долг перед Гладких? Что там за история? — меняет Кир тему.
— Не хочу сейчас об этом, — ежусь от неприятного воспоминания. — Спасибо, что помог. Я все верну, обещаю…
— Не говори ерунды, — морщится Потемкин. — Какой долг? О чем ты? Мне жаль, что не я поставил точку в твоих отношениях с ним. Это бесит, но ты здесь точно ни при чем.
— Ты же не злишься на Фила?
— На Фила? — удивляется он. — Нет, не злюсь. Брат — красавчик. Я бы на его месте поступил так же. А про долги выкинь из головы. Все, что ты мне должна — это пообещать, что если что-то подобное когда-либо повторится, ты сразу придешь с этим ко мне. Не к Диме, не к Филиппу, ни к кому-то еще. Проблемы своей женщины решать буду только я. И деньги на нее тратить тоже.
Усмехается.
— А то развелись Робин Гуды… Баксы у них лишние…
— Баксы? Ты разве не вернул Филу деньги?
Я была уверена, что Кир возместит брату все, что тот так импульсивно — в традиционно Потемкинской манере — швырнул в Димку. Что рассчитается за мой выкуп. И сейчас очень удивлена последним его замечанием.
— Этому вернешь… — усмехается, отвлекаясь на дорогу и подруливая, но кисть мою не выпускает, поглаживая костяшки большим пальцем. — Он меня послал в грубой форме — пересказывать не буду, — сказав, что отмолил старый грешок. Типа он нас развел, ему и сводить. Фил тащится от таких закольцовок. И от собственной значимости. Так что забудь. Ничего не было, возвращать нечего. Зачтем ему, как подарок на свадьбу.
Не могу не улыбнуться и сжимаю его ладонь.
Вместо тысячи слов.
Повернув голову, он ловит мой пьяный от счастья взгляд.
— Ева сейчас в садике? — спрашивает неожиданно.
— Д-да, — заторможенно киваю.
— Поехали, заберем ее. Она последняя, кто не знает…
Эпилог. Не по плану часть
— Маргош, тебе доставка.
Мама, постучав, входит в мою старую комнату, где я ночевала впервые за много лет.
А все из-за дурацкой традиции, рекомендующей жениху и невесте проводить отдельно ночь перед свадьбой. Мои родители потребовали две ночи. Но не потому, что так чтут традиции, а из-за того, что хотели провести немного времени со мной и Евой перед тем, как мы уедем в долгий послесвадебный круиз.
Кирилл выбрал яхту.
Есть подозрение, что он тоже любит такие закольцовки — на яхте мы встретились в наш третий раз, — и что-то подсказывает, что это повлияло на его выбор места для медового места.
Но я не возражаю. Я тоже не против закольцовок.
— Что за доставка?
— Цветы, — мама улыбается. — Очень красивые. Кирилл — такой внимательный. Так любит тебя. Я даже не представляла…
Смущенно зарываюсь лицом в нежно-розовые пионы. Как божественно они пахнут!
— Я принесу вазу.
— Спасибо, мам, — говорю ей в спину и вдыхаю аромат поглубже.
Обожаю пионы!
В моем букете невесты они тоже — букетообразующий элемент.
Через полчаса мы выезжаем в салон, где надо мной будут колдовать феи фена и кистей для макияжа, и откуда я поеду сразу в парк, где пройдет наша церемония.
Я выхожу замуж! За Кирилла!
Этот месяц, что мы готовились, мы практически не расставались. Он завалил меня цветами, а Еву подарками. Выписал ее из садика и водил по паркам развлечений, где дурачился с ней сам. Он даже работал меньше, скинув дела на Фила. Но младший без претензий, говорит, что ему давно пора прибирать бизнес к рукам.
И даже сегодня он не забыл про цветы для меня.
Это так мило, что я едва сдерживаю слезы. Пока еще можно — макияжа нет и портить нечего.
Когда ставлю букет в принесенную вазу, из него вываливается открытка.
Подняв, открываю и с первого же взгляда понимаю, что букет не от Кирилла — это не его почерк.
Поднимаю глаза, не желая читать записку. Потому что боюсь, что написанное в ней может испортить мне настроение и весь сегодняшний день.
— Что там? — тревожится мама.
— Дима, — одним словом отвечаю я на всё.
— Хочешь, я прочту? — безошибочно считывает она мое состояние.
Я киваю.
Она быстро пробегает текст глазами — а его там немало, — и протягивает открытку мне.
— Читай. Это хорошее письмо.
"Марго, прости, что вел себя как скотина. Знаю, что простить такое трудно, но это была агония зверя, раненого в самое сердце. Я обезумел от того, что потерял тебя. Я не должен был, но я не справился. Хотел извиниться лично, но решил, что это лишнее. Догадываюсь, что ничего для себя ты не примешь, но надеюсь, не откажешься от подарка для Евы. Я давно его купил, не удержался, ждал ее следующего дня рождения, чтобы подарить. Передай ей, пожалуйста. Скажи, что я скучаю. Но можешь и не говорить, что от меня. Люблю вас".
И чуть ниже P.S.: "Поздравляю со свадьбой. Искренне".
Прочитав, чувствую небольшую слабость в ногах и плюхаюсь на диван. Закрываю глаза.
Какое облегчение, что Дима нашел в себе силы принять мой выбор. Ева будет рада, если сможет общаться и видеться с ним. Она тоже скучает. И детям на площадке говорит, что у нее два папы…
Пусть будет два.
— А что это за подарок для Евы? — негромко спрашивает мама.
— Не знаю. Ничего не приносили?
— Нет. Са-аш, выйди, пожалуйста, во двор, — просит отца, повысив голос. — Там для нас должна быть доставка.
— Чего? — появляется он из гостиной.
— Вот сходишь и узнаешь, — давит мама.
Через две минуты он присылает фото и с подписью "Евик лопнет от счастья".
А на фото настоящий карт с любимым номером "семь" вверху спереди и фамилией в английской транскрипции по низу — на антикрыле.
Теперь я слез не сдерживаю — Дима точно знает, как осчастливить единорожку.
Открываю чат с ним и пишу: "Спасибо!"
Не закрываю, пока двойная галочка не синеет — прочитано.
***
Этот день — моя сбывшаяся мечта.
Все в нем получилось идеально. Все, как в моих детских грезах, как в любимых романтических фильмах.
Сегодня не какая-то актриса, а я, Рита Сумишевская, в сопровождении почти незаметно прихрамывающего папы, шла по усыпанному лепестками проходу между рядами из белых стульев. На которых расположились и наблюдали за нашим мини-шествием, возглавляемым горделивой Евой в прелестном нежно-коралловом платьице, родные и друзья. Самые близкие и дорогие. Около — или даже более — сотни приглашенных.
И почти всех я знаю лично.
Шагая под марш невесты к Кириллу, я едва справлялась с переполнявшими меня эмоциями. Их было так много
