманчиво задористый голос Бертола, который внаглую завалился прямо в личную камеру два на два метра. — Вставай, у нас новая задача! Нужно пропить, прожрать и протрахать все деньги нашего хозяина, который сегодня за всё платит. Ну или почти за всё.
— Слепой ты баран, на руку мою посмотри! — совершенно беззлобно ответил лысый этиамария своему другу, который явно не обидится. — Никуда я не пойду!
— Да срать на твою руку, тебе ничего делать не нужно! Будешь лежать, кайфовать, ты же не на арену идёшь, а в бордель, дери тебя в рот! Вставай! — Бертол явно не собирался отступать и уже вроде как собирался силой начать вытаскивать товарища из кровати.
— Настроения вообще нет, — уже спокойнее и без намёка на шутки произнёс Вирд и повернулся на другой бок, лицом к стене. — Рука болит, температура поднялась, голова тоже кружится что-то. Да и после нашего выступления натрахался во всех смыслах… В другой раз.
— Ну как знаешь… — этиамарий понимающе кивнул и хлопнул командира по плечу. — Не болей.
Вскоре бойцы из Чёртовой Дюжины покинули обитель аристократа, направившись в ближайший бордель, где уже всё приготовили к их встрече. При чём пошли не только ветераны, но вообще все, даже резервисты, которые ещё ни в одном бою не участвовали и которых купили совсем недавно, подвергая особо жестоким тренировкам.
В скупости Лансемалиона Бальмуара явно не упрекнёшь. При чём условия содержания действительно сильно отличались от обычных. Вирд в прошлой жизни рабом не был, но бывал в казармах местного феодала, а также посещал и жилища простых слуг. Что забавнее, первые почему-то жили хуже, чем служанка, с которой лорд спал, пока его жена делала вид, что ничего не замечает дабы сохранить семью.
В казармах после дождя всегда сыро, каждую зиму то поддоспешник с мехом забудут выдать, то вместо шлема получишь стальной горшок, который тоже почему-то без подкладки из-за чего придётся после дежурства шлем снимать вместе с кожей или наплевать на защиту головы. При первых же таких «неожиданных» ежегодных заморозках кто-то обязательно заболеет, а вместе с этим вся казарма.
